Цифровой призрак (СИ) - Некрасов Николай Алексеевич

Я ломанулся в дверь на парковку и не прогадал: Вовка и Ко уже подбегали к машине.

Применена способность «Порыв ветра».

Один из свиты уже заметил меня и обернулся, потянулся к пушке. Но я был быстрее — в одно мгновение, просканировав его тело, прицелился в наименее опасную для восстановления область в районе правой руки. Так же вывел из строя второго, который уже тоже тянулся к пушке.

Заметив, что на них уже нет респираторов, сорвал свой.

Вовка кинулся на заднее сидение автомобиля и закрыл, дверь. Одновременно с этим, распахнулась дверца водителя, и тот бросился наутек, а третий бугай, заняв удобное положение за колонной, уже начал прицеливаться:

— Брось! — скомандовал я.

— 155 кредитов.

Пушку он не выронил, но рука в последнее мгновение дернулась, и пуля задела лишь рукав моей куртки. Из наполнителя вылетело несколько перьев. Усмехнувшись удачному стечению обстоятельств, я ощутил себя ангелом возмездия, который пришел карать за излишне проявленную когда–то доброту.

— Брось пушку! — повторил я приказ и прицелился мужику в плечо.

– 185 кредитов.

Прожорливый увалень. Пушка в его руках опять дрогнула, но он и не думал ее выбрасывать.

Опустив немного стекло, Вовка проорал ему:

— Уезжаем! Ты за водителя!

Как будто избавившись от чар, держащих его в оцепенении, бугай мотнул головой, и покинув укрытие начал оббегать машину.

Выбора не было, нужно было стрелять, пока они не ушли. Заметив не самую опасную для жизни область, в которую мог попасть — пальнул. Мужик дернулся, его повело на капот, который стал его единственной опорой.

— Брось пушку, — теперь уже спокойно сказал я.

— 70 кредитов.

Вроде ничего опасного я не задел, но сговорчивости в нем добавилось. Пушку он отбросил, зажал рану и поднял втору руку вверх.

— Вали отсюда, мы просто поговорил, — соврал я, и мужик кивнул.

– 30 кредитов.

Когда мы остались вдвоем на парковке, Вовка, запершийся в машине как крыса, уже перебрался на переднее сидение, шарил по машине, выискивая запасной ключ. Я подошел к дверце и наклонился. Выглядел он комично, и я кожей чувствовал, как это его деморализует.

Чем ниже падает воля, тем мне же легче.

Я накланился и ритмично постучал дулом в стекло.

Тук–тук–тук. Тук–тук.

Он не среагировал, и я выстрелил в окно, в надежде, что автомобиль не окажется бронированным. Мне повезло, осколки разлетелись по салону, и Вовка, зажав уши, в ужасе уставился на меня. Я распахнул дверцу и, схватил его за ворот, с силой выдернул из машины и прижал к тачке, в которой он безрезультатно искал спасения.

— Пришел убить меня? — выплюнул он слова мне в лицо. — Думаешь, я так легко сдамся?

Я молчал, смотрел ему в глаза, а он дергался, пытаясь вывернуться, взгляд блуждал то по мне, то по пространству парковки в поисках подмоги. Но кругом не было ни души. Тут стояло не так много машин, и если кто–то и следил по мониторам за тем, что происходит на территории торгового центра, то с учетом происходящего внутри, им было совсем не до нас.

— Оставь меня, — прохрипел Вовка, — оставь, и я скажу, как спасти ее…

— Кого? — не понял я, сильнее сжимая пальцы на его шее.

— Але–ену…

Я рассмеялся.

— Она тут, — продолжил он, — и скоро умрет…

— Что ты несешь? — прорычал я, ближе наклоняясь к нему. — Она дома, думает, что я поехал на встречу по работе.

— Она тут… — хрипло рассмеялся он. — Я позвал ее.

Вовка предпринял попытку скинуть мою руку со своей шеи, но я, хоть и ушел мыслями далеко, пальцев не разжал. Я вспомнил про неотвеченный вызов по телефону, и меня прошиб холодный пот.

