Сновидение в бодрствовании - Арнольд Минделл

Вы можете быть лишь тем, чем вы были до рождения и будете после смерти — чувствующим существом, порой обладающим осознаваемостью, всегда любопытным, забывающим Себя и снова пробуждающимся.

Глава 17. Реальность как магический символ

Когда больше нет разделения между «этим» и «тем», это называется точкой покоя Дао. В точке покоя в центре круга можно видеть бесконечное во всем. Правильное бесконечно; неправильное также бесконечно.[115]

Эта цитата звучит как индуистская или буддийская мудрость, но это древний даос Чжуан Цзы говорит нам, что исход всего правильного и неправильного всегда бесконечен и так или иначе правилен при взгляде из центра, с чувственной точки зрения. Я догадываюсь, что ему не пришлось бы напоминать нам об этом, если бы не было еще одного процесса, который утверждает, что правильное лучше неправильного и выигрывать лучше, чем проигрывать. Самое всеобъемлющее состояние осознания должно принимать и даже любить обыденную реальность. Оно не должно препятствовать неизбежной тенденции пытаться и добиваться успеха, и когда вы, в конце концов, начинаете терпеть неудачу, оно не должно препятствовать желанию рассмеяться.

Есть дзенская история о человеке на лошади, который скачет с таким видом, будто направляется в какое-то важное место. Еще один человек, стоящий на земле, спрашивает его, куда он едет. Вот и вся история.

Мне всегда представляются самые неожиданные точки зрения на эти чудесные дзенские истории. На мой взгляд, чувственная сущность, скрытая за этой историей, представляет собой взаимоотношение между человеком на скачущей лошади и человеком, спокойно стоящим на земле. Мне видится, что этот человек внезапно подпрыгивает от возбуждения, крича человеку на лошади, чтобы тот спешился, поскольку осознает, что маргинализировал свою обыденную спешащую Самость. При таком повороте истории, человек на лошади разражается слезами, видя другого, подпрыгивающего на земле, поскольку обнаруживает, что в действительности стоит неподвижно. Бешеная гонка и спокойное стояние в одно и то же время составляют часть большой картины.

Используя даосские термины, можно сказать, что лошадь бесконечна, всадник бесконечен, человек на земле бесконечен. Смысл может быть таков: бессознательно скачи на этой лошади — открывай сосредоточенность в гонке.

Все это легче сказать, чем сделать. Возможно, вы помните, как я, в конце концов, появился в суде в тот день, когда заканчивал эту книгу. Даже хотя в начале я был достаточно сосредоточен, судебное заседание длилось семь жутких часов и выбило меня из колеи. Противоположные стороны и их адвокат вошли в помещение, где должно было проходить слушание, глядя на меня так, будто присутствовали при повешении. Этот адвокат в типично судебной манере выполнял работу, которой был обучен, и безжалостно меня допрашивал. Когда я начинал отвечать своим обычным сочетанием фактов и чувств, он резко обрывал меня: «Отвечайте только да или нет».

Я сказал, что мой собственный адвокат уже говорил мне то же самое — отвечать только «да» и «нет». Почему — спрашивал я себя вслух — я не могу следовать их указаниям и говорить только «да» и «нет»? Несмотря на напряженность, которую я чувствовал, стоя перед фотографами и присяжными, мои глаза так жгло, что мне пришлось их на мгновенье закрыть. В этот счастливый внутренний момент у меня возникло мимолетное воспоминание. Заигрывание!

У меня в памяти всплыла присяга, которую я принес, начиная давать показания. Секретарь суда попросил меня поднять правую руку и повторять за ним: «Клянетесь ли вы говорить всю правду и ничего, кроме правды, и да поможет вам Бог?» Я помню, что торжественно ответил: «Клянусь».

Теперь, когда я потел, стоя перед энергичным адвокатом противоположной стороны, эта клятва вдруг снова прозвучала во мне, как гром с ясного неба. Когда он повторил свое требование, чтобы я отвечал «только да или нет», я возразил, что дал присягу говорить «всю правду и ничего, кроме правды». Я извинился перед ним, сказав, что ответы «да и нет», которых он от меня требует, не были бы полной правдой. Я объяснил, что вся правда может показаться ему неуместной, но тем не менее, это вся правда.

