Теплая птица - Василий Гавриленко

Спокойная ночь. [6]

Сектанты кончили молитву дружным возгласом: «Цой – жив!».

-Спасибо, братья и сестры, - сказала госпожа. – Спокойная ночь вам всем.

Люди начали разбредаться по углам, укладываться на тряпье. Наконец, у костра остались только я, Марина и Рудольф. Серая все так же сидела в своем кресле, в свете костра ее неподвижное лицо походило на маску.

-Андрей, Марина, - нарушила молчание госпожа. – Нет ли у вас каких – либо вопросов ко мне?

-Никаких, - не задумываясь, ответил я.

Ну вот, начинается – ни одна секта не упустит шанс привлечь новых членов.

-У меня есть к тебе вопрос, - сказала вдруг Марина.

Что-то  в ее голосе мне не понравилось…

-Я слушаю.

- Эта молитва, что вы все только что пели, - ведь это не молитва, верно? Ведь это песня, а не молитва?

Чувствуя холодок под сердцем, я увидел, как, ловя каждое слово, привстали со своих постелей цоисты, как напряглось лицо Рудольфа, как вспыхнули его звериные глаза.

-Я не понимаю тебя, женщина, - ледяным тоном отозвалась госпожа.

-Это песня, а не молитва, - упрямо повторила Марина. – Я точно знаю.

Рудольф медленно приподнялся. Я до боли сжал рукоять пистолета.

            -Рудольф, оставь! - прикрикнула госпожа, сверкая глазами. – Ты что-то еще хочешь сказать, женщина?

 -Мне кажется, что в изначальной песне нет ни слова про Цоя, там идет речь только о ночи…

Серая вдруг рассмеялась: гадко, наигранно, сквозь зубы.

-Ты оскорбляешь Храм, приютивший тебя, - по-змеиному прошипела она. – Кощунствуя, ты выносишь приговор своей душе.

Откровенно сказать, я готов был согласиться с ней.

-Виктор Цой – не бог, - звенящим голосом сказала Марина. – Он – певец, бывший.

 Серая вскрикнула, словно ее ударили хлыстом. Рудольф вскочил на ноги, в руке у него блеснула заточка.

-Убей ее! – в вопле госпожи было столько злобы, что хватило бы на целую стаю тварей в Джунглях.

Рудольф перешагнул через костер. Я встал между ним и Мариной, дрожащей, как осиновый лист. Что тебе стоило держать язык за зубами?

-Назад, Рудольф. Знаешь, что это такое?

Цоист бросил взгляд на пистолет и остановился.

-Убей эту суку! – скрежеща зубами, требовала Серая.

-Заткнись, – прикрикнул я. – А не то, я заткну тебе пасть пулей. Слушайте все! Мы уходим, сейчас, сию минуту. Если кто-то последует за нами, - умрет. Ясно?

Сектанты молча смотрели на меня.

-Рудольф, кинь мне свою заточку… Вот так. Мы уходим.

Я подтолкнул Марину к выходу.

-Спасибо за гостеприимство.

Последняя фраза – совершенно искренняя. Я испытывал нечто вроде стыда за Марину. Люди впустили в свой Храм, чем смогли – накормили, а ты?

Рассвело. Снежная муть уже не мешала отдохнувшим собакам чуять дом, и они бежали рысцой. Я молчал, разглядывая развалины. Оказалось, что они совсем не такие мертвые, как я себе представлял: нет-нет и мелькнет в окне чье-то настороженное лицо. В одном из переулков нам навстречу шли двое, по самые лица закутанные в тряпье. Завидев издали упряжку, бросились бежать и исчезли в одном из домов.

За поворотом показалась река.

-Андрей?

-Да?

-Прости меня.

            Марина нервно повела плечами:

            -Я повела себя, как дура.

             Вот и Пустошь. Упряжка въехала на мост. Река разлеглась внизу - широко и вольно.

            -Я рад, что ты это поняла, - сказал я. – Я был бы вынужден убить этого Рудольфа, что мне совсем не улыбается…

Марина засмеялась.

-Ты чего?

-Ничего. Просто вспомнила, каким ты был до встречи со мной.

В ее глазах засверкали веселые огоньки. Я не выдержал и тоже засмеялся.

-И все-таки эта Серая – сумасшедшая, - сквозь смех проговорила девушка.

-Да, но в одном она права – быть одиноким путником мучительно…

Марина коснулась холодными губами моего лба:

-Я рада, что ты это понял.

                                                      7

                                               ХРИСТО

-Где Вислоух?

Марина сообщила, что пса застрелил мародер. Лицо Снегиря из багрово-красного перекрасилось в белый цвет. Тяжело и больно было смотреть на этого, пышущего здоровьем человека, вдруг ставшего меньше ростом.

-Где это произошло?

Голос его звучал глухо, как со дна колодца.

-В Районе Второго Кольца, - сказал я. – На Москве-товарной.

