Нас учили рисковать - Альберт Байкалов

– А планы у нас как раз самые что ни на есть плановые, – Родимов переглянулся с Антоном. – Мы тут с командиром группы посовещались, и я решил, что для того, чтобы определиться, как нам поступить, в дальнейшем необходимо наладить контакт с Джином. Пока это невозможно. Он находится с Бергишем. Мы можем только слышать, о чем они говорят.

– Нам придется. – Макаров перевел взгляд на Гусева. – Запоминай: организовать наблюдение за вновь выявленными объектами и домами террористов. Параллельно разобраться, что это за военный биолог из Ташкента и действительно ли такой работал на острове Возрождения. То, что Бергиш его, как он выразился, «пробил», ничего не значит. Продажу бутафорской заразы мог устроить любой авантюрист с медицинским образованием. С другой стороны, не исключаю, что все это правда. Возможно, не обошлось без помощи из дальнего зарубежья. Американцы очень интересуются оставшейся на острове инфраструктурой. Поэтому нужно совещание в рамках штаба на случай угроз с обязательным привлечением, помимо МЧС, военных биологов. Для этого необходимо в срочном порядке подобрать таких людей и включить в приказ. Времени осталось совсем немного.

– Кстати, что с чеченкой, которая сегодня попала под машину? – Антон посмотрел сначала на Родимова, потом на Гусева.

– Хозяйка машины отвезла ее к себе домой, – ответил Гусев. – Никифорова Анна Николаевна, экономист, временно не работает.

– Причина? – Макаров упер руки в стол.

– Недавно разбежалась с мужем.

– Депрессия, – констатировал Родимов.

– Хандра, сказал бы Пушкин, – вновь не смог промолчать Дрон.

Обычно подобные разговоры в этих стенах не велись. Но сегодня все эти люди собрались в штабе центра спонтанно, просто поговорить. Официального статуса у этого мероприятия не было и его нельзя было назвать совещанием. Помещение располагалось на цокольном этаже частного охранного предприятия «Щит», состоявшего в основном из бывших сотрудников ФСБ и МВД. Здесь также был постоянный дежурный с помощником, которые держали на контроле все проводимые мероприятия и были готовы в любой момент предоставить руководству любую информацию. В случае чрезвычайной ситуации, в течение короткого времени, в штабе или, как его еще называли, кризисном центре собирались представители всех силовых структур, прокуратуры, МЧС. Задача объединенного штаба – принятие решения по возникшей угрозе, разработка планов, организация взаимодействия, обмен информацией, управление силами и средствами, задействованными для решения задач. Никто не мог точно сказать, сколько таких штабов, имеющих в своем распоряжении мобильные группы разного назначения и пользующихся особыми полномочиями, имеется в России. Все они входили в единую систему и подчинялись Национальному антитеррористическому комитету. Конечно, каждая такая группа была глубоко засекречена. Общее руководство штабом в особый период осуществлял уже генерал Макаров.

– Теперь мы имеем определенное представление о том, чем располагают террористы и что намерены предпринять, – собираясь встать, сказал Родимов.

– Это не они уже собираются предпринять, а твои орлы, – улыбнулся Макаров. – Вот же дают!

Зазвонивший в руке Антона телефон заставил всех замолчать.

– Слушаю тебя, дорогой… – Глянув на определитель и увидев, что звонит Джин, Филиппов встал из-за стола и медленно пошел по кабинету.

– Я сейчас на улице, в квартале от дома, – произнес Джин, – так что могу говорить свободно.

– Говори. – Антон дошел до стены, развернулся и двинулся в противоположном направлении.

– Запоминай адрес, – продолжал Джин. – Липецкая, тридцать. Во дворе – остов старого «Москвича». Его разукрасили, чтобы дети играли. Под ним ночью оставь учебный пластит.

– Ты хочешь заменить начинку поясов? – догадался Антон.

– Не совсем, – Джин выдержал паузу. – Я оставляю ровно столько, чтобы пострадала только женщина. Легко сделать так, будто сработал один взрыватель, а из-за низкого качества взрывчатки детонации не произошло. Вернее, немного вспыхнуло – и все.

– Зачем? – Антон нахмурился.

– Мы можем остаться в теме, если появятся какие-то непредвиденные обстоятельства, – ответил Джин. – Вся вина за провал ляжет на поставщиков взрывчатки и того, кто делал адские машинки, то есть Андрея-Алхазура. Но и, самое главное, – освободим женщин от их проблем. Все равно им не жить. В лучшем случае, выйдут через пару лет из тюрем и снова наденут эти пояса.

– Даже не думай. Замени взрыватели, и все.

– Как скажешь, – вздохнул Джин.