Поэтому он позволил мне говорить о том, что было у меня на уме, и я рассказал всю правду, которая включала в себя многие мысли, факты, а также чувства. Это был удивительный опыт. Помню, что я говорил медленно и ясно, заявляя, что он пытается выставить меня преступником, и что в этом состоит его работа. Я действительно чувствовал, что он выполняет свою работу просто замечательно. В глубине души я даже восхищался им. Я сказал, что его клиенты должны хвалить его за такую блестящую работу. Если бы я хотел, чтобы меня кто-то защищал, он был бы как раз подходящим адвокатом. Но я также услышал, как говорю, что на мой взгляд, он слишком начитался детективных историй.

В этот момент я заметил, что чувствую свою победу. Я наполнялся гордостью за себя; мое сердце билось сильнее, и я ощущал, что оседлал свою лошадь. Я несся вскачь. Затем в моей душе что-то изменилось, и скромность вернулась, по крайней мере, на время. Я услышал, как говорю, что я заинтересован не только в своем собственном благополучии, но также в его благополучии и в будущей дружбе со своими противниками. И я был совершенно искренен.

Короче говоря, противоположная сторона и их адвокат решили отказаться от слушания дела в суде и немедленно перейти к соглашению. Мне показалось, что этот адвокат по какой-то причине изменил свою позицию, перейдя на мою сторону.[116] В конце судебного заседания мои оппоненты и их адвокат, и мы с Эми, достигли полного согласия. Мы искренне обнимали друг друга. Это было не просто Сновидение. Это была реальность. Возникло чувство общности. Еще до заключения окончательного соглашения все выиграли. Что касается моего маленького «я», то в тот момент я заново открывал для себя суть осознаваемого Сновидения.

Теперь, завершая эту книгу, я снова чувствую себя как на судебном разбирательстве, на этот раз с самим собой, а также с вами, дорогой читатель. Что-то просит меня говорить всю правду о сновидении. Мы все — вы, наш мир и я, находимся в зале суда. Что-то задает вопрос: «Кто вы?» Ответ реальности на языке «да и нет» состоит в том, что я и вы — люди. Мы принадлежим к одним и тем же или разным национальностям, возрастным группам, полам, сексуальным ориентациям, религиям; у нас одинаковое или разное физическое и душевное здоровье и так далее. Одна истина заключается в том, что в мире есть угнетатели и угнетаемые.

Но это не вся правда. Это всего лишь ответы типа «да» и «нет», которые удовлетворяют нашим правовым системам и мировым политическим реалиям. Вся правда включает в себя точку зрения австралийских аборигенов, дзен-буддистов и культур коренного населения по всему миру. Эта вся правда включает в себя Сновидение, которое создало каждого из нас.

Знание о Сновидении имеет политические последствия. Доступ к темной стороне луны заставил некоторых австралийских аборигенов говорить, что невозможно убить кенгуру, поскольку это только светлая сторона луны. Настоящий кенгуру — это не его тело; настоящий кенгуру — это Сновидение Кенгуру. Обладание осознаваемостью означает, что все, являющееся или бывшее реальным в обыденном смысле, изначально представляет собой смесь реального и воображаемого. Оно вечно.

Тот кенгуру, до того, как облечься в тело, был песней, и Сновидение Кенгуру свободно, оно повсюду и всегда. Вы не можете его убить. Тело, которое подстрелили, было марионеткой. Мертвый кенгуру — это не Сновидение кенгуру, а преходящая выдумка воображения мира.

С точки зрения реальности консенсуса, истина — это то, что вы можете убить кенгуру, и что вы тоже умрете. Но полная правда заключается в том, что вы — величавая сущность, невероятное Сновидение, которое дает начало людям, наподобие вашего маленького «я» и существ вокруг вас. Вы не можете умереть, поскольку ВЫ никогда не рождались. В некотором смысле, ВАС нельзя похоронить; ниКОГО нельзя похоронить. НиКТО никогда не умирал.

На языке «да» и «нет» правда состоит в том, что мы — отдельные люди. Мы должны прекратить калечить себя и угнетать других; нам нужно выявлять мучителя и мучимого, угнетателя и угнетаемого и остановить откровенное уничтожение, которое мы осуществляем посредством бессознательности в отношении разнообразия. Нам нужно ясно видеть едва заметный и явный вред, различие между нами, и понимать, как мы маргинализируем и мучаем друг друга, превращая историю в кровавую резню. Нам нужно оседлать ту лошадь и скакать быстрее, чтобы видеть, что господствующая тенденция повсюду истребляет меньшинства, отнимая их веру и язык, и оставляя их искалеченными на краю могилы.