Три билета в кино - Яна Эдгаровна Ткачёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не буду спрашивать, что случилось, – сказал друг и указал взглядом на кучу из грязной футболки и фартука на полу комнаты. – Не надо быть гением, чтобы догадаться.
– Честно говоря, он реально меня уже достал со своей идеей фикс, – прошептал я, прикрыл глаза и погрузился в спасительную темноту.
– Какой именно? – проворчал Сашка.
– Той, в которой я обязательно под кого-нибудь лягу, – устало пробормотал я. – Чего ему неймется?
Я ожидал услышать очередной насмешливый комментарий или что угодно в стиле Сашки, но точно не гробовую тишину. Я приоткрыл глаз, и Сашкина покачивающаяся фигура приблизилась, потом присела рядом со мной на кровать, затем в меня полетела чистая футболка, и, даже будучи не в себе, я заметил странное выражение лица моего друга.
– Что? – спросил я, натягивая одежду. – В чем дело? Ты что-то знаешь?
– Ну… я… – Сашка смущенно потер шею сзади и отвел глаза.
– Да выкладывай уже! – не выдержал я.
– Ты правда не помнишь? – Сашка бросил на меня недоверчивый взгляд, а потом пробормотал, будто сам с собой разговаривал: – Хотя неудивительно, ты был довольно мелкий.
– Ты старше меня всего на год! – фыркнул я. – Давай уже, рассказывай!
– В общем, это было, ну… на похоронах мамы, – голос друга потерял обычную насмешливость и стал каким-то по-детски беззащитным, а я распахнул глаза и изо всех сил попытался сосредоточиться. – Взрослые были заняты всеми делами, которыми обычно… занимаются, ну, в такие дни. Олег всхлипывал, а Маринка гладила его по голове и обнимала. Они тогда с Тамарой пришли выказать соболезнования, и брат повис на Маринке, – хмыкнул Сашка, после чего замолчал и просто глядел в пространство, словно погружался в тот ужасный день.
– И?.. – подсказал я. У меня воспоминаний о его маме вообще не было, в том числе и о ее похоронах.
– Я сидел в зале, даже когда все уже ушли, рыдал и мотал сопли на кулак, – встрепенулся и продолжил Сашка, – и тут ты заходишь. Такой мелкий и важный, в костюме.
Он развернулся ко мне, я внимательно следил за ходом рассказа, хотя смысл некоторых слов ускользал от меня.
– Я не совсем понимаю, как это связано. – но друг не дал мне договорить.
– Ну и ты подсел ко мне. Стал рассказывать, что твоя мама сказала, будто моя попала на небеса, а когда я наорал на тебя, – Сашка смущенно глянул на меня, – ты вдруг обнял меня и поцеловал. Прямо в губы. И не один разок, – он внимательно посмотрел на меня. – И тут твой батя зашел в зал… ох, как он орал, застав нас за обнимашками и поцелуями.
– Но мне было пять. – я почувствовал, как жар заливает мое лицо.
– Наверное, Михалыч очень уж впечатлительный, – усмехнулся друг, продолжая смотреть мне в глаза. – А может, и было с чего.
– То есть я полез к тебе с поцелуями? – я попытался свести все к шутке и фальшиво хохотнул.
– Да. Вот так. – Сашка приблизил ко мне лицо и поцеловал мои улыбающиеся губы.
Василиса
Я, нахмурившись, следила за минутной стрелкой. Этот урок был бесконечным, растягиваясь как ириска, налипшая на зубы, а мне все сильнее хотелось в туалет. Плюс никаких шансов, что удастся уйти домой и решить проблему. Следующей была кошмарная алгебра с промежуточной контрольной, которую никак не пропустить. Рядом Женя тряс ногой, я видела, что его мысли витали далеко от географии. Со вчерашнего дня он был рассеянным, но я не могла понять: он до сих пор не отошел от шока или виной легкое сотрясение.
Обратиться в травмпункт Жека наотрез отказался. Я с первого урока донимала его по сути бессмысленными уговорами, но он лишь упрямо мотал головой. Конечно, я не понаслышке знала, что из скорой или травмы звонят родителям, если ты несовершеннолетний. Именно поэтому Женя проявлял такое упрямство. Я с тревогой рассматривала уже пропитавшуюся кровью повязку на месте разбитой брови. Наверное, останется шрам.
Я легонько ткнула друга локтем, но он отреагировал не сразу. Условным знаком показала, что мне необходимо в уборную, и он кивнул с небольшой заминкой. Наконец раздалась трель звонка, и, пока учитель продолжал вещать о домашнем задании, пытаясь перекричать поднявшийся гомон, я сгребла все с парты в портфель и подскочила. Женька оказался проворнее, и его рюкзак был уже на плече. Чем быстрее дойдем до туалета, тем лучше. А потом уже можно поговорить – длительность перемены позволяет.
Мы лавировали по школьным коридорам, пока еще не слишком людным. Некоторые классы оставались закрытыми, двери других распахивались прямо перед нами, выплевывая шумящие группки.
Подскочив к туалету, Женька постучал. Подождав несколько томительных секунд, он приоткрыл дверь и громко спросил, есть ли кто, потом распахнул дверь, и я проворно юркнула внутрь. Мы успели, и в уборной действительно никого не было, поэтому мне предстояло быстро сделать все свои дела, и, возможно, я уложусь до того, как сюда нахлынет толпа щебечущих девушек.
Обычно в женском обществе у меня не бывало приступов паники, скорее, просто негативные эмоции. Я была кем-то вроде изгоя в глазах одноклассниц. Конечно, пришла в девятый класс среди года, не пыталась нормально прижиться и войти в школьную жизнь, зато мгновенно отобрала внимание одного из самых симпатичных мальчиков в классе. Соперничество расцвело насыщенной багряной кляксой, даже вопреки моему желанию и поведению – я не давала повода, не бахвалилась Жениным вниманием, все случилось само собой, а в последующие два года только усугублялось. И теперь мне встречаться с одноклассницами в тесном пространстве лишний раз не хотелось. Они были довольно безобидными, только обзывались и никогда не пытались поколотить, но я не желала рисковать и давать им такой шанс. Если они начнут меня бить, то моя истерика от прикосновений и боли будет настоящим наслаждением для этих ехидн.
Я потянулась к цепочке смыва, когда дверь хлопнула. Зная, что Женя ждет снаружи, я хотела было выскочить из кабинки, чтобы прошмыгнуть к выходу, когда послышался надменный высокий голос одной из одноклассниц:
– О боже-е-е! Ты не представляешь! Это было просто…
Соболева Наталья, или, как ласково звали ее друзья, Натка, не сильна в подборе слов, что не мешало ей быть одной из самых популярных и стервозных девиц класса.
– …крышесносно! – решительно закончила она.
– Еще бы, – поддакнула ее верная подлиза Ленка Кумачева. – Если то, что говорили в прошлом году девчонки из одиннадцатого «А», правда, то тебе крупно повезло. Как думаешь, теперь он бросит эту
