Нас учили рисковать - Альберт Байкалов

– Те, кто будет контролировать вместо нас женщин, так же хорошо знают город? – не унимался Саловди.

Было заметно, его самолюбие затронуто тем, что его оставляют в этом коровнике.

– Это не твоя забота, – уже с нотками угрозы в голосе ответил Бергиш.

Возвращались в город уже по другой дороге. Она была заасфальтированной и шла через село. Здесь Бергиш остановился у магазина. Шаман сделал то же самое. Подошел водитель:

– Зубаир, тебя просят пересесть в ту машину.

Джин выбрался наружу и направился к джипу, в котором на заднем сиденье расположился Бергиш. Не говоря ни слова, он устроился рядом со своим новым боссом. То, что это так, Джин не сомневался. По крайней мере, своим Бергиш его уж точно считал. Это было ясно с того момента, когда террорист перестал скрывать свое хозяйство. Хотя в голове этого человека может возникнуть любая, самая неожиданная идея. Не исключено, что на избитых женщинах он поставил крест, а Саловди будет обдирать обычных, а не инфицированных какой-то заразой коров. Просто таким способом хитрец хочет выяснить, не работают ли его новые знакомые на русских.

– Ты гражданин России? – глядя перед собой, спросил Бергиш, едва Джин закрыл за собой дверцу.

– Только по паспорту, – ответил Джин.

– В четверг в нашей с тобой замечательной стране отмечают праздник, – негромко заговорил Бергиш. – День национального единства.

– Знаю, – кивнул Джин. – Мы хотели его отметить…

– Отметим, – вздохнул Бергиш, наблюдая за тем, как из магазина вышел с бутылкой минеральной воды водитель, который предложил Джину пересесть в машину босса. – Саловди имел задачу взорвать два набитых людьми вагона электрички. Еще одна цель – это УВД любого района Москвы.

– С электричками мне все ясно, а как женщина пройдет в милицию? – удивился Джин.

– Уже пробовали, все получается, – глаза Бергиша забегали. – Почему ты спросил?

Водитель уже сел, передал бутылку с водой устроившемуся рядом Джамалу и тронул машину с места.

– Когда она входила туда, на ней был пояс? – слегка наклонившись к Бергишу, спросил Джин.

– Не знаю, а что? – насторожился Бергиш.

– Женщина эта никогда не видела рамки, которая срабатывает на металл, – пояснил Джин. – А они есть почти в каждом отделении. Наверняка поэтому Саловди был уверен, что это получится, но все это пустая затея. Ведь заряды напичканы болтами, гайками и шариками от подшипников.

Бергиш зло выругался и некоторое время сидел молча. Потом развернулся всем телом к Джину:

– Как бы ты использовал живые бомбы?

– Точно не в милиции и не в электричках. Глупая затея, – огорошил Джин.

– Почему? – глаза у террориста округлились.

– Сам посуди, – Джин придвинулся к Бергишу ближе. – Это праздничный день. Выходные. Сколько человек будет в вагоне? Пять, десять? Все рассядутся по разным местам. В такой ситуации наших женщин сразу заметят и будут держаться от них подальше. В милиции тоже никого не будет. У них в такие дни усиленные наряды. Всех отправят в город. Прием людей по личным вопросам не проводится. Кто в праздники подобными делами занимается?

Бергиш с силой ударил себя в лоб ладонью и заиграл желваками:

– Как я мог до этого сам не додуматься?!

– Мне кажется, что провести акцию собирались в рабочий день, но потом перенесли дату, – попытался угадать Джин. – А планы не переделали.

– Ты прав! – тряся указательным пальцем, закивал Бергиш. – Это все Березинский!

Джин откинулся на спинку кресла, давая бандиту возможность обдумать ситуацию. Он не только хорошо и убедительно объяснил бандиту причины низкой эффективности задуманной акции, но и показал свою грамотность в этом вопросе. Теперь осталось ждать, когда раздавленный новостью Бергиш раскроет карты и предложит участвовать в разработке нового плана. Джин не сомневался, что пораженный его компетентностью террорист обратится за помощью. Ведь времени совсем не осталось. Так оно и случилось.

– Слушай меня внимательно, – после небольшой паузы быстро заговорил Бергиш. – У нас, кроме этих трех смертниц, которых ты видел, есть еще четыре. Они живут на другом конце города. У них та же задача была. Только две электрички по две женщины в каждой. С ними Усман. Надо срочно придумать новый план!

– Это не проблема, – кивнул Джин. – Главное, что остается один день для репетиции. Это мало, значит, сегодня все обдумаем. А завтра два раза они съездят туда, где должны будут стать шахидами. Сначала утром, потом после обеда.

– Ты уже думал, как испортить русским свиньям праздник? – не без восхищения воскликнул Бергиш.

