Регент. Право сильного (СИ) - Кос Анни

Сурия моргнула и низко-низко склонила голову. Ликит растерянно перевел взгляд со своего лорда на девушку и обратно.

— Ну, пока я ни в чем не ошибся?

Сурия предпочла бы сгореть от стыда под взглядом сине-зеленых глаз северянина, но не отвечать.

— Не молчи, — голос Ликита дрогнул. — Скажи, что это ошибка. Милорд, это какая-то проверка, да? Испытание?

— Нет никакой ошибки. Это правда, — выдавила девушка. — От первого до последнего слова. Прости, что не сказала сразу, — она подняла на юношу огромные глаза, полные слез.

Он отшатнулся, на лице его проскользнула сперва растерянность, а затем — недоверие.

— Это ложь! Неправда!

— Ликит, — поморщился Ульф. — Что в моей просьбе молчать было непонятным? Сядь, очень тебя прошу.

Юноша, как во сне, вернулся к своему креслу.

— Все шло вполне терпимо, — сдержанно продолжил регент. — Ровно до того момента, как совершили покушение на Адиля. Знаешь, Сурия, мои люди следили за всеми, кто мог оказаться замешан в интригах против правящей семьи. Мы были везде, кроме одного места: женской половины дворца. И враг ударил именно там. Совпадение?

Дышать отчего-то стало тяжело, сердце комком подкатило к горлу, да так и застряло там, мешая говорить. Ульф, заметив бледность наложницы, встал, отошел к окну и открыл его, впустив в комнату холодный воздух. Но Сурия будто не заметила.

— И тут я совершил непростительную ошибку: оставил Ликита одного, более того, позволил вам встретиться и поговорить. Итог: погиб единственный свидетель, который мог бы привести нас к разгадке.

— Вы говорите о господине Виддахе? — от удивления девушка даже дрожать перестала. — Но нам сказали, что его сердце просто остановилось.

— Это был яд, — сухо поправил ее регент. — Достаточно редкий, но все же яд. Поначалу я не сложил все обломки мозаики в единый узор. Мне нужны были факты, а не предположения, и я был уверен, что стою в шаге от разгадки. До сегодняшнего дня.

Арселия бросила на него удивленный взгляд, но Ульф чуть качнул головой: позже, все объяснения будут потом.

— А теперь вопросы к вам обоим: кто из вас проболтался, о чем именно и самое главное — кому?

Сурия и Ликит переглянулись, вот только если на лице девушки мелькнула печальная улыбка, то юноша был хмур, как зимнее небо. Мгновение молчания — и они выдохнули хором:

— Это я виноват.

— Я рассказала.

Сурия думала, что будет очень страшно. Десятки раз прокручивала у себя в голове подобный допрос и всегда чувствовала, что по спине катятся капли холодного пота. И потому удивилась, осознав, как накатывает ни с чем не сравнимое облегчение.

— Редкое единодушие там, где обычно ему места не находится, — Ульф закрыл окно, вернулся к столу и присел, сложив руки на груди. — Давайте по очереди. Ликит?

Юноша поднялся и расправил плечи.

— Я приму любое наказание безропотно, — девушка поднялась на ноги. — Я одна во всем виновата.

— Ох уж мне эти дети, — Ульф страдальчески поморщился. — Один скорбит над разбитым сердцем, вторая жертвует собой. Не терпится взойти на эшафот? Ну так найди более весомый повод, выслушаю с интересом. Думаешь, я не понимаю: у тебя не было возможности поступить иначе? Но вот за то, что не рассказала обо всем Ликиту, высечь бы тебя лозиной. Чтоб неделю сидеть не могла.

— А господин Виддах, он ведь умер по моей вине?

— Только если ты лично подлила яд в еду.

— Нет! Я бы не смогла, не стала… — она усиленно замотала головой, отметая это обвинение. И вдруг уточнила: — В еду?

— Или питье, в день смерти или накануне, — Ульф насторожился. — Что-то вспомнила?

— Тем утром… Я случайно оказалась на кухне, видела, как питье господину младшему евнуху относила Зинат, а не одна из простых служанок, — слова давались с трудом. — Неужели она могла? Не верю, Зинат обычная женщина, несчастная, возможно, со скверным характером, но убить? — девушка опустилась в кресло и закрыла лицо руками.

