Атомная подводная эпопея. Подвиги, неудачи, катастрофы - Леонид Осипенко

Мы с Аджубеем вспомнили об этом и посмеялись. Но теперь главный редактор «Известий» хотел получить правдивый и подробный рассказ о походе на Северный полюс.

— Даю тебе Гольцева и сейчас позвоню Горшкову, — сказал мне Аджубей, — пусть немедленно отзовет тебя из отпуска. Поезжайте на Север, поднимите все журналы, документацию и подготовьте статью.

Так мы и сделали. Съездили с Гольцевым в Ленинград, потом в Западную Лицу. Собрали все необходимые материалы и для окончательной их обработки вернулись в Москву. Я остановился в гостинице «Украина», Гольцев приходил ко мне в номер и мы целыми днями работали.

Однажды поздно вечером явился ко мне корреспондент «Красной Звезды» Кореневский.

— Вы военный человек или нет? Если военный, то первую публикацию должна сделать «Красная Звезда»!

Вот так и получилось, что за сутки до публикации в «Известиях» «Красная Звезда» поместила статью «Лодка во льдах». Аджубей был в бешенстве. Через Хрущева вызвали главкома — почему произошла утечка информации? Звонят мне домой: «Почему проболтались?» — «Как проболтался? От меня тайны никто не требовал, да и “Красную Звезду” я предупредил, что готовится публикация в “Известиях”».

А ко мне уже бегут из «Комсомолки» за интервью, да и из других газет звонят. Я устал трубку снимать.

Один звонок, правда, был не от журналистов:

— Лев Михайлович, здравствуйте! С вами говорит адъютант главнокомандующего ВМФ. Сергей Георгиевич приказал вам немедленно прервать отпуск и убыть на Северный флот. Вас здесь все атакуют, чтоб не сказать лишнего, возвращайтесь на свою базу.

Я попытался возразить: что, мол, я мог сказать лишнего?

— Вам понятно приказание главнокомандующего?

Вот так и закончился мой «звездный час».

Одной из основных задач, поставленных перед «К-3» во время похода к Северному полюсу, было испытание навигационных комплексов. Предлагалось выбрать из двух систем ту, которая могла обеспечить большую точность и надежность в высоких широтах. Эту задачу экипаж выполнил.

Перед «К-3» стояла и учебная боевая задача. Мы должны были крейсировать в районе Северного полюса, лишая подводные лодки-ракетоносцы «противника» возможности нанесения внезапного ядерного удара по жизненно важным центрам СССР. Нужно было проверить работоспособность лодки в условиях низких арктических температур, когда за бортом минус два градуса и все трубопроводы забортной воды обледеневают.

Наконец, в то время карта Арктики фактически представляла собой голую сетку. Постоянно проводившиеся на борту «К-3» исследования рельефа дна, течений, ледовитости позволили заполнить немало белых пятен, в том числе и обнаружить хребет, наличие которого только предполагалось.

Однако главный результат нашего похода, с моей точки зрения, был морального характера.

Хотя и не планировалось первоначально, но о плавании на Северный полюс стало известно во всем мире. Подробные публикации с фотографиями в «Красной Звезде», в двух номерах «Известий», в «Комсомольской правде» уже не могли быть оспорены, как в свое время «эластичный хвост» «К-3». Если до сих пор американцы заявляли, что уровень технологий и качество металла исключали возможность постройки подводных атомоходов в СССР, то теперь доказательства стали неопровержимыми. СССР получил возможность контролировать заявленные им полярные владения. Мне даже говорили, правда, за достоверность этих сведений не ручаюсь, что директор ЦРУ Аллен Даллес поплатился местом за то, что его ведомство прозевало создание атомных подводных лодок в СССР.

Через несколько лет после плавания на полюс «К-3» заместитель начальника морских операций США Б.Клэрн напишет в журнале «Орднанс» (номер за сентябрь-октябрь 1970 г.): «Советский Союз обладает самым современным подводным флотом в мире. Этот флот является крупнейшим из всех, что когда-либо создавались в мирное время, и крупнейшим из всех, которым обладала какая-либо страна».

Наш поход к полюсу доказал, что и мы не лыком шиты!

Сколько было перед этим аварий на атомном флоте, сколько разочарований... Люди потеряли веру в то, что на атомных лодках можно плавать. И когда самая потрепанная из них успешно сходила на Северный полюс, стало ясно, что при хорошей организации службы и при большом желании ничто не потеряно.

Не могу описать ликование флота, наших сослуживцев, когда «К-3» вернулась на родную базу в Западной Лице. Нас наперебой приглашали экипажи, и надо было видеть, с какой жадностью и завистью моряки слушали наши рассказы. Да только ради этого стоило сходить на полюс!

Следующий поход на полюс советского атомохода состоится через год, в сентябре-октябре 1963 г. Подводная лодка под командованием капитана 2 ранга Ю.Л.Сысоева (старшим в походе был командующий Северным флотом адмирал В.А.Касатонов) всплыла в точке с широтой 90°. Позднее подводные лодки под командованием А.П.Михайловского, а затем И.Н.Дубяги пройдут через Северный полюс в Тихий океан. Мечта Менделеева сбудется!

Сейчас полярные плавания атомных лодок стали обычными, но в 60-х годах их часто сравнивали с полетом в космос тем более, что освоение космоса и океанских глубин шло параллельно. Думаю, подводников и космонавтов в одинаковой степени подстерегают опасности, однако в двух отношениях я всегда завидовал космонавтам.

Во-первых, у них не отнято зрение. Они видят фантастические картины неба, видят красоты Земли, узнают знакомые по географическим картам очертания материков и при желании могут даже найти точку, в которой за их полетом с тревогой следят близкие. Подводники погружаются в мир тьмы, где зримые формы исчезают вне пределов узкой стальной коробки. Лодка несется под водой вслепую, и поэтому так желанны редкие всплытия, когда глаз может вновь обрести привычные ориентиры: небо, воду, солнце, очертания берегов...

Второе, важное преимущество космонавтов: они всегда имеют надежную связь с Землей. Подводники становятся немы, как только антенны скрываются под водой, а когда те опускаются на глубину более 20 м, пропадает и возможность принимать радиограммы.

Несколько слов о том, что стало с «К-3» и ее экипажем. Как мы и рассчитали, ровно через 800 часов в очередном учебном плавании у нас полетел парогенератор. Активность достигла такого уровня, что при вентиляции через люк восьмого отсека в лодке было 800 допустимых доз. Мы возвращались на базу с официальным сигналом аварии ГЭУ, и на пирсе нас ждали машины «скорой помощи»

Теперь стало ясно, что лодка свое отходила. Мощный спасатель привел ее «за ноздрю» в Северодвинск. Там, на заводе, где она была построена, ей целиком вырезали реакторный отсек и заменили новым. После этого «К-3», которую уже весь мир знал под именем «Ленинский комсомол», проплавала еще около тридцати лет. Сейчас стоит вопрос о том, что делать с ней дальше. Хорошо бы сохранить первый подводный атомоход как памятник, но где его установить, пока не договорились.