– Еще что? – нахмурился Филиппов, обескураженный жестокостью Джина.

– Пока вникаю, – хмыкнул тот.

– Шаман с тобой?

– Он со второй группой, – цокнул языком Джин. – Раз не выходит на связь, значит, пока нет возможности.

– Понятно. У тебя все?

– Пока да, – на секунду задумавшись, ответил Джин.

Антон отключил связь.

– Ну что? – спросил Родимов.

– Джин может обезвредить пояса, – ответил Антон. – Для этого нужен учебный пластит.

– Легче и быстрее поменять детонаторы, – подал голос Гусев.

– У них там в каждом поясе по два. Один электрический, второй обычный, УЗРГМ, от гранаты, – пояснил Антон. – Поэтому такой способ не пойдет. – Он покосился на Родимова, размышляя, как отреагирует на его откровения в присутствии смежников генерал, и продолжил: – Джин предложил устроить так, чтобы при взрыве убить только смертниц. То есть весь боевой пластит он заменяет на подделку, а детонаторы оставляет настоящие. И немного – грамм пятнадцать – боевого. Тогда сложится впечатление, что поставщики просто подсунули некачественную взрывчатку. Смертницам разворотит внутренности, и все.

– Зачем? – удивился Гусев и поежился. Было видно, методы спецназовцев не переставали шокировать контрразведчика.

– А затем, чтобы чеченцы сами расправились с поставщиками, – пояснил между тем Родимов. – Но для этого необязательно убивать шахидок, достаточно сработавших взрывателей. В худшем случае чуть травмирует кожу. Поэтому боевого пластита в поясах не оставлять. К тому же и десяти граммов достаточно, чтобы покалечить находящихся рядом людей.

Глава 11

Вернувшись из магазина, Анна Николаевна помогла надеть Зареме обновки.

«Почему я должна умереть?» – вновь возникла в голове молодой чеченки мысль, когда она в брючном костюме, поверх которого была надета легкая куртка, подошла к зеркалу.

Ссадин на лице почти не было видно. Анна Николаевна слегка припудрила и подрумянила скулы, подвела глаза. Если бы она знала, что с ней сделает сейчас Саловди! Нет, дело не в макияже и модной одежде. Наоборот, они из кожи лезли, чтобы женщины не выделялись из толпы. Просто ее уже потеряли. Не исключено, что заподозрили в побеге.

– Теперь пойдем пить чай! – Анна Николаевна взяла гостью за руку и увлекла на кухню.

– Спешу я очень, – залепетала было Зарема, но вновь оказалась под влиянием этой женщины.

Они пили чай с шоколадными конфетами, и молодой чеченке не хотелось уходить. Было уютно и спокойно.

– Пока по магазинам ходили, я тебе все о себе рассказала, – сделав глоток из чашки, улыбнулась Анна Николаевна. – А ты про себя – ни слова.

– Я живу у сестры и ее мужа, – стала сочинять Зарема. – Помогаю по хозяйству, с детьми сижу.

– А сестра что? – удивилась женщина. – Не может? Насколько мне известно, большинство чеченских женщин сидят дома.

Зарема опустила взгляд. Ей тяжело было врать этой женщине.

– Она учится, – соврала Зарема.

– А муж? – В глазах Анны Николаевны вновь появился затаенный страх.

– Он хозяин бизнеса. Я не знаю, какого. Кажется, у него гостиница.

– Понятно, – задумчиво кивнула Анна Николаевна.

– А можно у вас спросить, – Зарема поставила на стол кружку, – почему вы так боитесь чеченцев?

– Кто тебе сказал? – фыркнула хозяйка квартиры и смела со стола на пол невидимую крошку. – Чеченцы, таджики, русские – все одинаковые. Среди любой нации есть хорошие и плохие люди. Думаешь, я русских не боюсь? Эти пострашнее ваших будут. Те еще… Просто среди чеченцев, которые приезжают в Россию учиться или работать, затираются те, кто хочет все сразу и быстро. Они занимаются похищением людей, угоном машин, вымогательством. Есть такое понятие – этническая преступная группировка. В ней страшные люди. Для них любой подобный сегодняшнему случай – повод обобрать человека до нитки. Вот я и испугалась. Еще очень боюсь ваххабитов. Моя подруга работала в метро, когда год назад там были взрывы. Знаешь, какие страхи рассказывала? Почему женщина, которой Аллах дал жизнь, чтобы она любила, растила детей, отнимает ее у других? Тем более в поездах, в вагонах, в которых ехали не только христиане или католики. Там погибло много мусульман. Среди них были чеченцы, татары и таджики… Я слышала по телевизору, что кто-то из родственников получил деньги. Тысячу долларов. Зато дома шахидок разрушили односельчане.