Чужая корона (Чужое тело-2) - Алексей Изверин

Рыцарь опешил, дернулся, поглядел на меня, открыл было рот, собираясь что‑то сказать… Но я его опередил. Вдохновение на меня нашло вот такое.

— Ты и твои люди устали с дороги, пусть же они получат заслуженный отдых в своих казармах… — Вот так‑то вот. Не хер тебе в замке делать, у меня и так там много народу. — И щедрую оплату за проявленный героизм! За оплатой обращайтесь завтра же в королевское казначейство, я прослежу. А сегодня можете отдыхать.

Наемники стали переглядываться.

— Мне нет нужды в отдыхе, Ваше Величество, как и моим людям. Мы поклялись следовать за принцессой. — Меланхолично сказал рыцарь Алор.

— Ну так и следуйте, кто мешает? — Развел я руками. — Ваше Величество, прошу вас в карету.

— Я королева, и никуда я без своей свиты не пойду. — Сказала Её величество.

Ремня б тебе вложить по заднице, королева.

— Ваша свита должна следовать за нами.

— Нет. Я поеду с ними. Во дворец.

— Так езжай, кто тебе мешает? — Сорвался я. Рыцарь Алор просветлел лицом, сделал шаг вперед, но вдруг неожиданно уперся в барона Шорка. Пободались взглядами, барон Шорк сделал какой‑то странный жест, и рыцарь Алор отступил на пару шагов назад.

Хватать королеву за руку, что ли?

Не потребовалось. Оглянулась принцесса, теперь уже королева Альтзора на своего защитника, да и поплелась в мою бричку. Надеюсь, что там ей места хватит. Взошла без посторонней помощи и уселась прям посередине.

Вот так и поехали во дворец. Всю дорогу Альтзора молчала, а я исподволь разглядывал её.

Морской воздух или что‑то там ещё пошло королеве на пользу. Из бледной анемичной девочки–дворянки, худой и угловатой, уверенно рождалась прекрасная женщина. Альтзора будет красавицей, даже по меркам моего мира. Стройная, с правильными чертами лица и большими синими глазищами. Светленькая такая девочка.

Но что ж она до сих пор молчит‑то?

— Ваше Величество, что я вам уже успел сделать плохого? — Напрямик спросил я, когда мы остались одни. Малый Тронный зал. Вот тут‑то я графа Урия заломал. Тащить королеву в королевские покои я все же не стал, кто знает, что она подумает. Рыцарь Алор сунулся было следом, но снова натолкнулся сначала на Виктора, а потом и на барона Шорка, и остался во дворе замка. Виктор пошел со мной, сейчас под дверью с охраной.

Молчание.

— Ну так, Ваше Величество?

Альтзора отошла к окну и демонстративно уставилась на океан.

Понятно, со мной не желают разговаривать больше. Знать бы ещё, почему.

— Ваше Величество, ваше поведение не приличествует коронованным особам. — Холодно сказал я.

— Ваше поведение, Ваше Величество… — Она выделила тоном последние слова. — Тоже нельзя назвать образцом добродетели. Вы заточили в башню королеву! Она же твоя мать!

— Твою мать. Королева, так что же мне делать остаётся? Думаешь, что их всех надо отпустить? И графиню Нака тоже отпустить?

Альтзора промолчала, только непонимающе посмотрела на меня.

— И графа Лурга тоже отпустить?

— Граф Лург грубый мужлан! — Нерешительно сказала Альтзора.

— Но у меня разговор другой. Ваше Величество, понимаете ли вы создавшееся положение?

— Прекрасно понимаю! Ты решил, что можешь…

— Создавшееся положение такое. Я король, а ты королева. Не мы это решили, это решили за нас. Но теперь, перед людьми и…. — Вспомнил к месту про храм Всеотца. — … И перед богами мы с тобой муж и жена, король и королева. Так или иначе, нам с тобой предстоит поддерживать друг друга. Так или иначе. Наедине можешь делать что хочешь. Но на людях изволь вести себя соответственно своему и моему статусу! А твоего поведения я просто не понимаю. Что это за сцена‑то на площади?

Альтзора даже не повернулась в мою сторону.

И я вдруг с пугающей ясностью осознал, что этот раунд я проиграю. Альтзора просто откровенно нарывается на ссору, на то, чтобы поругаться со мной. А после того, как поругаемся, какой у меня выбор? Запереть её туда же, в Западную башню, поближе к королеве? Или просто прямо сейчас удавить?

Отошел подальше, к соседнему окну. Лег животом на подоконник. Вечерело, большие корабли торговцев покачивались в гавани около умиротворенного Рынка, а соседнюю портовую гавань просто забил торговый флот. На горизонте виднелось несколько парусов.

Принцесса молчала, молчал и я.

— Ваше Величество. Вы любите рыцаря Алора?

Нашел все же слова.

Бедная девчонка, рыцарские романы не пошли тебе на пользу… Она взглянула на меня так, что мне сразу стало не по себе.

— Конечно же нет! Что за глупости вы говорите, Ваше Величество!

Ну, да, конечно. Ну, да, конечно — а то по тебе не видно. Ребенок ты ещё, Ваше Величество. Хоть и корона на голове пока что у тебя, а у меня все никак времени нет. И так все знают, что я король, к чему ещё что‑то такое тяжелое на голове носить, себя утруждать?

— Ваше Величество, я не прошу вас отказаться от вашего увлечения. Я прошу вас быть осторожной. Сведения, полученные мной от… — Запнулся. — От преступников, содержащихся в Западной башне, выставляют рыцаря Алора не в самом лучшем свете.

Или ты совсем, дурочка, не понимаешь, зачем ты нужна была этому рыцарю и хитрожопой королеве? И что твоя жизнь не на долго длиннее моей могла бы стать. Роди ты ребенка, и судьба твоя уже предрешена.

Альтзора вспыхнула.

— И что теперь, ты посадишь достойного и уважаемого человека в темницу лишь потому, что несчастные оговорили себя и его под пытками?

Короче, не получилось у нас разговора. Принцесса отвечала односложно и только и ждала момента, чтобы избавиться от моего общества. И слова мои не находили отклика, говоришь как перед телевизором. Вроде бы разговор‑то идет, а толку мало.

— Альтзора. Я ничего у тебя не прошу и ни к чему не призываю. Живи тут.

На лице принцессы промелькнуло выражение "вот уж спасибо", а я понял, что снова нашел не те слова.

— Прости. — Я решил отбросить всю эту королевскую шелуху. Ну да, не воспитывался я королем, не воспитывался. И такие, как Альтзора, они ж, наверное, сразу чувствуют, что королевской крови во мне как‑то не очень много. И недостаток этот воспитания чувствуют… Ну да, по меркам своего мира у меня обычное советское воспитание. Может, оно и получше тутошнего, королевского. Я знаю не только как правильно держать нож и вилку, но ещё я знаю, что плохо пытать людей и держать рабов. Я ещё много чего знаю. Только здешнее дворянство того не оценит. Для него тут важнее каллиграфическое письмо да правила куртуазного тону…

— Прости, Альтзора. Чушь говорю. Слушай. Давай ты не будешь считать меня чудищем, ладно? Я же ничего такого тебе не сделал‑то плохого. Да и людям… Людям тоже не сделал.