Медь Химеры - Пирс Энтони

— Пожалуйста. Я сделал это ради него. Ради нас всех, для того, чтобы мы могли победить. Точно также, как и тогда, когда Келвин уничтожил Мельбу в Аратексе.

— Проклятье! — без всякого энтузиазма произнес Ломакс, скривившись от душевной муки. Парень и впрямь думал, что все это только игра! Несомненно, он думал, что впоследствии все мертвые просто-напросто проснутся и снова будут жить, готовые возобновить игру. Детство!

— Пожалуйста, — повторил Филипп. — Это была последняя просьба моего самого лучшего друга. Он был не только моим лучшим другом — он был моим единственным другом.

Ломакса трясло, и он не мог унять эту дрожь.

— Ты что, вправду хочешь, чтобы я отдал такой приказ? Ты и впрямь хочешь, чтобы тебя подвесили за шею, чтобы ты задохнулся, а твои глаза выпучились бы и вылезли наружу? Ты хочешь умереть?

— Да.

Он обдумал это. Несмотря ни на что, Филипп ему нравился. Хотел бы Сент-Хеленс его смерти? Сент-Хеленс спас от смерти бывшего номинального короля Аратекса, игрушку в руках Мельбы, и относился к нему как к другу. Может ли он сейчас выполнить приказ Сент-Хеленса?

— Нет! — решительно сказал он. — Это было бы слишком легко для тебя! Ты должен вместе с нами вернуться в Канцию! Тебе придется сражаться с врагом и искупить таким образом то, что ты сделал!

— О, спасибо тебе, спасибо тебе, мой добрый дорогой друг!

Это из-за того, что он отказался от мысли повесить его, или за то, что решил назначить ему более тяжелое наказание? В глазах мальчишки стояли слезы, но в его голосе был слышен отзвук тщательно скрываемого торжества. В какую же игру он играет на самом деле?

Что ж, реальность битвы вытрясет все это из него, если он не будет убит сразу же.

Сент-Хеленс, подумал Ломакс, и это прозвучало почти как молитва, я обещаю тебе, что ты будешь отомщен, пусть даже для этого потребуются все наши жизни!

Фантомов больше нет, подумал Мор. Они перестали появляться и исчезать в разгар битвы. И все же его люди проигрывали это сражение, проигрывали безнадежно и без всякого участия колдовства.

Он прикончил колландца, с которым сражался, и развернул лошадь. Кругом валялись мертвые и умирающие, ход боя и впрямь складывался не в их пользу.

Ему не хотелось делать это, но альтернативы не было. Он поднес рожок к губам и протрубил сигнал к отступлению.

Их единственным утешением, подумал он, служит то, что в лесу растут кровяные плоды для лечения раненых. До того, как закончится эта война, магический плод спасет множество жизней.

Мрачно думая о лазарете, который необходимо немедленно устроить, Мор развернул лошадь. Хорошо, что лес с кровяными плодами был достаточно близко.

Зоанна всмотрелась в свой кристалл и засмеялась самым отвратительным смехом, который Рауфорт нашел замечательно завораживающим и от которого его пробрал восхитительный озноб.

— Посмотри! Посмотри сюда! — приказала она ему. Он вгляделся в кристалл и увидел колдунью, которая управляла королевствами Колландия и Канция, лежащую без движения, без всяких признаков жизни. На ее лице недвижимо лежал черный кот и, казалось, вплавлялся в него. Канцийские солдаты уводили прочь изумленного Сент-Хеленса.

— Означает ли это, что мы победили? — спросил он. Он чувствовал себя глупо, спрашивая о чем-то женщину, пусть даже Зоанну. Особенно глупо он чувствовал себя сейчас, зная, что не сделал ничего в командовании сражениями или в обеспечении победы.

— Победим, если она не придет в себя, — сказала Зоанна. — Мы должны позаботиться о том, чтобы так и случилось.

— Ты используешь больше магии?

— Магия не потребуется в войне. Конечно, если я не буду помогать нашим войскам, то в войне может быть больше потерь и может произойти много всяких непредвиденных случайностей. И некоторые из них могут случиться с нашими бывшими врагами.

— Какая жалость, — сказал он лицемерно. — Они сложат головы на войне и так и не поймут, почему.

— Да, они умрут за нас, так или иначе. Те, кто переживет сражения, должны будут погибнуть позднее.

— Медленно, с нашей помощью и с большими муками.

— Конечно. Это как раз то, чего мы оба хотим.

Они обнялись, и битвы, которые показывали им кристаллы, исчезли из их сознания. Скоро, подумал Рауфорт, должно будет начаться исполнение всех его желаний, все его мечты сбудутся. Это будет жестокое, кровавое и удивительно славное дело.

Лестеру Крамбу казалось, что он вместе с Рыцарями Круглоухого Келвина снова сражается с гвардейцами королевы. Затем он открыл глаза и увидел, что на человеке, который наклонился над ним, совсем другой мундир. Он отчаянно попытался подумать, вспомнить, где он находится, и когда ему это удалось, он почувствовал боль, боль от глубокой раны в груди. Где же Джон? Джон спасла ему жизнь, а потом стала его женой. Что случилось?

Это другая война. Другая битва. Другие обстоятельства. Джон далеко отсюда. Она в безопасности. О, как он надеялся, что она в безопасности!

Чья-то узловатая рука вытерла ему лоб. Он почувствовал, что все его лицо покрыто потом; потом было пропитано все его белье и простыня, на которой он лежал. Над его головой виднелся полог палатки, жутко громыхающей на ветру, завывавшем так, словно здесь собрались все отделенные от тел души убитых в сражении.

— Мы сражались с солдатами Канции, — сказал он. — Я упал. Кто-то меня спас. Это было почти так же, как в той другой битве, где меня сбили с лошади.

— Берегите силы, командир.

Командир? Он? Он с трудом припоминал это. Его голова болела и гудела, словно барабан, в который бьют, чтобы сообщить о чьей-то смерти. О, если бы только здесь была Джон, чтобы поддержать его! Он попытался вспомнить имя офицера. Клампекер, вот как. Лейтенант Карл Клампекер из Троода.

Лес заглянул в глубокие синие глаза, заметив белокурые волосы и усмешку, которая была так типична для наемников из Троода. У Карла были широкие плечи и сильное тело, хотя он и не выглядел таким огромным, как его отец.

— Мы выиграли эту битву?

— Нет, командир, проиграли.

Почему-то ему казалось, что Карл именно так и ответит.

— Много потерь?

— Боюсь, что да, командир. С обеих сторон.

— Можем ли мы выиграть войну?

— В конечном счете, командир. Когда Рейли и германдцы, а также ваш отец и его войска и наши войска — все доберутся до двойной столицы.

— Да, до столицы. — Безумное дело, две столицы объединены в одном городе. И управляются, теоретически, двумя очень медленно растущими мальчуганами. А фактически — колдуньей, как две капли воды похожей на ту ведьму, которую Келвин уничтожил в Аратексе. Скоро ли вернется Келвин? Вернется ли он, как и тогда в Аратексе, чтобы все расставить по местам? Пускаясь в свое нынешнее приключение, Лестер был в этом уверен. Теперь тяжелораненый и разгромленный в сражении, он больше уже ни на что не надеялся.