Драконы Погибшего Солнца - Маргарет Уэйс

– Но мне кажется, что нашей стране не удалось укрыться от Зла, бродящего в мире, – говорил Ролан Сильвану. – Скорее мы заперли его у себя.

На Сильванести опустилась ночь, но Сильвана радовали сгустившиеся сумерки. Весь долгий летний день они шли лесом и преодолели много миль, пока Ролан не решил, что щит остался далеко позади и можно отдохнуть, не подвергая себя опасности. Для Сильванеша этот день был полон чудес.

Он много раз слышал, как мать с тоской, горечью и с сожалением вспоминала свою родину. Он помнил, как в детстве, в годы изгнания, когда его родители прятались с ним в какой-то пещере от подстерегавших их со всех сторон опасностей, мать часто и очень подробно рассказывала ему о Сильванести, чтобы утишить его страхи. Он мог бы закрыть глаза и увидеть перед собой не темноту, а изумрудные, серебряные и золотые краски родных лесов. В бездомных скитаниях он мог бы услышать не вой бесчисленных волков и гоблинов, а мелодичный звон колокольчиков в траве и сладкую музыку лютневого дерева.

Но образы, созданные его воображением, бледнели перед тем, что он увидел в реальности. Ему не верилось, что такая красота может существовать на земле. Целый день он провел будто во сне наяву, созерцая дивные, волшебные творения, то и дело к глазам юноши подступали слезы счастья, а сердце начинало учащенно биться от радостного волнения.

Деревья, чья прекрасная кора словно светилась серебряными мазками, возносили к небу грациозные арки ветвей, окаймленные серебристыми нитями листья сияли в солнечном свете. Широколистый кустарник обрамлял тропу, и на путников смотрели прекрасные, подобные языкам пламени цветы, которые насыщали воздух чудесным ароматом. Юноше казалось, что они идут не через огромный лес, а по ухоженному саду, в котором не может быть ни поваленных деревьев, ни сломанных ветвей, ни цепляющихся за ноги сорняков. Эльфы-Создатели Крон выращивали в своих лесах лишь самые прекрасные, самые плодоносные и самые благородные растения. Магическое искусство Создателей Крон простиралось на весь огромный лесной край вплоть до самых границ страны, где маячил щит, перед пагубным влиянием которого не могло устоять их умение. Леденящее дыхание смертоносного щита губило все живое поблизости от него.

Сгустившиеся сумерки принесли отдых глазам Сильвана. Но ночь оказалась еще более прекрасной, чем день. Звезды изливали с небес сверкающее сияние, словно бросая вызов щиту. Лепестки ночных цветов тянулись к звездам, поили воздух экзотическим благоуханием, их свечение наполняло лес серебряным туманом.

– Что вы имеете в виду? – спросил Сильван. Он не мог связать понятие Зла с той красотой, которую видели его глаза.

– Та жестокость, которую мы проявили по отношению к вашим родителям, Ваше Величество, – ответил Ролан, – то, как наш народ отблагодарил вашего отца за его помощь, более походило на предательский удар в спину, чем на признательность. Когда я узнал об этом, мне стало стыдно за то, что я рожден в Сильванести. Но час расплаты грядет. Нас заставят ответить за наш позор и бесчестие, за высокомерную изоляцию от остального мира, за то, что мы прячемся за щитом в то время, когда погибают наши братья. За такую безопасность придется заплатить жизнью.

Они остановились на отдых возле весело журчавшего ручья. Сильван был рад возможности отдохнуть: его раны опять начали причинять ему боль, хотя он не жаловался. Волнение и потрясение от внезапных перемен в его жизни лишали принца последних сил.

Ролан ненадолго отлучился и вернулся со свежей, вкусной, как нектар, водой и фруктами. Он снова обработал раны Сильвана, и его почтительность и забота были приятны молодому человеку.

«Самар швырнул бы мне какую-нибудь тряпицу и велел управляться самому», – подумал юноша.

– Возможно, Ваше Величество хотели бы поспать несколько часов, – предположил Ролан после ужина.

Сильван думал, что упадет от усталости, едва они остановятся, но ужин и краткий отдых вернули ему силы.

– Я хотел бы знать как можно больше о моей родине, – заговорил он. – Матушка, конечно, многое мне рассказывала, но то, что случилось после… после ее изгнания, осталось ей неизвестным. Вы говорили о щите. – Сильван огляделся по сторонам. От красоты местности у него захватывало дух. – Но я вполне могу понять, почему вы так стремитесь защитить эту прекрасную землю, – он указал на светившиеся стволы деревьев, на звездные лепестки цветов, сверкавших в траве, – от врагов.

– Да, Ваше Высочество. – Голос Ролана смягчился. – Некоторые считают, что никакая цена не может быть слишком высокой, когда речь идет о защите страны. Даже если это цена наших собственных жизней. Но если смерть унесет всех наших людей, то кто будет любоваться этой красотой? А если умрем мы, то лесам, я думаю, тоже не уцелеть, ибо души эльфов живут во всем, что их окружает.

– Наш народ неисчислим, как звезды небесные, – чуть иронично произнес Сильван. «Что-то Ролан становится слишком патетичным», – подумал он.

Тот поднял глаза к небу:

– Но погасите половину этих звезд, Ваше Величество, и к миру вплотную подступит тьма.

– Половину? – Сильван был поражен и даже напуган. – Не может быть, чтобы половину!

– Именно так, Ваше Величество, – ответил Ролан, сделав паузу. – Половина населения Сильванести поражена губительным недугом. – Он опять немного помолчал. – То, что я рассказываю вам об этом, может быть сочтено предательством, за которое меня ждет тяжелое наказание.

– Вас могут отправить в изгнание? – тревожно спросил Сильван. – Но это слишком жестоко! Изгнание из родной страны в неизвестные земли – такого не должно быть!

– Никаких изгнаний у нас теперь не бывает, Ваше Величество, – ответил Ролан. – Нас нельзя выслать, так как наша страна огорожена щитом и эльфам не проникнуть сквозь него. Теперь другие времена: всякий, кто плохо говорит о генерале Коннале, бесследно исчезает. И никому не известно, что случается с ними.

– О, но если это так, то почему эльфы не восстанут? – Сильван не верил тому, что слышал. – Почему они не сбросят этого Коннала и не потребуют убрать щит?

– Потому что правда известна лишь немногим. Да и те не имеют никаких доказательств, которые подтверждали бы их слова. Мы можем выступить в Звездной Башне и сказать, что генерал Коннал сошел с ума, что он до того боится окружающего мира, что скорее предпочтет увидеть нас всех мертвыми, чем вернет Сильванести свободу. Мы можем сказать все это, но Коннал тут же поднимется с места и заявит: «Все, что говорили эти люди, ложь! Ликвидируйте щит – и Неракские Рыцари ворвутся в наши прекрасные леса с топорами, великаны станут калечить деревья, а великие драконы нагрянут и сожрут нас живьем». Вот что он скажет, и можете не сомневаться, что весь народ одновременно закричит: «Спаси нас! Защити нас, дорогой генерал Коннал! Нам не к кому больше обратиться!» И на этом все закончится.