— Где она?

— Внутри… — ответил он и, несмотря на то, что лицо его стало багровым, расплылся в улыбке. — Я переиграл тебя…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я замахнулся и еле сдержал удар. Даже не потому, что не хватало духу его ударить, а потому что нашлось дело поважнее. Я вытащил телефон из кармана, набрал Алену. Она не отвечала.

— Она внутри. А у тебя не так много времени, — оскалился Вовка. — Или я, или она. Ты не сможешь получить все. Что выберешь?

Мысли метались по сознанию, пытаясь выстроить логическую цепочку. Если она тут, то времени у меня крайне мало. Но если он дурачит меня…

— Моя охранная служба, — начал он, видя мое замешательство, — выследила вас еще две недели назад. Вы спалились на камерах у отеля. Я знал, что ты станешь проблемой. И подстраховался.

— Ты блефуешь, — не желая верить в услышанное, произнес я.

— Тебе решать… — он инстинктивно попытался пожать плечами, — ее жизнь в твоих руках.

— В каком зале? — прорычал я, впиваясь коротко подстриженными ногтями ему в кожу.

— Обещай, что отпустишь?

— В каком. Она. Зале… — С каждым словом все сильнее впечатывал Вовку в новенький красивый автомобиль.

— Отпусти! Я скажу.

Я отдернул руку, и Вовка, схватившись за шею, начал ее растирать.

— Возле магазина с игрушками. На лавочке. По крайней мере, была, когда мы уходили.

— Спасибо, — выдавил я и улыбнулся. Специально, чтобы он понял, но ничего не успел сделать.

Дернувшись в сторону салона, он ударился ногой о порог, и я толкнул его вперед. Не хотелось превращать все в догонялки, поэтому я загнал его дальше в салон и опять перехватил шею.

— Ты же обещал?! — шипел он, хватая ртом воздух.

— Я и отпущу, — спокойно ответил я. — Только сделаю то, зачем пришел.

Я лез в его профиль. Где–то там, внутри, была информация об инициации, в которой стоит мое имя. И благодаря этому я получал уровень прав родительского класса, а значит, мог все отмотать назад.

— Что ты делаешь? Что ты делаешь? — взвился он. — Не с–сме–е-ей!

Он отбивался, как мог, но это никогда ему не давалось. После обретения сил, я оказался единственным, на кого его особые навыки не действовали. Они и на остальных действовали странно, если что–то и получалось, то он как будто при этом немного «ломал» людей: они то начинали заикаться, то получали «урон», в виде кровотечения из носа или судорог, теряли сознание или даже временно лишались рассудка. И чем сильнее было влияние, тем больший урон наносился. И каждый раз прокачиваясь, Вовка уверял меня, что научится делать все аккуратно, но судя по телам, которые выложили ему лестницу к вершине карьеры, этот вопрос на самом деле совершенно его не волновал.

Наконец, я нашел нужную информацию в профиле.

Инициация: проведена согласовано.

Отмена инициации: возможна. Метод: «родительский контроль».

«Добрался!» — возликовал я и положил вторую свободную руку Вовке на лоб. Перед моими глазами тут же побежали уведомления.

Внимание! Код 12–09

Инициатор опознан. Родительский класс определен.

Внимание! Код 67–54

Вы уверены, что хотите отменить инициализацию?

«Да»/«Нет».

О, да! Бык тебя дери! Еще как, да!

Вовка хрипел и извивался, но процессу уже пошел. Я видел, как бежали проценты, исправляя мою ошибку, и сожалел лишь о том, что нельзя отменить последствия этой инициации таким же образом.

Когда все было кончено, Вовка произнес:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я хотел… чтобы вы оба умерли… — Он почти задыхался, то ли от шока, то ли от того, что я слишком сильно передавил ему горло, пока держал. Он стянул с себя галстук, и продолжил: — Хотел, чтобы сдохли сегодня вместе с этой толпой! И я больше никогда бы вас не видел.

— И не увидишь… — отозвался и вылез из машины, захлопывая за собой дверь. — А если все–таки да, то это будет последний день твоей жизни.