Торговцы мечтами - Гарольд Роббинс

влюблена в Эджа, но знала, что полюбила бы его, если бы он этого захотел. Джейн давно поняла, что он способен на глубокие чувства, которые когда-нибудь проснутся. Сейчас Джейн поняла, что он никогда не полюбит ее, и с этим пришло необъяснимое облегчение.

Дорис повернулась к Джейн Андерсен и поздоровалась. Джейн автоматически поинтересовалась, как у нее дела. Дорис что-то ответила, и Джонни подвел ее к стулу.

— Подожди несколько минут, пока я управлюсь с делами. Мы еще успеем перекусить перед встречей.

— Хорошо, подожду, — мягко ответила девушка.

Джейн наблюдала за Джонни Эджем, который сел за стол. Давно она не видела его таким возбужденным. Он напоминал сейчас мальчишку, который встретил первую любовь, но еще не знает этого.

Андерсен перевела взгляд на Дорис Кесслер, скромно сидящую на стуле. Девушка сняла шляпку, и ее волосы сверкали в электрическом свете. Она казалась счастливой и, когда смотрела на Джонни, в ее взгляде светилась любовь. Дорис даже не заметила, что Джейн разглядывает ее.

Джейн Андерсен импульсивно встала и подошла к ней. Нагнулась, взяла за руку и улыбнулась. Она заговорила так тихо, что Джонни ничего не мог разобрать.

— Все похоже на мечту, Дорис, да?

Испуганная Дорис посмотрела на Джейн и увидела в ее глазах доброту. Девушка молча кивнула. Джейн взяла ее пальто и повесила на вешалку. Она еще раз улыбнулась Дорис и вернулась к своему столу.

В комнату заглянул Ирвин Баннон, красный и взволнованный.

— По телеграфу сейчас передадут что-то важное, Джонни. Тебе надо бы взглянуть.

— Что там такое? — спросил Эдж.

— Не знаю. На ленте написано: «Сейчас последует важное сообщение». Агентство АП считает, что это какая-то сенсация. Я позвонил им перед тем, как идти к тебе.

Джонни встал и подошел к Дорис.

— Хочешь посмотреть?

— Да, — ответила девушка.

Они направились в хроникальную к Ирвину. По пути Джонни познакомил друг с другом Дорис и Баннона. Хроникальная находилась в маленькой комнате, расположенной в конце коридора. Там стоял письменный стол, за которым Ирвин писал титры, и рабочий стол, где он редактировал фильмы. В углу, рядом со столом, находился телеграф. Баннон уговорил Эджа поставить его, чтобы всегда быть в курсе новостей.

Вокруг машины собрались несколько человек. Увидев Джонни, они посторонились. Когда Джонни и остальные вошли в комнату, телеграф словно ожил. Рядом с Эджем стояла Дорис, напротив — Ирвин и Джейн.

Джонни взял ленту и начал читать вслух:

— «Вашингтон, округ Колумбия, 12 марта. Президент Вильсон сегодня издал указ о вооружении торговых судов для защиты от дальнейших разнузданных нападений немецких субмарин. Этот указ был составлен через восемь дней после того, как конгресс не смог принять закон, дающий торговым судам это право. Полный текст президентского указа будет опубликован. Ждите наших дальнейших сообщений».

Почти минуту в комнате царила абсолютная тишина.

Первым заговорил Баннон.

— Это означает войну, — бесстрастно заявил он. — Ее сейчас никто не может остановить. Похоже, президент в конце концов принял решение.

Джонни изумленно смотрел на него. Война. Соединенные Штаты вступают в войну. Неожиданно он словно очнулся от спячки и повернулся к Джейн Андерсен.

— Необходимо как можно быстрее из этого делать короткометражный фильм. Поезжай в Вашингтон с группой. Я хочу, чтобы вы сняли все самое важное. Отправляйтесь не позднее, чем через два часа.