— Виддах и Зинат ведь дружны с Джалилом? — Ульф обернулся к Арселии.

— У господина старшего евнуха нет друзей, только слуги, а их, как известно, всегда можно заменить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Это проще, чем бороться за их жизнь и свободу, — подвел итог Ульф. — Вот тебе и урок, Сурия. Беда предателей в том, что им все равно, кем жертвовать, лишь бы не собой. Ты ускорила гибель Виддаха, а он мог бы подтолкнуть нас к разгадке. Но в конечном счете, это моя ошибка. Позволил усталости взять верх над благоразумием. Оставил Ликита и тебя одних, а вы натворили дел… Если смотреть непредвзято, то вина моего воспитанника даже больше твоей: у него был четкий приказ держать язык за зубами.

Девушка глубоко вздохнула, пытаясь вернуть себе спокойствие. Вышло не очень хорошо, после пережитого волнения едва удалось унять дрожь. Она бросила тоскливый взгляд на окно:

— Мне нужен воздух… Позволите?

— Да.

***

Арселия проводила Сурию сочувствующим взглядом и обернулась к Ульфу:

— Что дальше? Прикажете взять Джалила и Зинат под стражу?

— Нет.

— Но почему? — изумлению Арселии не было предела.

— Без сомнения, один из них и есть наш отравитель. Но слишком многое остается непонятным: почему яд подлили не вам с Адилем, а Виддаху? У старшего евнуха был неограниченный доступ к вашим покоям, еде, питью, одежде долгие луны. Отчего не пытались убить вас раньше? Кто отдает им приказы? Это должен быть кто-то вне дворца. Какое отношение к покушению имеет магия? Да и зачем это Джалилу или тому, кто дергает его за ниточки? К слову, о ниточках… Сегодня мы разговаривали с лордом Зафиром, и его слова заставили меня усомниться в правильности некоторых выводов.

— И что же сказал почтенный лорд?

— Что ценит игру по правилам. Сейчас я почти уверен, за спиной Джалила стоит кто-то из малого совета, а может, и все вместе. Но тот, кто затеял эту игру, действует иначе: грубее, непредсказуемее, хитрее. И вероятность, что старший евнух служит двум господам, тоже нельзя исключить.

— И как решить эту загадку? — императрица поежилась от осознания, насколько близко к краю они все подошли.

— В этот раз права на ошибку нет. Нужно, чтобы господин старший евнух показал себя в деле. Пусть ищет встречи со своим покровителем, пусть сам приведет нас к заговорщикам. Но для этого он должен чувствовать себя в безопасности, должен быть уверен: я иду по ложному следу. А значит, нужно, чтобы Сурия доиграла свою роль до конца.

— Она не сможет убедительно лгать. Возвращать девушку сейчас в гарем — все равно, что бросить на съедение голодным псам. Одного взгляда на ее заплаканное лицо хватит, чтобы догадаться о сути нашего разговора, — Арселия в волнении сжала руки. — Риск слишком велик.

— О стихии, разумеется нет. Оставлю Сурию при себе на день или два. В конце концов, не этого ли Джалил добивался? Слезы — не страшно, особенно, если поползут сплетни о ссоре с Ликитом. Уверен, ваша служанка, Гайда, поможет с этим. У господина евнуха тоже слишком мало времени, он должен действовать. Все решится если не сегодня вечером, то в ближайшие два-три дня. — По нашим законам, вы должны отправить Сурию обратно после первой же ночи. Ее осмотрит лекарь, и обман раскроется.

— Мне не впервые нарушать ваши традиции.

Императрица поджала губы. Мысль о том, что Сурия останется так близко к регенту, проведет подле него ночь, а может, две или больше, оказалась неприятна. И, хотя признаваться в этом совершенно не хотелось, вовсе не политика была тому причиной.

— А что, если она останется в моих покоях, как одна из личных служанок? — неожиданно предложила Арселия. — Это даст вам больше, чем один день. При должной аккуратности, разумеется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И речи быть не может! — возмутился Ульф. — Я не допущу в ваше окружение человека с таким прошлым.

— Отчего же? Вина девочки и впрямь невелика. Кроме того, я понимаю всю безысходность ее положения, как никто другой, поскольку сама однажды оказалась игрушкой в руках мужчин.