– Джихад для нас давно стал смыслом жизни, – медленно проговорил Джин. – Если бы нам удалось завладеть твоими деньгами, то этот поганый город еще долго помнил бы четвертое ноября.

– Значит, у вас был план? – обрадовался Бергиш.

– Нам удалось установить места, где будет большое скопление людей, и узнать время, – начал рассказывать Джин. – На двенадцать часов у Соловецкого камня на Лубянской площади назначен митинг. Еще одно место, где в то же время соберутся люди, это Пушкинская площадь, а через час начнется шествие по улице Перерва до пересечения с Люблинской. Мы планировали устроить взрывы на двенадцать сорок.

– Почему именно в это время?

– На Лубянской и Пушкинской митинги будут подходить к концу, а на Перерве как раз начнут собираться. Так или иначе надо взрывать в одно время. Сам знаешь, если поступить иначе, тогда в остальных местах все разбегутся как мыши по норам. Сейчас у каждого сотовый телефон.

– Тебя мне ниспослал сам Аллах, – похвалил Бергиш.

– Скажи, а зачем Саловди должен резать коров в специальной одежде? – спросил Джин.

– Нам удалось купить споры сибирской язвы, – с гордостью сказал Бергиш. – Четыре ампулы. Их привез один узбек. Он сказал, что когда-то работал на секретном полигоне, расположенном на острове в Азовском море. В девяностых полигон закрыли, все закопали или сожгли. А он проносил их в своей заднице. По одной. Представляешь?

– Тогда были голодные времена, – с горечью в голосе сказал Джин. – Люди как могли выживали. Кем он там работал?

– Кем именно не знаю, но он кандидат биологических наук, подполковник. Мы, прежде чем с ним дела делать, все проверили. Он много фотографий показал, документы. У нас в Питере есть чеченец, который работает биологом. Мы его с ним поговорить заставили. Тот подтвердил, что узбек разбирается в вопросах, касающихся бактериологического оружия.

Слушая рассказ не в меру разговорившегося Бергиша, Джин размышлял над тем, как найти этого узбека. Раз он уже продал четыре ампулы, не исключено, что попробует продать и другие.

– Сколько вы ему заплатили? – спросил Джин.

– Триста долларов за одну.

– Так мало?

– Я сказал, больше не дам. Он плакал. Но куда денешься. Пусть радуется, что не убили.

– Где он сейчас?

– Только вчера привез, – вздохнул Бергиш. – Я ему не дам уехать, пока не увижу результат. Вдруг там вода? Поселил его в квартире, где женщины живут.

– Это там, куда мы сегодня ездили? – спросил Джин, заранее зная, что это не так.

– Нет, – подтвердил его предположение Бергиш. – С теми, которые вчетвером живут. Там большая дача. Кто-то из вас должен там остаться, а кто-то – заменить Саловди и Алхазура. Кстати, он русский. Его имя Андрей. Когда принимал ислам, назвали Алхазуром.

– Ну, твои парни дают! – Коренастый, круглолицый полковник ФСБ Макаров, согласно вышедшему накануне приказу ставший генерал-майором, поднялся из-за стола для совещаний, и протянул Родимову руку.

Федор Павлович со скромным видом ответил на рукопожатие, потом посмотрел на Антона, перевел взгляд на Гусева и подмигнул:

– Да и твои вроде тоже ничего!

Полчаса назад с ГБУ дежурный офицер принес запись разговора Джина с Бергишем, который все это время прослушивал на особой частоте сотовый телефон майора. Да, Джин выполнил приказ главаря террористов и на его глазах вынул батарею. Однако была еще одна, резервная, размером с десятикопеечную монету, спрятанная в недрах аппарата; она был рассчитана на сто часов работы в режиме прослушивающего устройства.

Джин и Шаман в короткие сроки сумели не только войти в доверие осторожному и хитрому бандиту, но и завоевали его расположение. Уже на вторые сутки он считал Джина подарком Аллаха.

– Мастерство не пропьешь, – с грустью пробормотал устроившийся у стены на стуле Дрон. – Чувствую, эти черти нерусские как раз и станут единственными из группы Героями России.

– А ты, Василий, наверняка получишь звание народного артиста, – развернувшись на стуле, улыбнулся генерал.

– Изволите шутить, товарищ генерал? – Дрон тоже улыбнулся. – А вообще тоже ничего.

– Какие наши дальнейшие планы? – Гусев вопросительно посмотрел на Родимова. – Что скажешь, Федор Павлович?

– А планы у нас как раз самые что ни на есть плановые, – Родимов переглянулся с Антоном. – Мы тут с командиром группы посовещались, и я решил, что для того, чтобы определиться, как нам поступить, в дальнейшем необходимо наладить контакт с Джином. Пока это невозможно. Он находится с Бергишем. Мы можем только слышать, о чем они говорят.