Эдж и Дорис вышли из хроникальной. На несколько секунд он совсем забыл о девушке. Когда Дорис дотронулась до его руки, он остановился и удивленно посмотрел на нее. С ее бледного в желтом свете коридорных ламп лица на него смотрели широко раскрытые глаза.

— Молодец. — Он подошел к своему столу, сел и закурил. Что делать, если начнется война, думал Эдж? Он одновременно и не знал, и знал ответ. Когда твоя страна участвует в войне, остается только один выход. Не в силах сидеть спокойно, он заерзал на стуле. Наконец, не вытерпел и встал.

— Пойду к Ирвину. Скажешь, когда соединят с Джо.

Джонни Эдж вышел из комнаты.

Дорис проводила его взглядом. Она сидела молча. Девушка заметила нервозность Джонни, и внутри нее что-то сжалось и напряглось так, что она едва могла дышать. Лицо побледнело.

Джейн сочувственно посмотрела на Дорис. Она подошла к ней и взяла за руку.

— Волнуешься?

Дорис кивнула. Она стойко боролась со слезами, которые уже дрожали в ресницах.

— Ты его любишь, — объявила Андерсен.

— Я его всегда любила, еще с детства, — хрипло прошептала девушка. — Он мне часто снился, и тогда я еще не догадывалась, что это значит. Но пришел день, когда и поняла.

— Он тебя тоже любит, — тихо сказала Джейн, — но не знает этого.

В глазах девушки заблестели слезы.

— Знаю. Но если начнется война… и Джонни уйдет воевать… он может так и не узнать, что любит меня.

— Не беспокойся, узнает. — Джейн ободряюще пожала руку Дорис.

— Ты правда так думаешь? — сквозь слезы улыбнулась девушка.

— Конечно, узнает, — заверила ее Джейн Андерсен, а сама подумала: «Бедняжка, ты даже не догадываешься, как все плохо».

Когда телефон на столе Джонни зазвонил, они обе вздрогнули.

— Я дозвонилась до Лос-Анджелеса, — сообщила телефонистка.

— Минуточку, — ответила Джейн. Она закрыла мембрану ладонью и попросила Дорис: — Не сбегаешь за Джонни?

Дорис была рада хоть что-нибудь сделать. Она чувствовала себя лишней и никому не нужной. Девушка улыбнулась Джейн Андерсен, кивнула и выбежала в коридор.

Через минуту она вернулась с Джонни, который взял трубку у Джейн.

— Привет, Джо!

— Привет, Джонни! — ответил Тернер. — Что-нибудь случилось?

— Президент велел поставить пушки на торговые корабли, — напряженным голосом ответил Джонни. — Теперь, похоже, войны не миновать.

— Я предполагал, что это произойдет позже, — присвистнул Джо. — Что мне нужно делать?

— Ты еще не закончил картину о войне?

— Сегодня утром отсняли последнюю сцену, — гордо ответил Джо Тернер.

— Тогда немедленно отправляй ее в Нью-Йорк. Если сейчас мы ее пустим в прокат, мы здорово заработаем, — сказал Джонни Эдж.

— Я не могу сейчас ее отправить. Ее необходимо отредактировать и сделать титры. Это займет недели две, как минимум.

— Мы не можем так долго ждать, — после небольшой паузы сказал Эдж. — Знаешь, что мы сделаем? Бери лучшего редактора, двух сценаристов, несколько аппаратов перемотки и садитесь вечером на поезд. Займите два смежных купе. Отредактируйте картину по дороге и напишите титры. К приезду в Нью-Йорк все должно быть готово! Здесь смонтируем титры и начнем печатать копии.

— Не знаю, получится ли это, — с сомнением произнес Джо. — Слишком мало времени.

— Все у тебя получится, — уверенно заявил Джонни Эдж. — Я всех предупрежу, что к следующей неделе картина будет готова.

— Господи! — не выдержал Джо Тернер. —