Дни затмения - Пётр Александрович Половцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дальнейшая моя судьба прямого отношения к революции не имеет; генерал в черкеске перестал существовать, и его, слава Богу, никто не узнал ни в засаленном и небритом мещанине Петре Петухове, говорившем большевистские речи в вагоне третьего класса Владикавказской железной дороги, ни в благообразном, чисто выбритом американском миссионере с трубкой в зубах, не могшем ни в Баку, ни в Энбели ни одного слова ответить на вопросы красноармейцев из-за полного незнания русского языка. А в следующем своем воплощении, в виде кофейного плантатора, под далеким экватором, в Восточной Африке, он составил эти заметки о том, что старый чеченский мулла считал затмением, временно ниспосланным Аллахом на человечество.
Приложение № 1
Кавказская Туземная конная дивизия в Великой войне
А. П. Гольдин
Кавказская Туземная конная дивизия, именуемая также неофициально Дикой дивизией, является одним из уникальных иррегулярных боевых соединений Императорской Российской Армии периода Первой мировой войны. Ее уникальность состоит и в способе ее формирования, и в этническом составе, и в своеобразной системе взаимоотношений между чинами, и в самой истории данного формирования. Благодаря этому дивизия приобрела достаточно широкую известность, ее имя на слуху у людей, мало-мальски знакомых с историей Великой войны, но, как правило, эта осведомленность ограничивается знанием факта существования Дикой дивизии и имени ее первого начальника — Великого Князя Михаила Александровича. Вокруг Дикой дивизии и ее воинов сформировался некий романтический ореол, чему в немалой степени способствовали литераторы, и в особенности известный эмигрантский писатель Н. Н. Брешко-Брешковский, автор одноименного романа. Несомненно, данное соединение заслуживает пристального внимания не только беллетристов, но и историков, в силу, во-первых, своей необычности, а также как удачный опыт использования в боевых действиях представителей горских народов Кавказа, отношения которых с Российским государством были (и остаются) далекими от идиллических.
Как известно, в Российской империи народы Северного Кавказа, исповедовавшие Ислам, были освобождены от воинской повинности. Некоторые представители горской знати получали военное образование и служили офицерами в Императорской армии. Во время войн из горцев формировались добровольческие части, но до Великой войны до создания горских добровольческих соединений дело не доходило. Во время Русско-японской войны отличились в боях некоторые офицеры-горцы, впоследствии занимавшие командные должности в Кавказской туземной дивизии: князь Ф. Н. Бекович-Черкасский, М. Анзоров и другие.
С началом Первой мировой войны многие кавказские горцы, отличавшиеся воинственностью и стремлением к славе, изъявили желание вступить в действующую армию. В конце августа 1914 года во Владикавказе началось формирование Кавказской туземной конной дивизии из шести полков четырехсотенного состава, комплектовавшихся по национальному признаку. Чинам конных полков были присвоены кавалерийские наименования. Генералы и штаб-офицеры назначались из состава частей и учреждений, не состоявших в действующей армии, в частности из постоянного состава Офицерской Кавалерийской Школы (и среди них — представители «смены богов», знаменитые наездники — князь Д. И. Багратион, принц Наполеон Мюрат, полковники Г. А. Мерчуле, Абелов, ротмистр Бертрен и др.). Многие стремились попасть в ряды дивизии, привлекаемые кавказской экзотикой. По количеству представителей знатнейших родов туземные полки могли состязаться с Гвардией. Обер-офицеры и унтер-офицеры подбирались из кавалерийских и казачьих полков, по возможности из лиц, связанных с Кавказом и знающих языки и обычаи горцев. Тем не менее большинству офицеров приходилось всегда иметь при себе переводчиков. В дальнейшем, уже на фронте, многие всадники были произведены в первый офицерский чин за боевые отличия, но в полках дивизии оставались, как правило, в случае принятия их голосованием общества офицеров. Таким же голосованием принимались и новые офицеры из училищ и других полков. Среди офицеров встречались и пожилые ветераны горской милиции. Одним из таковых был прапорщик милиции Тембет Анзоров, служивший при Александре II в Императорском конвое и чудом уцелевший в день гибели Государя. В 1914 году, будучи значительно старше 60 лет, Анзоров вступил в Кабардинский полк, где состоял в сверхштатной должности второго офицера в одном из взводов 1-й сотни и был своего рода «полковой реликвией». Несмотря на преклонный возраст, он принимал непосредственное участие в боевых действиях.
Начальником дивизии был назначен младший брат Государя Императора, Свиты Е.И.В. генерал-майор В. Кн. Михаил Александрович, что, несомненно, было признаком Высочайшего внимания к данному соединению и должно было льстить самолюбию горцев. Начальником штаба дивизии стал Генерального Штаба полковник Я. Д. Юзефович. Ему, как известно, было приказано оберегать особу Великого Князя и не допускать риска для его жизни (что было поручением сложным и деликатным, ибо Великий Князь был человеком скромным, но храбрым и тяготился бы явной настойчивой опекой). Старшим врачом дивизии был военный доктор Лодыженский 2-й.
Формирование дивизии во Владикавказе продолжалось три месяца. При выступлении на фронт ее состав был следующим:
1-я бригада. Начальник — генерал-майор кн. Д. И. Багратион.
Кабардинский конный полк. Командир — полковник граф И. И. Воронцов-Дашков (сын наместника Кавказа). Один взвод 4-й сотни состоял из балкарцев.
2-й Дагестанский конный полк. Командир — полковник кн. Г. И. Амилахвари (адъютант наместника Кавказа).
2-я бригада. Начальник — генерал-майор К. Н. Хагандоков.
Татарский конный полк (сформирован из закавказских татар — горцев-азербайджанцев). Командир — полковник П. Н. Половцов.
Чеченский конный полк. Командир — полковник кн. А. Святополк-Мирский (Георгиевский кавалер Русско-японской войны).
3-я бригада. Начальник — генерал-майор кн. Вадбольский.
Черкесский конный полк (три сотни черкесов, одна — абхазцев). Командир — полковник кн. А. З. Чавчавадзе (адъютант наместника Кавказа).
Ингушский конный полк. Командир — полковник Г. А. Мерчуле.
Дивизии были приданы 2-я конно-горная батарея и пулеметная команда из матросов Балтийского флота. Обозы состояли из русских солдат, так как горцы считали для себя неприемлемым служить на нестроевых должностях. В полках имелись музыканты — трубачи и зурначи.
Для любителей военной истории представляет интерес снаряжение и обмундирование чинов дивизии. В конных полках была установлена кавказская форма — цветные черкески, бешметы и папахи (в Кабардинском полку все предметы — только черные), бурки, сапоги или чувяки с ноговицами. Погоны, верх папах и башлыки были полкового цвета (в Ингушском полку — синие, в Дагестанском, Татарском и Черкесском — красные, в Чеченском — желтые). В Кабардинском полку носили белые башлыки и папахи с белым верхом, синие погоны, офицеры — погоны серебряного галуна с синим просветом и бирюзовой выпушкой. Металлический прибор в конных полках был серебряный. Каждый полк имел свою шифровку на погонах — сокращенное название части. Большинство всадников являлось на службу с собственными конями, седлами, шашками и кинжалами (что свидетельствует об определенном достатке). От казны все всадники получали винтовки (казачьи карабины без штыка) и пики.
