Свита Мертвого бога - Владислав Гончаров

И почти сразу же после этих слов коридор, по которому они шли, распахнулся в обе стороны большим темным помещением, в центре которого стояло что-то вроде алтаря, а на алтаре этом пылал белый огонь, ничего не освещавший, но столь ослепительно яркий, что Тай непроизвольно вскинула руки – закрыться…

– Не смей! – ударил сзади голос Элори. – Если тебе действительно хочется этого, смотри не отрываясь!

Тай покорно уронила руки и приковала к пламени мгновенно воспалившиеся глаза. Вот уже невозможно терпеть, прямо сейчас она моргнет… но именно в этот миг пламя вдруг утратило всю свою ослепительность, став обычным для Замка магическим огнем, и погнало из углов тени, осветив алтарь, резьбу на стенах, статуи у дальней стены…

– Теперь взгляни, – рука Элори протянулась из-за плеча Тай с зеркалом в две ее ладони. В стекле отразилось лицо под вуалью и горящие, как два огонька лампад, глаза – зеленые, как у Берри, однако не малахитового, а скорее травяного, теплого оттенка.

– Отлично, – довольно выговорила Тай. – Теперь, как только я увижу, что у Нисады тоже светятся глаза – наш договор вступит в силу.

– Ты все еще не веришь, что я способен держать обещание, – Тай резко обернулась, ударенная даже не самими словами, а голосом, который произнес их, напевным и вкрадчивым.

Элори стоял перед ней без маски, и парадный плащ медленно, как во сне, соскальзывал с его плеч. Лицо его… лицо его было именно таким, как боялась Тай: бледное, неестественно красивое, но не изысканной, почти женственной красотой, привычной для Замка, а резкой и высокомерной, способной скорее напугать, чем восхитить. Долгоживущий, увиденный глазами простого смертного, существо, имеющее над нею власть по праву рождения…

– Почему бы нашему договору не вступить в силу прямо сегодня? – с этими словами он сделал к ней неторопливый шаг. Тонкий аромат горькой зелени, смешанной с пряностями, коснулся ноздрей девушки и мгновенно заставил стены плыть перед ее глазами. – Прямо здесь? Прямо сейчас?

Тай попыталась отступить, но Повелитель Снов уже стоял рядом, приобнимая ее за плечи. Одно неуловимое движение – и его пальцы сжали грудь девушки. Тай едва устояла на ногах, и лишь то, что Тиндалл порой дарил ей «волну» и посильнее, помогло ей не обвиснуть без сил на руках Элори. Но это было только первое прикосновение, а что будет дальше? Тай не питала иллюзий насчет возможности устоять против хозяина Замка. Рано или поздно этот поток снесет все ее жалкие плотины… Не проще ли сразу расслабиться и отдаться на волю судьбы?

Пальцы, затянутые в черное, сжались еще сильнее, уводя за ту грань, где наслаждение уже нельзя отличить от боли – то и другое равно непереносимо. Не отпуская ее груди, Элори подхватил Тай на руки и легко, как пушинку, понес прочь из святилища – куда, уже не имело никакого значения. Тай едва зацепила краем сознания роскошный белый мех перед горящим камином, на который опустил ее Повелитель Снов.

– Не отвергай моих даров, горький Миндаль. Пусть твоя жажда станет столь же сильна, как моя, – снова вполз в уши вкрадчивый голос. А затем Тай увидела, как Элори медленно, одну за другой, стягивает с рук перчатки, и поняла, что будет сломлена в ближайшие две минуты.

«А чего я, собственно, боюсь? – вдруг с неожиданной холодностью пронеслось в мозгу. – Того, что будет больно? Так не будет – это все-таки Замок, а я уже, как ни крути, Ювелир, и договор на меня распространяется. Того, что он заставит делать нечто не свойственное мне? Смею думать, что нужна ему не для этого, для таких игр у него и без меня девиц хватает. Того, что я потом не смогу жить без его рук, как алмьярский курильщик без опиума? Переживу! Если уж Тинда пережила, то эту тварь переживу тем более!»

Она еще успела усмехнуться собственным мыслям перед тем, как обнаженные руки Элори разодрали надвое ее прозрачное платье и коснулись кожи. Что он делал с нею дальше, Тай уже не осознавала – наслаждение стало столь нестерпимо острым, что сознание просто отключилось, остались лишь оголенные нервы.

Долго или нет длилась эта сладостная пытка, она не знала. Не сразу до нее дошло, что Элори уже не склоняется над нею, а стоит чуть поодаль, полностью одетый. Да он вообще не раздевался, поняла Тай, и не овладевал мною до конца – просто показал, на что способен, и отпустил…

– Теперь ты знаешь, что я мог получить тебя без всякого договора, – на этот раз голос Элори был на удивление мягок, в интонации сквозило уже не высокомерие, а снисхождение, даже сочувствие. – А ведь я дал тебе не больше, чем когда-то давали долгоживущие женщинам твоей крови.

– Тварь… – с трудом смогла выдавить из себя Тай. – Какая же ты все-таки тварь, повелитель мой…

– Не беспокойся, Нисада получит статус Ювелира, – поспешно прибавил Элори, увидев, как исказилось лицо девушки. – Но вовсе не в обмен на какие-то твои услуги, а лишь потому, что я обещал тебе. Счастливо оставаться, госпожа Тайах, – он стремительно склонился, коснулся губами безвольно упавшей руки Тай, столь же стремительно выпрямился и покинул комнату с камином.

Тай еще немного полежала, приходя в себя, затем встала и потянулась за обрывками платья. Прозрачная ткань послушно соединилась в ее руках, словно платье никогда не рвали.

Формально она не давала согласия на то, чтобы Элори ее ласкал, тем не менее язык не поворачивался назвать произошедшее насилием – впрочем, и обольщением тоже. Как ни странно, но, похоже, это действительно был подарок с его стороны – провести ее по самой грани того, что способен испытать смертный… Он же демон, нелюдь, почему она ждет от него человеческой логики и человеческого поведения?

– Вот и славно, – проронила она, надевая платье через голову. – Будем получать подарки. Дареному коню в зубы не смотрят и тем более не дают. Зато теперь мы с Нисадой сами себе хозяйки…

– М-да… – выдавил из себя Джарвис. – Даже не знаю, что тут можно сказать, кроме самого очевидного. Миллион морских чертей, ведь мог же проткнуть горло этой мрази, когда за жезлом Ар’тайи ходил, так нет же – рука, видите ли, на безоружного не поднялась!

– Не проткнулось бы, – уронила Тай, как всегда, небрежно-невозмутимо. – Ничего, ты ему и без того перчику в жизнь подсыпал, как редко кому удавалось. Если хочешь, гордись.

– Одного не понимаю, – вздохнул принц после паузы. – Ты сама сказала, что Элори ни в чем нельзя верить – и в то же время поверила в его россказни о моих и твоих предках. Сама себе противоречишь. Похоже, он просто использовал вашу мифологию, чтобы привязать тебя покрепче. Чтобы ты и мысли не допускала о сопротивлении.