Люди и Ящеры - Алексей Владимирович Барон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Правда? Ох, простите. Конечно, я вам верю. Просто очень уж обрадовался. Отец… Огромное вам спасибо!
– Да мелочи, – улыбнулась Камея. – Все понятно.
– Вы поразительная девушка, – сказал Иржи. – Оптический телеграф… Но помилуйте, не каждый человек имеет доступ… Тем более что мой папа служит…
Камея предупреждающим жестом подняла руку. Надо было остановиться, но он не смог.
– Кто вы?
Нельзя было так. Ох, нельзя. Атмосфера раскованности и доверительности вдруг пропала. Лицо Камеи приняло замкнутое, отчужденное выражение. Тогда Иржи взял ее руку.
– Я сделал глупость. Пожалуйста, извините! Невольно вырвалось. Вы не представляете, что для меня значит… значит… – он замолчал, сбился, подыскивая слова, соответствующие чувствам, но не чересчур откровенные. Опять не получалось. Камея мягко высвободила кисть.
– Не надо извиняться. Вокруг меня есть странности, это трудно не заметить. Вы проявили чудеса выдержки, Иржи, я это очень ценю. Однако существуют обстоятельства… На некоторые вопросы я не могу ответить, так уж сложилось. Надо попробовать обходиться без этого. Вы тоже не обижайтесь, хорошо?
Иржи поднял обе ладони, как бы предлагая взять себя в плен.
– О нет, нет. Это вы не обижайтесь!
Камея покачала головой.
– Так и будем извиняться друг перед другом? Времени у нас мало. Это чудо, что мы вообще встретились… – тут она смущенно запнулась, – встретились на мельнице. Про второй раз и говорить нечего! Знаете, когда я увидела вас там, на дороге, в пыли, то… – Камея замялась, подбирая слова.
Иржи покраснел.
– Я выглядел как чучело.
Камея несколько секунд боролась с собой, не выдержала и рассмеялась.
– Простите, да. Но ведь не вы же выбирали форму одежды! Егерский мундир, кстати, идет вам гораздо больше. Хотя дело, конечно, не в мундире…
Что-то она хотела сказать важное. Иржи так и оставался с поднятыми руками, боясь вспугнуть ее желание. Но тут в углу заголосила хмельная компания:
Бывают, братие, мозги,
В которых не видать ни зги;
Приличны там условия
Для дьявола здоровия.
Чтоб оный не скрывал рожки
Под вид студенческой башки,
Хоть за понюх, хоть за полушку
Доценты мигом снимут стружку!
Грызи, браток, пока не скис,
Все фолианты сверху вниз!
Кончай полировать подушку!
Забудь веселую подружку!
Во славу вечныя науки
Ученья примем муки.
Пусть каждый будет лыс,
Как Мохамаут-крыс!
Налейте, братцы, кружку,
Чтоб выпить за подружку…
Ведь надо что? Экзамен сдать.
Потом ее уж и позвать.
Хо-хо-хо!
Камея вздохнула. Было видно, что песня ей не слишком нравится. Да еще и с настроением не совпадала.
– Становится шумновато? – с досадой спросил Иржи.
– Да.
– Вы позволите вас проводить?
– А вы мне позволите заплатить извозчику?
– Я… я так не могу.
– Как же нам быть? Я знаю, что денег солдатам дают очень мало.
– Давайте прогуляемся.
– А когда заканчивается ваша увольнительная?
– В двадцать два ноль-ноль.
Камея покачала головой.
– Нет, не успеем. Послушайте, можно я займу вам несколько талеров?
– Ну что вы, – огорченно сказал Иржи. – Я ведь не вернул еще ваши пистолеты.
Камея вздрогнула.
– Пистолеты? Боже мой, вы применили их против того страшного динозавра, помогли спасти целую деревню, жизнью рисковали. Ах, Иржи! Как можно теперь требовать их назад? Неужели вы думаете, что я… такая?
