Лоскутки - Ульяна Каршева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он обрадовался, когда в академии новенькая села к нему. Она не знала, кто он на самом деле. Но видела, как отнеслись к её поступку остальные. Он, спрятавшись за длинными волосами, которые тоже неплохая маскировка, даже заметил, как она показала Кристоферу странную сценку, когда тот пытался предупредить её и показал, что жалеет о её решении сесть рядом с Гармом. Как она давила о стол некое омерзительное насекомое! Гарм даже улыбнулся её серьёзному выражению. Он был рад, что она не знала, кто он. А потом обрадовался, когда ей рассказали (он видел – она пожалела его!), а она всё равно упрямо осталась с ним. И не только из жалости…
А потом за нею приехала женщина-оборотень. А в окно её машины высунулась светленькая девочка. Она так радовалась своей сестре, что светилась. А ветер трепал её белокурые волосы… И Гарм страстно пожелал, чтобы девочка взглянула на него.
Она и скользнула было взглядом по нему, по Кристоферу и даже по Терренсу. А потом его сердце замерло: она… её взгляд вернулся к нему. И не просто вернулся.
Они встретились глазами.
И это было страшно. Потому что Гарм никогда не ощущал такого.
Совсем юная, и глаза ласковые…
Он испугался. Панически. Он вскинул руку к обручу, ожидая множественного удара шипами в голову.
А удара не было.
Он скользнул ладонью по лицу, ожидая, что татуировки сожгут его в очередной раз так, что потом целители с трудом вернут кожу в нормальное состояние.
А кожа оказалась холодной – из-за того же ветра.
Там, в машине, был кто-то ещё.
Но Гарму казалось – девочка совсем одна.
Потом, на следующий день, он нечаянно услышал разговор Демиры. Узнал, что у неё есть земная младшая сестра. Эльмира. Эля – звала её старшая.
В тот день ему не повезло. Но не потому, что странные чувства…
Нет. Он оказался слишком самонадеянным, когда решил, что может безнаказанно подойти к демоническому пятну-ловушке. Он решил, что Демира, в которой он тоже чувствовал необычную силу, как у её младшей сестры (Эльмира – ласково перекатывал он на языке это имя), сумеет довести его до пятна, и с ним ничего не случится. Но та сила, которую он чуял в Эльмире, в Демире оказалась слишком мала. И уже в дороге домой ему пришлось ощутить на себе всю мощь наказания за собственную самоуверенность.
… Машина выкатила за пределы академического поместья.
Та девушка, Инесса, сказала, что Демира попадёт домой очень поздно.
Кристофер и Терренс собирали артефакты, которые помогут им попасть в мир Демиры и Эли. Когда Гарм понял это, он сломал им всё построение и выкладки для той схемы, которую им оставалось наполнить необходимыми ингредиентами. Всего одна особенность, которой так обрадовался Терренс и которая смутила Кристофера. Она не даст им добраться до портала, соединяющего два мира – здешний дом Демиры и квартиру, в которой она пока живёт с семьёй.
Гарм сглотнул, вспомнив, горячие ладошки Эли на своих ладонях. Её горячее восклицание: «Выздоравливай!»
Никто не знал, насколько он силён и насколько знающ. И умел.
Облизав губы, он утешил себя тем, что пройти портал не сумеет, если на пути окажется кто-то из семьи Демиры.
Но, когда машины выехала на центральную трассу, он кашлянул.
Оба телохранителя быстро взглянули на него. И глаза обоих замерли на поднятой руке, с пальцев которой стекала цепочка из синего азурита, перемежающегося с молочно-белым лунным камнем. Артефакт подчинения сработал привычно легко.
Вкрутив взгляд в затылок водителя, третьего телохранителя-охранника, Гарм представил себе машину Демиры… Через минуту его машина свернула с привычного пути и поехала по дороге, которой всегда ездила телохранительница Демиры.
Глава 12
Застеклённый балкон возвышался над двором. Если открыть одно из окон и перегнуться, чтобы посмотреть вниз, то сразу разглядишь две скамейки на приподъездной площадке. Эля и перегнулась, чуть не повиснув животом на перилах. А потому видела ребят из своей недавней компании. Человек десять сидели на скамейках, негромко болтали и хохотали, а ещё снизу грустно звенела гитара…
Стемнело уже. Эля сбегала и не один раз в поместье. И вновь уверилась, что мама с лордом Дэланеем пока не собираются заходить в квартиру, в Наида ещё не привезла Демиру. Впрочем, последнее понятно: Мира сегодня сдаёт зачёт, а следовательно, будет поздно… Но что делать ей? Выдалось свободное время, а Эля хандрила, не зная, чем себя занять. И поговорить не с кем. Пересмотрела всё из маминого пошивочного ремонта и закончила то, что сама умела. Вымыла на кухне всю посуду. Даже в висячем шкафчике нашла запылившиеся чашки: в квартире сквозняк, потому что на обе стороны дома квартира выходит, и на обеих сторонах – оживлённые дороги.
Эля нервничала: стоит ли спуститься к своим – или выждать, когда вернутся жильцы их квартиры?.. Свои – это спетая компания, в составе которой сёстры все десять лет ходили в школу. То есть свои – это ребята со двора. Как она завидовала тем, кто остался в этой компании! И тем, кто её пополнил. Видела иногда по утрам, как ребята привычно собираются возле её подъезда, чтобы компанией пойти в школу: ведь только здесь стояли две скамейки, а не одна, как у других. Собирались, до последнего выжидали своих опаздывающих, а потом оживлённо болтающей гурьбой шли от дома.
Демире хорошо – снова вспомнилось. Она нашла себе новую компанию, да ещё в своём мире. А Эля висит на перилах балкона: старая, детская компания потеряна, а ей, взрослой, – с кем дружить?
И вспомнился Гарм. Он ведь тоже из этих – родовитых, что ли… Наверное, он посчитал, что она, Элька, дурно воспитана, если помчалась к нему и шлёпнула ладошками по его рукам. Да ещё грубо крикнула ему, обратившись на «ты»: «Выздоравливай!» Нет, в том мире нельзя общаться по-дружески… Герцоги тут всякие, графы… Значит…
В конце концов, Эля рассердилась. Она не виновата, что устала в одиночестве сидеть в четырёх стенах! Да и остальные члены их семейства не маленькие – обойдутся некоторое время без неё.
Она торопливо закрыла балконную раму и побежала в прихожую. Быстро сунула ноги в любимые кроссовки и, покосившись на смутно светящийся овал портала на стене, открыла входную дверь.
По
