За гранью тьмы - Михаил Викторович Гречанников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я прощупывал одну за другой нити, соединявшие организмы Разума. Поначалу моё сознание блуждало между жителями далёкой планеты, но после я случайно наткнулся на связь с человеком – и ухватился за неё. Это был офисный работник из Аргентины, он не смог бы мне помочь. Вернувшись, я стал искать другие связи наподобие этой, и поиски приводили меня к десяткам других людей.
Водитель из Атланты. Не то…
Моряк из Осло. Не то.
Программист из Парижа. Не то!
А потом я наткнулся на Виктора. Оказывается, он был начальником охраны одного из предприятий во Владивостоке, где и жил большую часть времени. Иногда он ездил в Моряк-Рыболов на охоту, семью с собой никогда не брал. Для всех он был простым человеком. С женой, уже взрослой дочкой и маленьким внуком двух лет от роду. Его уж точно нельзя было заподозрить в сомнительных связях. Такие, как он, даже жёнам не изменяли, чего уж говорить про поклонение языческим богам…
Нащупав связь с ним, я стал двигаться по невидимой ниточке, соединявшей его мозг и Разум. Моё сознание перетекало в него, как густой сироп, заполняя клетки его мозга. И вот из чёрной пустоты небытия стали проявляться пятна зрения, обычного человеческого зрения, которого я лишился, попав в плен Разума.
Виктор стоял около домика с колодцем. Они с Антоном ещё только поднялись наверх – то ли путь был очень долгий, то ли с момента нашего расставания прошло не так много времени.
– Сейчас, погоди минутку, – услышал я голос Антона.
Виктор повернул голову… Нет, не он – это я повернул голову Виктора и увидел Антона, сидевшего на толстом влажном корне дерева.
– Отдышусь только минутку, лады? – спросил Антон.
Я кивнул и убедился, что стал не безмолвным наблюдателем в чужом теле, а его хозяином.
Чтобы убедиться в этом, я поднял руку и пошевелил пальцами. Поднял другую, в которой сжимал фонарик. Тело слушалось меня, как родное.
– Всё нормально? – спросил Антон.
Я сделал шаг к нему, другой – ноги слушались не хуже, чем руки. Осторожно, переступая через корни, подошёл к Антону и посмотрел ему в глаза. Он смотрел в ответ, не понимая, что мне нужно.
Кулак Виктора врезался парню в висок, и Антон упал на землю. Не просто упал, а даже немного отлетел – я не ожидал такой силы удара. В мыслях у меня было вырубить парня, но теперь, глядя на его лежащее ничком тело, я испугался, что убил его. Из уха у него текла кровь.
– Извини, – сказал я голосом Виктора. – Но ты меня так бесил, что трудно было удержаться.
Я проверил у него пульс. Где именно искать пульс, я не знал, ведь видел я такое только в кино, но спустя несколько минут ощупывания запястья и шеи я почувствовал ритмичное наполнение артерий и успокоился. Парень был жив, но, без сомнения, в отключке.
Что теперь? Надо было спасти себя, своё тело из того мерзкого куска плоти, из этого жителя иного мира. А как я мог это сделать? Подумав, я направился к тому месту, где мы оставили машину.
Шёл я долго, всё время ожидая, что заблужусь, но деревья в этом лесу словно подсказывали мне направление. Они образовывали тесные стены вокруг тропы между машиной и домом. И хоть эта тропа и была покрыта корнями, сойти с неё было бы непросто.
Военный внедорожник стоял на том же месте. Никто его здесь не искал. Никаких солдат вокруг или стрёкота вертолётов над головой. Открыв боковую дверь, я забрался в салон и стал осматривать его на предмет какого-нибудь оружия. На ум приходили только пожарные топоры, с помощью которого можно было бы разрубить комок плоти, но в машине ничего подобного, конечно, не было.
Однако когда я заглянул за сиденье водителя, то увидел там стеллаж, на полках которого стояли какие-то ящики. А в самом низу ютились две жестяные канистры зелёного цвета. На каждой было написано: «30L». Не без труда вытащив одну из канистр, я повозился с крышкой – резьба отсутствовала, крышка закрывалась с помощью нехитрого замка, открыл канистру и понюхал содержимое. Им ожидаемо оказался бензин.
Если не получится изрубить существо в пещере, его всегда можно сжечь. Так было даже лучше. Надёжнее. Вот только у меня не было ни спичек, ни зажигалки. В лохмотьях Виктора, оставшихся на нём после того взрыва в доме, тоже ничего не нашлось. Как и в самой машине. Оставалась ещё одна надежда – на Антона.
Чтобы не возвращаться в случае успеха, я сразу вытащил канистру и понёс её к домику. Если бы канистру нёс я настоящий, то далеко бы уйти с ней не смог. Виктор был куда выносливее. Возможно, он сам по себе был крепким, а может, силы давал ему Разум.
Ближе к дому мне встретился Антон. Он пришёл в себя, встал и, пошатываясь, с непониманием рассматривал всё вокруг. Увидев меня – точнее, Виктора – он замер в нерешительности и спросил:
– Ты куда? Зачем тебе канистра?
Помедлив, спросил ещё:
– Что вообще произошло? Я не помню.
– У тебя есть зажигалка или спички? – спросил я низким голосом Виктора.
– Д-да, есть, – озадаченно ответил Антон. – Тебе зачем?
– Давай.
Он достал из куртки жёлтую пластиковую зажигалку и протянул мне. Я проверил, работает ли она.
– Спасибо, – кивнул я Антону и снова двинул ему кулаком в голову.
На этот раз я метил пониже. Не хотелось бы убить парня на месте, а повторный удар по виску с такой силой вполне мог к этому привести. Кулак врезался Антону в угол челюсти и тот, крутанувшись на месте, снова повалился на землю.
– Извини, дружок, – сказал я, проходя мимо. – Так надо.
Спускаться с канистрой было непросто. Виктор, может, и не боялся высоты, но я в его теле от этого страха не избавился. Шагал я быстрее, чем в первый раз, но спуск всё равно занял много времени. Нести канистру и фонарик – а не освещать лестницу я не мог, так как боялся свалиться с неё в том месте, где стена отсутствовала – было неудобно. Ноша сильно оттягивала руки, которые к концу спуска уже ощутимо ныли.
На круглой каменной площадке внизу, окружённый растениями, я растерялся. Когда мы проходили здесь все вместе, я не запомнил, в какую сторону идти. Поставив канистру, я стал светить
