Ветер надежды - Дороти Гарлок

– О Кейн! Дорогой мой! О чем вы говорите?

– У меня рак, миссис Хилл, который очень скоро сожрет меня.

– Боже милостивый!

– Я хочу, чтобы вы пообещали мне никому не рассказывать об этом.

– Конечно-конечно, я клянусь молчать… Но… вы уверены?

– Да. А теперь пишите, пожалуйста: «Я, Кейн де Болт, будучи в здравом уме…»

Он медленно продиктовал все до конца, а потом попросил Элли прочитать написанное вслух. Все звучало как положено, и он одобрительно кивнул. Элли протянула ему карандаш и подержала картонку так, чтобы он мог подписаться.

– Поставьте вверху дату и подпишитесь внизу в качестве свидетеля, – устало указал Кейн. – Вы найдете адрес моего нью-йоркского адвоката в моей седельной сумке. Когда… все это случится, напишите ему и сообщите о завещании. Он знает, что делать.

– Почему вы все это рассказываете мне? – Элли стиснула руки. – Разве у вас нет никого из близких… семьи? – Она шмыгнула носом. – Вот ведь незадача! Я еле сдерживаюсь, чтобы не разреветься!

– Не плачьте из-за меня, миссис Хилл. Я попросил помочь именно вас, потому что знаю: вы – сильная женщина. Вам пришлось стать сильной, чтобы суметь пережить все то, что вы пережили, и вы все равно не пали духом.

– Благодарю вас, Кейн. Вам не придется страдать в одиночку. Ванесса и я позаботимся о вас.

– Нет! Ванесса не должна знать об этом. Когда я почувствую, что мое время подошло, я просто уйду.

Элли приложила его ладонь к своей мокрой от слез щеке.

– Я сделаю все так, как вы хотите. Но… до тех пор я буду помогать вам, чем смогу.

– Спасибо. Знаете, все-таки хорошо, когда об этом знает кто-то еще, кому ты небезразличен.

– Вы стали мне очень дороги, Кейн. И мне, конечно, не все равно, что случится с вами, так же как и Ванессе. Мне кажется, что моя девочка влюбилась в вас. Я еще никогда не видела ее в таком состоянии, как когда вас ранили.

– Она чувствует себя виноватой, вот и все.

– О нет! Это гораздо больше, чем просто вина.

– Тетя Элли? – послышался голос Ванессы.

– Срочно спрячьте бумагу, – прошептал Кейн.

– Не волнуйтесь, – Элли подняла крышку своей шкатулки и спрятала туда листок.

– Хукеры где-нибудь поблизости? – спросил Кейн уже громко.

Ванесса вскарабкалась в фургон и с любопытством взглянула на тетку, которая посторонилась, чтобы пропустить ее.

– Что-то ты чересчур активен для человека, который заработал три дырки.

– Три? Ты же сказала, что в меня попали только два раза.

– Не забывай, что мне пришлось проделать третью дырку в спине, чтобы вытащить пулю.

– Могу поспорить на что угодно, что тебе это доставило удовольствие, – заметил Кейн.

– Он выживет, тетя. Видите, уже начал ехидничать, как и прежде. – Ванесса не совсем естественно рассмеялась.

Кейн тоже попытался улыбнуться, но попытка не удалась.

– Как вы насчет кружечки картофельного супа? – спросила Элли.

– Не создавайте себе лишних хлопот, мэм.

– Я оставила его специально для вас. Сейчас принесу.

– Мне послышалось, что ты спрашивал про Хукеров? – поинтересовалась Ванесса, как только Элли ушла. – Их нет поблизости, но вот Генри и Джон жаждут повидаться с тобой. Они… мы все очень волновались за тебя. И очень рады, что ты идешь на поправку.

– Это твое спальное место?

– Да. Я сегодня лягу на тетиной скамье, напротив, чтобы мгновенно услышать, если тебе что-нибудь понадобится. А Элли устроится на ночлег с Мэри Бэн, Мы все уже обговорили.

– Завтра же встану на ноги.

– Завтра? Ничего подобного. Будешь отлеживаться примерно неделю, даже если мне придется для этого привязать тебя к скамье веревками.

– Но нам необходимо добраться до Джанкшена послезавтра.

– Завтра никто не тронется с места. Мы задержимся здесь столько, сколько понадобится, чтобы твои раны затянулись.

– Проклятие, Ванесса! Спроси у Джона и у Хукеров, если не хочешь верить мне. Это очень опасное место. Нам надо срочно покинуть его.

– Но я обязана думать в первую очередь о тебе. Завтра тебе может стать намного хуже, чем сейчас.

– Я знаю. В меня попадали и раньше. Я могу начать бредить и ничего не соображать, поэтому и говорю все это сейчас. Слушайся Джона и Хукеров, не упрямься и не кипятись, чтобы они могли спокойно делать то, что будет лучше всего в нашей ситуации. Они знают, как действовать, понимаешь?

– Хорошо, Кейн. Если ты именно этого хочешь, я… – Она вынуждена была умолкнуть, иначе задохнулась бы от подступивших рыданий. Она смотрела ему прямо в глаза, и он первым отвел свои в сторону, словно его вдруг необычайно заинтересовал голубой капор, висевший в противоположном конце фургона на гвоздике.

– Когда мы приедем в Джанкшен, спроси, как доехать до места, которое известно как «дом». Больше тебе ничего не придется объяснять – просто скажи: «Дом». Это примерно в пяти милях от города. Мне принадлежат и «дом», и все прилегающие земли. Женщина, которая арендовала его, написала, что оставила все заколоченным. Я хочу, чтобы вы все остановились там. И не спорь, Ванесса, – устало добавил он. – Сделай хотя бы это без лишних слов.

– Мы довезем тебя туда и останемся до тех пор, пока ты не встанешь на ноги. – Произносила она это скорее машинально, словно слова выкатывались из нее против воли. – Ты повидаешься с Джоном и Генри?

Он снова поглядел на ее побелевшее лицо и словно застыл. Оба молчали, и было слышно, как в фургоне Виснеров Элли говорит Мэри Бэн, как она рада, что поездка, слава Богу, подходит к концу. Каждое слово слышалось так отчетливо, словно Элли была лишь в нескольких шагах. И в этой невыносимой и тягостной для обоих тишине он отвернулся и пробормотал:

– Я как раз собирался позвать их.

К концу мучительного для всех дня бесконечной езды они выехали наконец с холмов в широкую долину, растянувшуюся на многие мили. Кое-где виднелись все те же холмы, на которых росли вечнозеленые кустарники, а за ними высились покрытые снегом вершины гор. И было это зрелище столь величественным и захватывающим, что лишь обезумевшая от тревоги за Кейна Ванесса умудрилась не заметить этого. Кейну было плохо, и вел он себя как раздраженный медведь. Ему не давал покоя желудок, и он подпускал к себе лишь Элли.

Джанкшен-Сити оказался небольшим городком с некрашеными домами и грязными улочками. Небольшие строения ровными рядами расходились в стороны от главной улицы, где сосредоточились магазины с яркими витринами. Ванесса въехала в город, правя фургоном, впереди скакали Джеб и Клей Хукеры, которые показывали дорогу. Ванесса с неодобрением взглянула на грубо сколоченные домишки и на собачонок, сновавших повсюду и старающихся куснуть мулов, на грузовые повозки с гигантскими колесами, на зевак, толпившихся на деревянных тротуарах, и на пьяных индейцев, шатающихся по улице. Двери салуна распахнулись, и на улицу головой вперед вылетел пьяный мужчина, тут же шлепнувшийся в лужу.