Последний рай. Черные острова - Милослав Стингл

в реке, как это ни странно, местные жители совершенно равнодушны. Причем в хозяйстве нангамп кроме собак и кур единственным домашним животным является свинья. Поэтому вокруг этих животных, так же как и у чимбу, «вертится весь мир». Здесь свиней откармливают в течение долгого периода, а потом забивают во время религиозного праздника, так называемого кол керма. И это в то время, когда в рационе хозяев полностью отсутствует мясо!

Иногда свиней убивают и во время других ритуалов, например в память об умершем родственнике. Считается, что тот, кто не совершит обряда почитания мертвых, сам накличет на себя беду. Свиное сало — праздничное блюдо, которое подается также при заключении брака. Иногда нангамп натираются салом для красоты или употребляют его как средство от обмораживания, когда отправляются на Куборский гребень.

Поросят, как правило, держат в хижинах мужчин, свиноматок — женщин. Муж и жена, как и у других папуасских племен, живут в разных жилищах. Раньше хижины имели только круглую форму, теперь же сохранились лишь закругленные углы. Построены они из бамбука или местных пород деревьев и не имеют ни окон, ни труб. Дым от очага выходит через отверстия в крыше хижины.

Нангамп живут не деревнями, а «хуторами» — в отдельных хижинах, поставленных посреди небольших квадратных семейных полей. Большие деревни они строят, когда собираются со всей долины на великое торжество кол керма, связанное, видимо, с жертвоприношением могущественным духам.

Я никогда не слышал от нангамп какого-либо упоминания о богах. Солнце они называют, например, «старик», а луну — «старуха». Главными объектами поклонения считаются у них два могущественных духа: добрый — Геру и злой — Валим.

Наряду с Геру и Валимом нангамп почитают души умерших предков, ибо убеждены, что душа нангамп бессмертна. После физической смерти она несколько недель «бродит по долине Вагхи, питаясь пожертвованиями живых». Потом эта «переходная» душа мин-ман превращается в бессмертную, вечную душу смертного человека — кибе. Она отправляется в Куборские горы, на южную границу долины, чтобы навечно поселиться там и жить жизнью земного человека.

О мертвых нангамп думают постоянно. Но великий обряд кол керма предназначен и для живых. В первую очередь он олицетворяет плодовитость. Во время кол керма нангамп получают также возможность собраться на великое вече. Это торжество проводится раз в несколько лет, и только тогда, когда откормлено достаточно свиней. В наши дни нангамп собираются довольно регулярно в определенные дни по случаям куда более прозаическим, но экономически значительно более важным — во время периодически устраиваемых в селении Миндж ярмарок — бунг.

Раньше торговля велась на нейтральной территории, чтобы в ярмарке могли принять участие все племена, желающие обменять свои товары. День открытия бунга отмечался узлами на веревке в зависимости от времени, остающегося до его начала. Этот примитивный календарь, который на всей Новой Гвинее называется тангкет, помогал отсчитывать дни.

Посещение рынка было и до сих пор остается в основном прерогативой женщин, мужчины лишь сопровождают своих жен как зрители и иногда как покупатели. Раньше они ходили туда главным образом в целях их охраны и защиты.

На рынке обменивается все, но в первую очередь, конечно, сельскохозяйственные продукты. Жители теплых краев предлагают, например, ямс, который во многих областях горной страны не растет. Население центральных районов приобретает раковины, которые привозят сюда с берегов залива Хьюон. Они являются основным сырьем для всевозможных украшений, изготовляемых на местах. На ярмарке не встретишь профессиональных торговцев и ремесленников, что свидетельствует — о неразвитости социальных отношений.

Один из важнейших предметов обмена — соль. Папуасы получают ее не только из морокой воды, но и из растения пит-пит, стебли которого сжигают, а пепел ссыпают в стаканчики из пандануса. Затем туда наливают воду, а раствор помещают в бамбуковые сосуды, которые, в свою очередь, кладут на раскаленные камни. Вода выкипает, и на дне остается растительная, соль.

До недавнего времени на горных рынках в долине Вагхи и в окрестностях горы Хаген торговали каменными топорами. Путь их на бунг был довольно интересен. Топоры изготовляли из специальной вулканической породы, которая в долине Вагхи, однако, не встречается[87]. Оттуда, где ее разрабатывают, до рынка много часов пути. Племя, добывающее породу, передает ее соседям, те — еще дальше, пока эта своеобразная эстафета не доходит до места назначения. Потребители платят своим соседям солью, которая таким же путем движется назад, пока наконец не доходит до поставщика.

В редких случаях на минджской ярмарке торгуют свиньями. Раковины не всегда служат предметом торговли, чаще их ссужают взаймы. Одалживают друг у друга и перья райских птиц, самых красивых в мире.

НА РЕКЕ РАЙСКИХ ПТИЦ

Великолепные райские птицы, истинные царицы новогвинейской фауны (увидеть их я мечтал еще в детстве), на побережье уже почти истреблены. В гористых центральных областях, которые стали известны — и то лишь частично — европейцам совсем недавно, результаты губительной страсти охотников еще не успели сказаться.

Райские птицы царствуют главным образом в бассейне реки Байер. Эта до недавнего времени еще широко доступная для посетителей область благодаря стараниям шведского исследователя Эдварда Халльстрёма первой из естественных резерваций на Новой Гвинее получила статут Национального парка. Может показаться абсурдной идея создания заповедника в местах, которые в силу своего географического положения им и так уже являются. Однако законы, охраняющие Национальный парк, «отпугивают» от реки Байер многочисленных европейских охотников. А местные жители не представляют опасности для прекрасных птиц.

К реке райских птиц я отправился не с Хендриком, а в обществе английского естествоиспытателя, который уже несколько раз побывал в горах Новой Гвинеи и поведал мне о том, как мир узнал о райских птицах.

Сюда, в долину среднего течения реки Вагхи, первые белые люди проникли в середине 30-х годов. Они вылетели на маленьком «юнкерсе» с земли бенабена, где Лихи и Двайер создали небольшие полевые взлетные площадки.

В самолете, пилотируемом Т. О’Димом, летели помощник окружного комиссара в Саламуа — Джеймс Тэйлор и несколько золотоискателей. Опытный летчик О’Дим сумел найти на берегу Вагхи удобное для посадки место.

К снижающемуся самолету стали сбегаться сотни жителей близлежащих деревень. Однако, когда он совершил посадку, никто не посмел подойти близко. Папуасы лежали на земле не в силах поднять головы. Они были убеждены, что страшная, сверкающая, до сих пор никем не виданная птица хочет их убить. Развели огонь, пожертвовали духам немного свиного сала и лишь после этого осмелились приблизиться к незнакомому существу. Позже путешественники поняли, что папуасов испугал не столько сам самолет, сколько шум