И смутился: не время было демонстрировать, насколько я продвинулся в изучении местности.

-Вислоух спас нас, Снегирь, - тихо произнесла Марина. - От верной смерти спас.

Я подошел к Снегирю, дружески хлопнул по плечу. Он не взглянул на меня, делая вид, что внимательно рассматривает руины кремлевской стены.

-Что привезли-то?

-Взрывчатку.

Похоже, он был удивлен.

-Взрывчатку?

-Ну, да, целый ящик.

-Надо сообщить Христо, думаю, он будет доволен.

То, что «Христо будет доволен», похоже, примирило Снегиря с гибелью Вислоуха. Он усмехнулся, посмотрев на меня:

-Как одёжа-то, солдат?

-Одежда что надо, особенно гриндера.

-Да, таких гриндеров во всей резервации хорошо, если пять пар найдешь, - похвастался Снегирь. – Христо сказал: «Выдай ему», ну я и выдал.

-Спасибо, Снегирь.

-Пошли, Андрей, - Марина засмеялась. – А то Снегирь может часами о барахле болтать.

-Вот как не выдам тебе «барахло», посмотрим, что запоешь, - пригрозил Снегирь и принялся распрягать собак.

«Кабинет» Христо представлял собой такую же келью, как у Марины, с той лишь разницей, что здесь было не так пусто. Широкий стол с зеленой лампой, аккуратная постель, полка с книгами, статуэтка в виде ангела на полу, - соединяясь воедино, все эти вещи создавали некое подобие уюта.

Христо был один. Надев на нос очки с треснувшим стеклышком, он читал.

-Ах, это вы. Входите.

Он захлопнул книгу: я краем глаза заметил название «Николо Макиавелли. Государь». Бережно обернув книгу тряпицей, Христо поднялся из-за стола и поставил ее на полку.

-Как съездили?

Марина кратко описала наше небольшое путешествие. Он выслушал внимательно, не перебивая, лишь изредка кивая своей мальчишеской головой.

-Взрывчатка – это прекрасно, - сказал Христо, когда Марина умолкла. – Взрывчатка – это просто великолепно, она необходима нам, как воздух. Но еще более меня порадовал ты, Андрей.

-Я?

-Ну, да. Ты прошел испытание.

-Испытание?

Я посмотрел на Марину. Она не опустила глаз. 

-Ну, испытание, - это я, пожалуй, слишком сильно выразился, - Христо улыбнулся. – Скажем так, это была небольшая проверка.

-И зачем вы меня проверяли? – во мне стало нарастать недовольство.

            Христо снял очки, протер стекла рукавом свитера, снова надел.

            -Мы должны быть уверены, что ты не уйдешь обратно в Джунгли, не попытаешься сманить туда Марину.

            Вот оно что! А ведь такая мысль и вправду однажды пришла мне в голову,  там, на Москве-товарной.

            -Христо, - я наклонился, глядя ему в глаза. – Ты никогда не бывал в Джунглях? Только сумасшедший по доброй воле может мечтать уйти в Джунгли.

Марина засмеялась.

- А вот это мне нравится, Андрей, - воскликнул Христо. – Ей-богу, нравится! «Только сумасшедший по доброй воле мечтает уйти в Джунгли», - это прямо девиз возрожденчества.

Озорной огонек вспыхнул в глазах Христо - мальчик, шутки ради надевший на нос дедушкины очки, но тут же погас.

-Марина, оставь нас наедине.

-Конечно, Христо, - я уловил в голосе девушки обиду.

Христо дождался, пока скрипнула закрываемая дверь, и поднял глаза. С минуту он просто смотрел на меня, поглаживая узкий подбородок, потом сказал:

-Не знаю, кем ты был до Дня Гнева, но Джунгли явно пошли тебе на пользу. Они изменили тебя в лучшую сторону. Ты – хороший человек, Андрей.

Я не кинулся его разубеждать.

-Да, ты хороший человек и прекрасный боец. Бойцом тебя сделали Джунгли, а человеком тебя сделала Марина. О, не спорь, ведь это очевидно!

-Я и не собирался, Христо.

-Но не всем так повезло, ты знаешь сам. Игроки – в Джунглях, мародеры – в резервациях живут по звериным законам и медленно, но верно, превращаются в зверей.

-К чему ты клонишь?

Христо негромко засмеялся.

-С тобой приятно разговаривать, Андрей, ты во всем стараешься вычленить суть. Это похвально.

Он помолчал, постукивая пальцами по столу.

-Андрей, ты знаешь, кто такой Лорд-Мэр?

-Марина, кажется, упоминала. Правитель резервации?

-Верно, - кивнул Христо, и, наклонившись над столом, сказал, глядя мне в глаза. – Андрей, я привел тебя сюда для того, чтобы ты убил Лорд-Мэра.

Что угодно я ожидал услышать, но только не это.