Царь горы - Вадим Панов

— С благоразумной точки зрения нам следует укрыться и переждать…

— Ни за что! — отчеканил истинный кардинал. — Именно сейчас рождается будущий вождь семьи. Великий вождь! Именно сейчас идет борьба за власть! И если я спрячусь, то уже не поднимусь. Пусть Сантьяга заберет у братца Иглу, он все равно отдаст ее мне, в обмен на Алое Безумие!

— Но Борис достаточно силен, чтобы…

— Не отказывай Сантьяге в умении планировать боевые операции. — Густав погладил рукоять кинжала. — Борис обречен.

Ночной клуб «Медсестричка Гризли»

США, Нью-Йорк

15 декабря, среда, 23.24 (время местное)

Давным-давно, выстраивая в Нью-Йорке свою империю, Борис принял решение опираться на ночные клубы, являющиеся идеальным легальным прикрытием для масанов. Не надо никому объяснять, почему тебя совсем не видно днем и ты покидаешь квартиру только после захода солнца. Чтобы скрыть от челов характерные красные глаза, достаточно примитивного морока, но ведь от солнца магия не помогает, и если хочешь спокойно жить в шумном городе, приходится быть изобретательным. Ныне клану Луминар принадлежало девять заведений, главным из которых, являлся клуб «Медсестричка Гризли». Именно в этот клуб кардинал приказал епископам собрать воинов клана, и именно сюда приехал сам незадолго до заката. Приехал, несмотря на многократные просьбы Отто не показываться в городе этой ночью. Борис не послушал осторожного епископа. Он понимал, что захват «Водопада» существенно подорвал его авторитет, и лишняя демонстрация трусости могла окончательно похоронить кардинала в глазах подданных. Борис слишком долго создавал себе репутацию бесстрашного охотника, чтобы плюнуть на нее. Риск, значит риск. Но на то он и истинный кардинал.

— Шон, я не верю этому подонку.

— Проклятый Кардинал хочет заманить тебя в ловушку.

Толстяк задумчиво посмотрел на помощников и пробурчал:

— Борис сказал, что придет на переговоры без оружия.

— И ты ему веришь?

— Я не вижу причин, по которым он должен был начать войну. У него хороший доход.

— Всем нужно больше.

— Он нам не конкурент. Кардинал работает только на оптовых поставках, обеспечивает доставку в страну. Половина Нью-Йорка покупает у него товар.

— Говорю тебе: Борис решил выйти на розничный рынок. И выдавливает нас.

— Я чую, нас стравливают.

— А я…

— А ты заткнись и не мешай мне шевелить мозгами!

Шон отвернулся и уставился в окно «Мерседеса». Он не знал, что думать. Все улики указывали на то, что бойню в Центральном парке устроили ребята Кардинала, но зачем?! И кто атаковал клубы? Толстяк знал, что он ни при чем, а вот Борис, возможно, имеет на этот счет другое мнение. Нет, в таких случаях надо обязательно разговаривать, уважаемые люди всегда поймут друг друга.

И «Мерседес», сопровождаемый тремя микроавтобусами, битком набитыми вооруженными бойцами, продолжил путь к «Медсестричке Гризли».

— Приятно работать на Темный Двор, да? — прошептал Хэнк Носферату.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Джо. — Деньги? Согласен, хорошие.

— Деньги само собой. Я об этих амулетах. Классная штука.

— Великие Дома, — поморщился Джо. — Они горазды придумывать.

— Скольких парней мы бы сберегли, если бы имели эти штуковины раньше.

— Так раньше мы не работали на Сантьягу, — рассудительно заметил Джо. — Вот их у нас и не было.

— Это я и имел в виду.

«Футляр» — артефакт, вызвавший у Хэнка столь бурный восторг, — полностью скрывал Носферату от любого вида магического сканирования, даже от знаменитого масанского Зова, заставляющего братьев по крови откликаться едва ли не инстинктивно. И эта, последняя, характеристика была в данных обстоятельствах очень важна, поскольку Носферату лежали на крыше соседнего с «Медсестричкой Гризли» дома и разглядывали переулок через прицелы скорострельных винтовок. Причем оставались невидимыми для воинов Бориса, старательно ощупывающих окружающее клуб пространство.

— А если челы не приедут?

— Приедут, — хмыкнул Джо. — Сантьяга не ошибается, раз сказал в половине двенадцатого, значит, так и будет.

— Так оно и есть, — поправил епископа Хэнк и указал на въехавший в переулок джип. — Приехали.

Ровно в двадцать три тридцать Борис Луминар вышел в переулок позади «Медсестрички Гризли». Вышел, как было условлено с Толстяком Шоном, один. Остановился посреди проезда и замер, с легкой усмешкой разглядывая въехавшие в переулок автомобили. Джип «Мерседес», микроавтобусы. Слепящий свет фар бьет в лицо, но это не солнечные лучи, это можно потерпеть.

— Я без оружия!

Но Толстяк не торопился. Сначала из машин сопровождения выбрались телохранители. Двое, еще двое, еще… Двенадцать челов с автоматами. Угрюмые, настороженные, внимательно озирающиеся по сторонам в ожидании подвоха.

«Знали бы вы, с кем имеете дело!» Что для истинного кардинала десяток челов? Мелочь.

— Я устал ждать!

— Иду, иду!

Шон выбрался из «Мерседеса» и подошел к Борису.

— Один? — Толстяк не верил своим глазам.

— Один, — подтвердил кардинал.

— И я могу тебя убить?

— Хоть сейчас.

Бандит помолчал, буравя взглядом спокойного масана, и произнес:

— Я знал, что ты ни при чем.

И протянул руку.

— Нас стравливают, Шон, — уверенно заявил Борис, отвечая на рукопожатие. — Кто-то хочет начать большую войну и поделить наши территории.

— Итальянцы? Колумбийцы?

— Я выясню. Одно я знаю точно: кто-то большой и сильный. Ему нужны и мои каналы доставки, и твои каналы распространения.

— Русские?

— Шон, мы узнаем. Я обещаю, что…

Носферату начали с охранников. Две короткие очереди — два трупа. Еще две очереди — еще пара мертвых челов. Затем две длинные, очень длинные очереди по машинам, чтобы добавить тем, кто находился в переулке, ярких впечатлений. Затем опять по челам.

Расстреляв по одному магазину, Носферату бросили винтовки и побежали по крыше в противоположную от «Медсестрички Гризли» сторону. Они свое дело сделали.

— Предатель!

Толстяк кинулся за мусорный бак, споткнулся, поймав три пули в широкую спину, и рухнул на асфальт.

Борис не сразу понял, кто начал стрельбу, но среагировал молниеносно. Среагировал, как прирожденный воин. Ближайший чел открыл огонь из автомата, две пули попали кардиналу в грудь, еще одна задела руку, а в следующее мгновение Драконья Игла вонзилась незадачливому стрелку в шею. Чел еще стоял на ногах, а Борис, выдернув клинок из тела умирающего, бросился к следующему автоматчику и страшным ударом снизу вверх вспорол ему живот. Секунды, доли секунды…