Непокорное сердце - Саманта Джеймс

Но этого не произошло. Копье, которому, казалось, суждено было проткнуть графа насквозь, упало на землю. Это Торн, перехватив его, обезоружил Ньюбери. Руки Ньюбери взметнулись в воздух, он потерял равновесие и тяжело упал на траву.

Одобрительный рев с галерей нарушил напряженную тишину. Многие зрители выскочили на поле. Шана поднялась на ноги, и ее тоже понесли вперед. Если ей нужно бежать, то это надо сделать именно сейчас. Толпа захлестнула ее, но через несколько минут девушка вырвалась и направилась назад к замку.

Провидение было с ней. Укрепление оказалось безлюдным, только несколько животных одиноко паслись перед воротами. Ноги сами несли принцессу к конюшне.

Когда Шана вошла в помещение, то ее взору предстали пустые стояла. Волнение охватило девушку, и она резко остановилась. Где мог быть Грифин? Неужели Вилл не смог передать ему ее просьбу?

Господи, она не могла уехать без старого рыцаря, но она и не могла остаться.

В конце конюшни послышался глухой стук. Шана почувствовала облегчение. Это, должно быть, Грифин готовит лошадей. Она предъявит ему претензии за то, что он ее так напугал, и, рассмеявшись, девушка вбежала в боковую дверь.

– Приветствую вас, принцесса.

Смех застыл у нее в горле.

– Вы? – проговорила она задыхаясь. – Пресвятая Богородица!.. Лошади… Грифин… Где?

Продолжать было не нужно. Граф оценил ситуацию очень точно.

– Ни вы, ни сэр Грифин никуда не отправитесь сегодня на лошадях, принцесса.

Это не укладывалось в голове. Язык не слушался, когда она попыталась произнести хоть слово. Почти шепотом девушке удалось выдавить из себя:

– Как?

– Благодаря нашему маленькому другу Виллу, – мягко сказал Торн. – Он действительно доказал, что будет преданным и честным слугой.

Шана закрыла глаза. Силы покидали ее, ноги подкашивались. Вилл! Она чувствовала себя беспомощной. Душа кричала и разрывалась от отчаяния и безнадежности, вилл, КАК ты мог ТАК ПОСТУПИТЬ со мной?

– Вы не избежите этого брака, принцесса, и вы не сможете скрыться от меня.

К Торну вернулась его дьявольская улыбка, а в глазах загорелись адские огоньки. Инстинктивно Шана попятилась, но в тот момент, когда она собиралась повернуться и бежать, спасая свою жизнь, девушка потеряла равновесие и с криком упала на спину.

Граф почувствовала, как все в нем закипает от гнева.

– Встаньте, – проговорил он сквозь зубы.

Принцесса не шевельнулась – ее охватил парализующий страх. Не скрывая ярости, Торн поклялся:

– Вы будете мне подчиняться. А когда мы поженимся…

– Я никогда не буду вам подчиняться, никогда! – К Шане снова вернулась отчаянная храбрость, и она вскочила на ноги. – Я никогда не выйду за вас замуж! Я с радостью пошла бы за любого мужчину, кроме вас!

– Почему же, миледи? Почему вы произносите эти слова, ведь я ваш суженый?!

Шана сжала пальцы в кулак и, упершись руками в бока, дерзко посмотрела на графа.

– Вы – бастард! – прошипела она.

И тут Шана увидела, как граф стал совершенно спокойным, а выражение его лица непреклонным. Торн молчал, но его молчание грозило возмездием, расплатой за все сказанное ею. Но принцессе было не до соблюдения осторожности. Ей ненавистно было его высокомерие, его власть над ней. Шана ненавидела его так, как еще никого в своей жизни. И вдруг она закричала, повторяя снова и снова:

– Я не пойду замуж за бастарда! Вы слышите? И не важно, что вас называют лордом, ведь я знаю, кто вы. Не имеет значения, что вы верный пес Эдуарда, и мне безразлично, что вы получите этот роскошный замок или даже сотню таких, как он, потому что я никогда не выйду замуж за бастарда!

Торн стоял, недвижим, как статуя. Он боялся пошевелиться, потому что в этот момент не ручался за себя. Ярость затмила его разум, заслонила красной пеленой глаза.

По правде говоря, у графа не было желания связывать свою жизнь с любой женщиной, тем более с такой высокомерной мегерой, и не важно, что она являлась принцессой. Действительно, Торн получил богатство и власть по милости короля. Но он потом кровью оправдал это, и проклянет себя, если станет извиняться за то, что не родился таким же знатным, как большинство людей его круга. Де Уайлд взрослел в нищете и голоде, испытывая жестокие тяготы и лишения, и ему дважды пришлось сражаться так, как никому другому, прежде чем он стал рыцарем и графом. Но позор незаконного рождения преследовал его всю жизнь. Однако граф надеялся, что уже смог преодолеть это. И эта женщина посмела напомнить ему о его происхождении.

Этим она сама решила свою участь. Де Уайлд сделал шаг, который разделял их, и, крепко схватив за плечи, прижал девушку к себе так, что Шана испугалась за свои хрупкие кости. Принцесса смотрела ему в лицо, ставшее похожим на страшную железную маску. Казалось, что воздух звенел от ярости, исходившей от графа. И только сейчас Шана поняла, какого демона она разбудила в нем.

Торн бросил ее на солому. Девушку охватила паника, и она стала, бешено сопротивляться, извиваться и, пытаясь оттолкнуть графа. Но все ее усилия были тщетны.

– Торн, – отчаянно взмолилась Шана. – Боже милостивый, что…

Он не дал ей договорить. С животной страстью граф обрушился на девушку, еще сильнее подминая ее под себя. Его поцелуй был бесконечно долгим и сильным. Язык графа глубоко проник в рот принцессы и двигался там так, что у нее все закружилось пред глазами. Шана чувствовала, что теряет сознание. Она безвольно лежала под Торном, и только глухой сдавленный стон вырвался у нее из груди.

Утолив этим поцелуем первую страсть, граф поднял голову и подозрительно усмехнулся.

– Что, принцесса, это вам не по силам? И я вам не ровня?

Сердце Шаны гулко стучало, а страх все усиливался. Она вцепилась пальцами в плечи Торна, пытаясь оттолкнуть его от себя. Но ее сопротивление только еще больше воспламеняло графа.

– Возможно, я не тот конь, принцесса, которого вы надеялись здесь найти сегодня вечером. Но я надеюсь, что смогу заменить его для вас.

Безжалостно он задрал ее юбки до самого пояса, обнажив изящные белые ноги и мягкие завитки волос, скрывавшие то потаенное место, которого не касался еще ни один мужчина.

Тело Шаны словно окаменело. Девушка окончательно поняла намерения графа, а также то, что он не остановится ни перед чем в достижении своей цели.

– Нет! – в отчаянии закричала Шана.

Де Уайлд холодно взглянул на принцессу, оставаясь глухим к ее мольбам.

– Вы сами добились этого, миледи. Если бы вы не были так пропитаны ядом, я предпочел бы обладать вами без грубости и насилия. Но вы всегда провоцируете меня, всегда подталкиваете, когда этого не следует делать. – В голосе Торна чувствовалась затаенная боль. – Так тому и быть. Вы не думаете обо мне, а я не стану думать о вас.