Секретная карта - Майкл Стэкпол

Нирати улыбнулась. Она узнала от Даноса на церемонии исцеления, что Моравен — воин. Тогда она решила, что мальчик, восхищающийся Моравеном, преувеличивает его достоинства, но Данос, оказывается, был прав. Его наняли для выступления здесь. Это означает, что он очень умелый воин. Возможно, даже джесейсерр.

Руки Джанела на плечах Нирати дрогнули. Нирати обернулась и взглянула ему в лицо.

— Что случилось?

— О Моравене Толо я никогда не слышал, но вот турасиндец… Возможно, его и пригласили показать мастерство. И он покажет — но не так, как предполагали наниматели…

— Что вы имеете в виду?

Он наклонился к Нирати, провожая глазами высокого, худощавого и темноволосого человека, вошедшего в очерченный круг, и произнес:

— Когда он снимет лишнюю одежду, вы увидите на его груди изображение черного орла. Он исповедует один из варварских культов. Неважно, что ему сказали перед выступлением. Если он обнажит клинок, бой окончится только со смертью одного из них.

Глава девятнадцатая

Шестой день Празднества Урожая года Собаки.

Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.

Сто шестьдесят второй год Династии Комира.

Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.

Койякан, Морианд.

Наленир.

Правитель Кирон подался вперед в кресле, пытаясь разглядеть приближавшихся воинов в толпе гостей. Турасиндца найти было легко, он был выше всех прочих на целую голову. На нем была одежда выходца из Пустыни Тарка, хотя родился он в Солете. Безусый и безбородый, очень худощавый, он носил черную кожаную безрукавку, открывавшую покрытые шрамами руки. Белые шрамы ярко выделялись на почти красной коже. Полоска повязки охватывала его лоб, концы ее были вплетены в длинные черные волосы.

По рядам гостей пронесся гул, когда турасиндец вошел в круг. Для большинства он был ожившим воплощением ужаса. Его народ стал причиной Катаклизма. Многим из присутствовавших довелось лично участвовать в отражении неожиданных набегов. Все, включая Правителя, слышали о коварстве турасиндцев. Кирон чувствовал исходящую от них угрозу, хотя Наленир и отделяли от Турасинда Дезейрион и Гелосунд.

Чират выглядел не старше чем на пятьдесят, это было немного даже для турасиндца. Однако Правитель бы не поручился, что это его настоящий возраст. Они располагали вескими доказательствами, что он действительно настоящий мастер в искусстве владения мечом, даже, возможно, джесейсерр. В последнем случае он, скорее всего, был гораздо старше, чем казался. Правитель сомневался, что он — один из турасиндцев, переживших Катаклизм. По слухам уцелевшие были страшно искалечены. Но, возможно, он учился у одного из них.

Немногие из присутствовавших шептались, поскольку узнали в Чирате наемника Черного Мириана, темной личности, наживавшейся на совершаемых в Наленире преступлениях. Иногда «хозяин» случайно приносил пользу Короне — к примеру, убивая соглядатаев Дезейриона или раскрывая их карты, так что Правитель полагал, что не стоит его уничтожать. В свою очередь, Черный Мириан соблюдал умеренность в делах, во всяком случае, дело никогда не доходило до открытого противоборства.

Странные настали времена. Приходится вступать в сговор с преступниками, чтобы сохранить общество. Другого пути нет, и Правитель снова и снова смирялся с неизбежностью. Люди, живущие вне закона, будут всегда. Если кто-то в состоянии навести порядок среди нарушителей, — что ж, пусть и они послужат государственным интересам. Мириан придавал хаосу подобие упорядоченности, а советники Правителя ценили упорядоченность превыше всего.

Человек, которому предстояло сражаться с турасиндцем, вошел в круг следом за соперником. Он двигался неспешно и осторожно, что смахивало на робость — особенно этим вечером. На нем была белая рубашка, отороченная зеленым, зеленые шаровары и черные сапоги. Черная накидка и такой же пояс довершали картину. Темные волосы, не такие длинные, как у Чирата, были распущены. Он легко поклонился противнику, затем обернулся и глубоко поклонился Правителю.

Правитель прищурился. На первый взгляд казалось очевидным, что турасиндец намного превосходит своего соперника, но это лишь означало, что на самом деле все обстояло совсем иначе. В одежде воина преобладали черные и зеленые цвета, из чего следовало, что он приглашен Госпожой Нефрита и Янтаря. В свою очередь, это говорило о том, что он находится здесь не только из-за своих умений. На накидке его не было знаков принадлежности к какому-либо народу; это произвело на Правителя впечатление, ведь во время Празднества наленирцев и приезжих обычно можно было легко отличить по одежде. Вместо этого на накидке в качестве собственного герба незнакомца были вышиты изображения тигров. Кирон узнал этот герб, хотя имя воина ни о чем ему не говорило.

Это тот самый ксидантцу. Правитель улыбнулся и поклонился Моравену в ответ. Вольным Братством никто не управлял; его члены не принадлежали ни одному народу. Они могли действовать исключительно в собственных интересах; среди них попадались наемники и наемные убийцы, во время военных столкновений они могли присоединяться к любой из противоборствующих сторон. Но они были не просто героями напрокат. Они странствовали, где и как хотели, и — в рамках существовавших законов — делали, что хотели. А между делом служили Короне — если это не противоречило их интересам.

Правителю стало интересно, почему Моравен путешествует под новым именем, и почему Госпожа выбрала его в качестве подарка гостям. Если бы Правителю было известно о прибытии Моравена в Морианд, он давно пригласил бы его для личной беседы, — хотя никто не мог быть уверен наверняка, что ксидантцу примет приглашение. Кирон посмотрел на Госпожу. Было ли ее приглашение подарком Моравену, ведь он получил возможность показать свое искусство?

Если он выживет в этом поединке, я сочту его весьма полезным.

Турасиндец снял безрукавку, и все, даже Правитель, изумленно приоткрыли рты. На груди, плечах и спине варвара словно распростер крылья черный орел. Сходство было полным, а к тому же на оперении птицы играли отблески солнца. Ни одна татуировка в мире, даже сделанная Магом, — не могла бы выглядеть так естественно.

Холодок пробежал по спине Кирона. Он понял. Это была не татуировка. Сотни перьев были выщипаны у настоящих черных орлов. Их концы заострили и вонзили в плоть Чирата. Обряд был частью какого-то турасиндского ритуала. Несколько дней Чират сражался внутри охранного круга с другими воинами, и это позволило освободить магию, навсегда срастившую черные перья с его плотью.

Кирон слышал о подобных обрядах, но считал, что это не более чем безумные выдумки. Допустить, что кто-то мог добровольно пойти на такое… Правитель покачал головой. Ему и церемония исцеления казалась чересчур опасной, но с этим ничего поделать было нельзя — традиция существовала до прихода к власти его династии и, несомненно, будет существовать, пока не исчезнет последний ваньеша.