– Нет, нет, – испугался Иржи. – Ничего такого! Но я ухожу в армию. Там всякое бывает. Как можно обещать, что верну деньги?
– Да речь идет всего…
– Дело не в сумме, – перебил Иржи.
Камея внезапно улыбнулась.
– Разумеется, дело не в сумме, – лукаво сказала она. – А в том, господин Неедлы, что у вас будет повод для новой встречи. Если вы не против…
– Я? Против? Зачем же так… – краснея, пробормотал Иржи.
– Как? – спросила Камея радостно и взволнованно.
– Ну… Вы же догадываетесь. Против этого довода трудно устоять. Невозможно.
– Так поэтому и…
– Что, что? – он впервые взглянул на нее в упор.
– Так поэтому мы и… договорились? – тихо сказала она, опуская глаза.
– Вы очень красивы, – отчаянно выпалил Иржи. – Ох, как расставаться не хочется!
– Ой, – сказала Камея, несколько испуганная его откровенностью.
Еще она увидела стенные часы, и в ней проснулось великое женское благоразумие.
– Пора идти, Иржи. Иначе будут неприятности.
Но уже перед дверью, принимая от него свой плащик, тихо сказала:
– Думаете, мне хочется?
Тут же, смутившись, выбежала наружу.
* * *
А снаружи их ожидала совсем иная атмосфера. Атмосфера трезвости и свежего, усилившегося к ночи ветра. Кроме того, Иржи заметил, что от стены отделилась тень. Камея заметила и тень, и то, что ее заметил Иржи.
– Вот, такова моя жизнь, – вздохнула она. – Это охрана. Потерпите?
Иржи был готов на любые жертвы.
– Мелочи, – сказал он. – Особенно если припомнить то, как мы познакомились.
Камея рассмеялась. Потом повернулась к человеку у стены и сказала:
– Простите, я не вижу вашего лица. Шляпа…
– Вингероде, – отозвалась тень.
– Руперт?
– У вас прекрасная память, мадемуазель.
– Спасибо.
– За что?
– Да за то, что не прячетесь.
– А так оно проще, мадемуазель. Тем более что от вас не слишком-то и спрячешься.
– Что ж. Тогда представляю вам господина Неедлы.
– Очень приятно. Вингероде.
Иржи показалось, что он пожал не руку, а жесткую доску.
– Господин Неедлы мой хороший знакомый, – сказала Камея.
– Я в курсе, мадемуазель.
– Ру-уперт… – укоризненно протянула Камея. – Уже?
Вингероде виновато откашлялся.
– Служба, фройляйн. Мы должны знать.
– И что же вы знаете?
– Ну… У господина Неедлы хорошие рекомендации.
– Очень мило! Рекомендации. И кто же его рекомендует, позвольте узнать?
– Капрал Люка, сержант Паттени, мадам Промеха и господин Бушталлер, полицмейстер селения Бистриц.
– Позвольте, но в Бистрице нет оптического телеграфа.
– У вас превосходная память. Так точно, нету. Но оберст Ольховски имеет дополнительные возможности… В общем, успели.
– Браво, – мрачно сказала Камея. – Вот что. Мы с господином Неедлы берем экипаж. У меня должна быть хоть капля личной жизни.
– Я поеду в следующем, если не возражаете.
– Не возражаю, – сказала Камея.
– Жаль, что вынужден доставлять вам неудобства, мадемуазель, – сказал плохо различимый под своей шляпой Вингероде.
– Ох, да ладно уж. Иржи, вам не скучно со мной?
– Вот чего нет, того нет, – весело сказал Иржи. – А вам?
– Чу-удесный вечер! Не припомню, когда в последний раз такой был.
* * *
– Руперт, ужин на кухне. Ты где спать собираешься?
– В прихожей, фрау. Как всегда.
– На вот тебе плед.
– Данке шон.
– Руперт!
– Йа?
– У тебя пистолеты денхорнские?
– Йа-а… Так точно. У них большая прицельная дальность.
