Незваный гость - Линда Уиздом

– Ты можешь оставаться здесь сколько угодно, – низким голосом проговорил Тревис и покрыл ее лицо страстными поцелуями.

– Я так тосковала по тебе. Это даже грешно. – Она вздохнула и томно выгнулась в его объятиях.

– Не помню, когда я в последний раз ел, не думая о тебе.

– Но ты, наверное, и не ел как следует, если только тебе здесь не готовили. – Кали затрепетала от наслаждения, когда он облизал языком мочку ее уха.

– Если ты пытаешься выяснить, таким образом, готовит ли мне какая-то женщина, то могу тебя успокоить. Такой женщины в моем доме пока нет.

Он замолчал. Его дыхание стало прерывистым от желания.

Тревис ловко расстегнул пуговицы и «молнию», испытывая от этого процесса удовольствие. Они не торопясь опустились на ковер, и их страстные стоны нарушили тишину. Тревис и Kaли как бы заново открывали для себя друг друга, прикасаясь с нежностью и желанием к самым чувственным местам, целуясь и лаская один другого.

– Когда ты уехал, кровать показалась мне такой огромной.

– А мне без тебя было холодно в постели.

– Дж. С. назвал меня трусихой и ругал, что я не поехала следом за тобой.

– Ты не трусиха, ты просто очень упряма. Угораздило же меня влюбиться в такую упрямицу. – Его усы пощекотали ее соски, сморщившиеся от холода. Кали слишком долго ждала, когда он возьмет их в свой теплый рот.

– От тебя так и пышет жаром, – прошептала она.

– Я так тебя хочу.

– Так что ж ты медлишь?

Тревис сразу глубоко вошел в ее трепещущее лоно. Их ласки стали жаркими и бурными, словно они стремились наверстать упущенное время. Он успел сделать лишь несколько мощных движений, как Кали почувствовала себя на верху блаженства. Она томно выгнулась и вскрикнула. Ее тело напряглось и замерло, ожидая бурного взрыва страсти, по ее коже словно пробежал огонь. Тревис тоже ощутил это пламя. Их взаимная тяга была ненасытной, им надо было обладать друг другом и вновь почувствовать себя единым целым. Теперь тело Тревиса тоже начало двигаться во все убыстряющемся ритме, и в порыве желания он выкрикнул ее имя. Их тела сплелись, они прерывисто дышали, постепенно возвращаясь к действительности.

Вскоре их желание обладать друг другом проснулось снова. Тревис поднялся, взял Кали на руки и перенес в спальню. Он бережно укрыл ее одеялом, а затем лег рядом. Через несколько минут их объятия вновь дышали страстью. Впереди их ждала долгая ночь любви.

В постели было очень тепло и уютно, и Кали не хотелось просыпаться. Тревис согрел ее лучше всех одеял. Она лежала с закрытыми глазами, но догадалась, что солнце уже взошло. Ее губы изогнулись в легкой улыбке. Да, давно она не чувствовала себя так хорошо, даже когда они провели прощальную ночь у нее дома. Кали повернулась на бок. Он погладил ее по животу и ласково помассировал мягкую кожу.

– Ты всегда просыпаешься такой счастливой? – Грубоватый голос Тревиса прозвучал для нее как музыка.

– В зависимости от того, с кем я просыпаюсь, – не удержалась она.

Тревис поспешил воспользоваться случаем. Он придвинулся к ней, и его помрачневшее лицо оказалось совсем близко.

– По-моему, тебе нужно было сказать прямо – когда ты просыпаешься рядом со мной, – посоветовал он и лег пониже, на один уровень с ней. Ему хотелось, чтобы Кали ощутила его желание. Он мог бы и не стараться, оно и так прожгло ее насквозь. Он сжал ей голову и поглядел прямо в глаза, заметив, как на ее губах мелькнула улыбка.

Она игриво засмеялась.

– Возьми меня! – Это приглашение прозвучало как призыв.

– Дорогая, я думал, ты меня никогда об этом не попросишь. – Тревис опустил голову, его губы прижались к ее губам, а потом вобрали их в себя, и у нее замерло дыхание от какой-то невероятной полноты чувств.

Ночью они утоляли свою страсть в бешеном ритме, сгорая от нетерпения, соскучившись друг по другу за время разлуки. Теперь им хотелось растянуть наслаждение, остановить ускользающие мгновения счастья, но это было невозможно. Они слишком нуждались в близости и не могли ждать. Кали провела пальцем по жестким волосам, росшим внизу живота Тревиса. Тут нельзя было ошибиться, она несмело приглашала его. Да он и не нуждался в особом приглашении…

– Почему ты ждала черт знает сколько времени и не решалась приехать? – с досадой спросил он и плавно проскользнул в нее.

Кали не удержалась от слез, слез счастья. Она плакала и одновременно улыбалась.

– Ты же сам говорил, что я упряма. – Кали обняла его и крепко прижалась к его спине.

Как и ночью, они набросились друг на друга и никак не могли насладиться. Кали была уверена, что сейчас умрет от счастья и попадет в рай, когда Тревис обнял ее и его язык глубоко проник в ее рот, двигаясь в одном ритме с их телами.

Кали почувствовала необыкновенный восторг. Ее тело изогнулось дугой, чтобы плотнее сомкнуться с человеком, которого она так любила. Ее ногти впились в его спину, припухшие от поцелуев губы шептали его имя.

– О, Кали! – в экстазе воскликнул он.

Она посмотрела на Тревиса, увидела, что его темные глаза излучают такую любовь, что, наконец ощутила покой и полную безопасность.

Когда она проснулась, солнце уже ярко светило и тени от штор ложились на пол, отражаясь в большой стеклянной двери. Она в кровати осмотрелась по сторонам. В этот момент дверь открылась и в комнату вошел Тревис с большим подносом.

– Я рад, что ты уже встала, – сказал он и ласково поцеловал ее. – Я принес тебе завтрак. – С этими словами Тревис поставил поднос перед нею.

Кали с удивлением подняла на него глаза. Тревис подал омлет с хрустящей корочкой, сосиски, два французских тоста с сиропом и кофе.

– Ты меня поражаешь, – призналась Кали, попробовав всего понемножку. – А еще говорил, что не умеешь готовить, – шутливо упрекнула она его и протянула ему кусок тоста.

– А я и не умею. Но смог открыть пакеты и выложить их содержимое в микроволновую печь. Какие только продукты сейчас не замораживают, просто удивительно.

Кали вновь поглядела на завтрак, а потом на Тревиса, желая понять, разыгрывает ли он ее или говорит серьезно. Нет, он все же сказал ей правду, это несомненно.

– От твоего признания завтрак не стал менее вкусным. Спасибо. – В знак благодарности она нежно и многообещающе поцеловала его.

– Мне очень жаль, но сегодня я обязательно должен быть в студии, – со вздохом признался Тревис. – Мне надо многое закончить до полудня, и я из кожи вон вылезу, чтобы побыстрее вернуться к тебе. Я ведь помню, как ты соблазняла меня сегодня утром.

На минуту Кали почудилось, что он ее оставляет надолго, и ей сделалось страшно. Ей захотелось прильнуть к нему и попросить остаться, но она поняла, что это невозможно. Тревис и так пожертвовал для нее своей работой и, вероятно, упустил многих клиентов, задержавшись в Виргинии. Она не должна показать ему свои страхи и испортить его рабочий день.