Грани Безумия - Ева Романова

— Добровольно мне расскажешь о планах Данте и с кем он теперь сотрудничает или нам придется оставить несколько некрасивых пятен на твоей шелковой коже? — ухмыляется ди Лауро-старший своей противной улыбкой.

— Думаете запугать меня? — истерично усмехаюсь я, — Да пожалуйста, я ничего не боюсь. Меня уже насиловали по вашей вине. Думаете не переживу это еще раз? Да насрать. Вот только знайте, что лишь пальцем меня попробуете тронуть — подпишите себе смертный приговор, потому что Данте этого так просто не оставит. А уж за смерть Габриэля вы поплатитесь, и я сама лично проконтролирую это!

— Смеешь мне угрожать, выродок Разина? — хохочет Джузеппе, кивая одному из охранников, который тут же хватает меня за горло и сжимает его своими огромными пальцами. Чувствую, как доступ к кислороду перекрывается и я начинаю медленно задыхаться.

— Он не найдет тебя, глупенькая, и спасать не прибежит, уж поверь мне. Я об этом позаботился.

Перед глазами начинает темнеть, а легкие горят от нехватки воздуха. Перед тем, как потерять сознание я мысленно извиняюсь перед нашими с Данте малышами и молю Бога, чтобы любимый сейчас был жив и отомстил за нас всему клану, не оставив и мокрого следа от их холодной крови.

Глава 28

Данте.

Я не помню, как покинул кабинет УЗИ, где вновь оставил малышку одну. Слабо, что различал вокруг себя, пока шел по коридору больницы в сторону выхода. Ко мне вроде даже подходил Габриэль и что-то говорил, или спрашивал, этого я тоже не помню. Как и не помню, как дошел до автомобиля и умчался в неизвестном направлении.

«Близнецы» — набатом шумит у меня в ушах, пока я гоню под 200 км/ч по трассе, не слыша мотора. И если новость о беременности Алексии я воспринял еще более или менее спокойно, то сейчас я был ошеломлен и растерян. Меня охватила паника, и дабы не показывать этого Лекси, лучшим решением сейчас было просто проветрить голову. Принцесса, итак, сильно нервничает и переживает по моей вине, еще не хватало, чтобы она видела мое состояние.

Я боялся и переживал за Алексию, боялся за малышей. Я боялся не справиться и проиграть эту битву, обрекая их всех на смерть.

Я всегда думал, что многие кланы меня уважают и принимают, как будущего главу клана ди Лауро, а значит они прислушиваются и будут прислушиваться к тому, что я говорю. Я ошибался. Они лишь воспринимали меня, как продолжение моего отца. Такого же безжалостного ублюдка, который пойдет на все, лишь бы его уважали и боялись. Даже если ценой этому станет чужая невинная жизнь. Но, когда они познакомились и узнали меня, с другой стороны, я нутром почувствовал их отвращение. Они наверняка считали меня разочарованием семейства ди Лауро. Недостойным наследником.

У меня почти не было союзников, не было бойцов и доказательств относительно отца. Габриэль был прав, созывать консилиум идя против отца без доказательств было глупой затеей. Таким образом я подставлю Лекси под еще больший удар. Лучшим решением сейчас бы стало просто покинуть страну, только умом я понимал, что нам этого не простят.

Остановившись около высоких кованных ворот, заглушил мотор и боролся сам с собой, чтобы покинуть салон автомобиля и наконец-то оказаться там, куда уже давно рвалась моя душа. Я чувствовал себя предателем, ведь я был тут всего один раз.

Переборов свой мандраж, я все-таки вышел из машины и пошел по аккуратно выложенной кирпичом аллее. Здесь было слишком тихо, что навевало еще большую тоску. Дойдя до нужного мне места, остановился и почувствовал влагу у себя на лице. По моим щекам текли слезы.

— Ну здравствуй, сестренка. Как ты тут одна?

Одному всевышнему известно, как тяжело мне дались эти слова. Я тосковал, как же дико я тосковал по частичке своей души.

— Ты прости, что я не навещал тебя все это время, — тихо говорил я, а в горле стоял ком раздирающей меня боли, — Я не забыл тебя, вовсе нет. Хотя кому я это говорю, ты ведь, итак, это прекрасно знаешь, правда? Просто я не мог прийти, иначе пришлось бы признать очевидного, а я не хотел. Мне было легче думать, что ты просто переехала жить куда-нибудь очень далеко от дома, от нас, куда-нибудь на другой конец нашей планеты.

Открыв калитку, прошел внутрь и сел на лавочку, которую установили по просьбе мамы. Она очень часто здесь бывает, а на ногах стоять долгое время ей уже тяжеловато. Посмотрев на фото сестры грудь сдавило спазмом. Мама выбрала самую прекрасную фотографию, на которой Бьянка счастливо улыбается, лучезарно озаряя все вокруг. Здесь она очень естественная, без толики косметики, отчего выглядит еще моложе своего возраста.

— Ох, Бьянка, как же мне тебя не хватает. Не хватает твоих советов и слов поддержки. Я столько всего натворил, ты бы меня всего обматерила узнай об этом, — усмехнулся я, даже не пытаясь стереть слезы, — Урод, который отнял тебя у нас, все еще живет и бодрствует, прекрасно себя чувствуя. А вот наши жизни поломаны, как и мы сами, как и наша семья. А дело все в том, что я влюбился в дочь того, кто причастен к твоей смерти. Отец долгие годы сеял во мне ненависть и гнев к этому человеку. Я должен был отомстить за тебя, но жертвой должна была стать молодая ни в чем не повинная девушка. Я не смог этого допустить, более того, я полюбил ее. Искренне и впервые в жизни я влюбился. Но из-за меня и моих чувств я обрек ее на погибель, ведь все поголовно, кто хоть как-то связан с мафией и мафиозными группировками хотят ее смерти, и они не успокоятся. А знаешь, что еще интересно? То, что я уже даже не уверен, что отец Алексии вообще хоть в чем-то причастен. Оказывается, наш отец тот еще фрукт. Он не честно ведет дела, что не нравится многим влиятельным личностям. А еще она беременна от меня. Представляешь я скоро стану