Благословение небожителей. Том 5 - Мосян Тунсю

Се Лянь не осмелился рассказать: он ни с кем не мог этим поделиться, тем более с Фэн Синем. Страшно было представить, как тот отреагирует, если узнает, что добродетельный принц, которым он так восхищался, додумался грабить людей. Се Лянь надеялся, что ему удастся запрятать это происшествие в самый дальний уголок души и со временем вовсе выбросить из головы.

– Ничего… – отмахнулся он.

– Да? Тогда почему вас так долго не было?

– Не спрашивай. Ничего я не делал…

Фэн Синь не поверил, но понял, что допрашивать Се Ляня бесполезно – да и не пристало слуге донимать господина, поэтому он лишь поинтересовался:

– Значит, завтра мы снова выступаем в городе?

– Я не пойду.

Се Лянь ничего не соображал, все его мысли вертелись вокруг того путника: вдруг они встретятся вновь? Вдруг он выдаст принца страже?

– Вы, должно быть, устали? – заметил Фэн Синь. – Тогда оставайтесь, а я схожу один. Вы лучше сосредоточьтесь на духовных практиках. – Ему и в голову не приходило, что Се Лянь может пренебречь самосовершенствованием.

Прежде принц действительно отдавал все силы тренировкам, ведь это была его единственная возможность вернуться в небесные чертоги, а теперь в его сердце зародился страх. Пускай те чиновники на словах заверили, что не станут докладывать о его проступке, но сохранят ли они секрет? Вдруг сейчас вся столица обсуждает позор наследного принца? На него будут показывать пальцем на вышних и нижних Небесах, а может, и в мире смертных! При одной мысли об этом Се Лянь начинал задыхаться.

Весь измученный, принц, сам того не заметив, провалился в забытьё. Спал он плохо, без конца ворочался, ему снились кошмары, а когда он вдруг проснулся, то выглянул в окно и увидел, что уже стемнело.

Фэн Синь, который отправился давать представление в одиночку, пока не вернулся, а из соседней комнаты доносился тихий разговор родителей принца, перемежаемый надсадным кашлем государя. Лёжа на полу, Се Лянь задумался, как бы отреагировали отец с матушкой, узнай они о случившемся. Несомненно, это стало бы для них ударом! Государь бы кричал между приступами кровохарканья, бранил бы непутёвого сына и называл позором Сяньлэ. Матушка не стала бы ругаться – она бы молча слегла от горя и стыда.

От этих мыслей принцу вновь стало тяжело дышать, ему требовалось побыть в одиночестве и успокоиться. Се Лянь поднялся с циновки, выскочил на улицу и бросился бежать куда глаза глядят – навстречу ледяному ветру. Он промчался больше десяти ли, не смея останавливаться в людных местах – ему казалось, будто каждый встречный смотрит на него, пытливым взглядом проникая прямо в душу, преисполненную отчаяния. Лишь на пустынном кладбище принц наконец замедлил шаг.

Се Лянь почувствовал, что его щёки и руки окоченели, а тело мелко дрожит – эта ночь была холоднее предыдущей, но дело было не столько в этом, сколько в терзающем его страхе. Принц обхватил себя за плечи, выдыхая горячий воздух, огляделся и увидел перед одним из надгробий пару сосудов с вином. Наверное, покойник при жизни любил выпить, поэтому и после смерти люди навещали его могилу с такими подношениями. Се Лянь присел на корточки. Прежде он никогда не пробовал вина, но слышал, что спиртное согревает тело… и помогает забыться. Помедлив немного, принц схватил сосуд, откупорил его и сделал большой глоток. Вино оказалось так себе: дешёвое и крепкое до жжения в горле. Се Лянь отхлебнул ещё, поперхнулся и закашлялся, зато немного согрелся. Тогда он растёр щёки, уселся на землю и жадно приложился к бутыли.

Словно во сне он увидел, как в воздухе вспыхнул тусклый призрачный огонёк и суматошно заметался кругами. Се Лянь как ни в чём не бывало продолжал пить, а огонёк отчаянно пытался коснуться принца, но каждый раз проходил сквозь него. Когда Се Лянь осушил сосуд, голова его кружилась, а перед глазами всё плыло. Принцу было одновременно и жалко огонёк, и смешно наблюдать за его мельтешением. Он хмыкнул и опёрся рукой на пустую бутыль.

– Что ты делаешь?

Призрачный огонёк застыл в воздухе.

Глава 185

Тридцать три божества никак не поделят благословенные земли

Часть первая

– Это твоя могила? – поинтересовался Се Лянь. – Я выпил твоё вино? – Во хмелю принц не расслышал, ответил ему огонёк или нет, но решил, что дух покойного недоволен и желает прогнать незваного гостя. – Понял-понял, уже ухожу…

Прихватив бутыль, Се Лянь поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся прочь, однако не успел сделать и пары шагов, как вдруг ощутил пустоту под ногами и полетел вверх тормашками. Пребольно ударившись лбом, он шумно приземлился в огромную яму – судя по всему, могила предназначалась для какого-то покойника, да только Се Лянь опередил законного владельца. Голова закружилась ещё сильнее, и лишь спустя какое-то время принц нашёл в себе силы подняться.

Он в полной растерянности взглянул на свои перемазанные в крови и глине ладони, а затем попробовал выбраться на поверхность, но от количества выпитого руки его не слушались, и все попытки оказались тщетны – Се Лянь постоянно соскальзывал вниз. Шлёпнувшись в очередной раз, принц уселся на дне ямы и сердито уставился на затянутое тучами ночное небо.

Здесь не так глубоко, почему же у него ничего не получается? Чем больше он об этом думал, тем больше злился и в конце концов не сдержался и грязно выругался. Се Лянь никогда никого не оскорблял, с его уст впервые слетели подобные слова. Однако, на удивление, когда он выбранился, тоска и злость, скопившиеся в душе, немного развеялись. Тогда Се Лянь, подобно ребёнку, впервые вкусившему сладкого, из последних сил уцепился за край ямы и, повысив голос, выругался вновь:

– Твою мать! Да чтоб тебя! – Он похлопал ладонью по земле и позвал: – Есть здесь кто-нибудь? Вытащите меня отсюда!

Разумеется, никого не было, лишь блёклый призрачный огонёк кружился в воздухе. Когда Се Лянь упал, огонёк бросился к нему, словно хотел помочь, а принц не обратил на это внимания и сердито закричал:

– Придите и закопайте меня уже!

Однако бранью делу не поможешь – пришлось Се Ляню поднапрячься, и спустя ещё несколько попыток он наконец выкарабкался из ямы. Тяжело дыша, принц повалился на землю, полежал немного, а затем перекатился на бок и свернулся калачиком.

– Как же холодно, – прошептал он.

Услышав это, огонёк подлетел ближе и вспыхнул, будто был готов сжечь сам себя, – вот только призрачное пламя не даёт тепла. Даже прижмись он теснее и сгори без остатка, не смог бы согреть человека. Уже не отличая сон от яви, Се Лянь услышал тоненький голосок – он звучал одновременно близко и далеко, и в нём чувствовалось отчаяние.

– Божество!.. Прошу, подождите меня, подождите… Молю, дайте мне немного времени…