Джунгли - Клайв Касслер

– Встать, – произнес Тан по-английски.

Кабрильо перестал ломать голову и повиновался, балансируя, как мог, на одной ноге. Один из охранников схватил его за руки и завел их за спину, чтобы надеть пластиковые наручники. Браслеты врезались глубоко, но Хуан держал запястья слегка разведенными, поэтому, когда охранник отошел, наручники оказались не такими тугими. Этот старый трюк в редких случаях позволял избавиться от наручников или на худой конец сделать их поудобнее. Ладно, менее неудобными.

Через минуту появился Макд, тоже с двумя охранниками. Им приходилось поддерживать его в вертикальном положении. Обмундирование висело на парне клочьями, лицо покрывали свежие синяки, маскирующие старые, оставленные талибами. Голова пьяно свисала, и если бы не охранники, он бы упал. Изо рта медленно текла слюна. Цзян едва взглянул на Лоулесса, но его помощница ахнула, увидев парня, и удержалась от сочувственного жеста.

Они образовали маленькую жалкую процессию. Макд едва не терял сознание, а Хуана приходилось тащить, потому что у него не было сил прыгать на одной ноге. Охранники прямо-таки несли его на плечах, позволяя целой ноге делать большие шаги.

Их притащили на склад. Солнце светило в большие высокие двери, заставляя Хуана щуриться. Пахло дизельным топливом и гнилыми продуктами. Заключенные под бдительным оком охранников выгружали мешки риса из кузова грузовика китайского производства с самыми лысыми шинами, какие только видел Кабрильо. Водитель курил в кабине. Другой грузовик нагружали продуктами, выращенными на тюремных землях.

Возле склада стоял белый фургон без окон. Задние двери были открыты, грузовой отсек фургона отделялся от кабины металлической решеткой. Обоих пленников бросили туда. Макд со стуком ударился головой и лежал неподвижно. Кабрильо ничего не мог поделать.

Еще пластиковые наручники пошли в ход, чтобы прикрепить их обоих к вделанным в пол крюкам. Это не был тюремный автозак, просто коммерческий фургон, но без внутренних дверных ручек не уступал надежностью бронированному автомобилю. Двери захлопнулись с бесповоротностью, которую Хуан ощутил в костях. Хорошего конца ждать не приходилось.

Прошло еще несколько минут. Кабрильо представил, что Тан и генерал сравнивают методы пыток, как домохозяйки обмениваются кулинарными рецептами. Даже при открытых передних окнах в задней части фургона было жарко, как в духовке.

Наконец Цзян отошел от Тана и сам сел за руль. Его сдержанная помощница заняла пассажирское сиденье. Они не разговаривали друг с другом, когда мотор заработал и машина тронулась. Легкий ветерок дул в грузовую часть, пока они ехали по территории тюрьмы к главным воротам. Хуан, лежа на полу, не видел ничего, кроме неба, но вспомнил, что тюрьма Инсейн – большой комплекс в северо-восточной части Янгона, построенный вокруг центрального здания как спицы колеса. Вспомнил, что родным позволено приносить неполитическим заключенным еду к проволочному заграждению – без нее многие просто умерли бы от голода.

Говорят, общество оценивается по условиям в его тюрьмах. Мьянма должна находиться в конце этого перечня.

Фургон остановился у главных ворот. Охранники проверили его нижнюю часть и открыли задние двери. Один из них указал на Хуана, затем на Макда, взглянул на список, посмотрел на них еще раз и кивнул. Двери со стуком захлопнулись.

Они отъехали на квартал от тюрьмы, и Хуан собирался заговорить с генералом, но тут его помощница открыла стальную решетку. И сняла очки.

Хуан изумленно уставился на нее, не веря своим глазам. Она стала пробираться в заднюю часть фургона, держа в руке маленький черный саквояж.

– Как? – хрипло спросил Кабрильо.

Главный врач «Орегона» Джулия Хаксли с формой глаз, измененной латексными приспособлениями, с волосами, окрашенными и нарощенными, одарила его теплой ласковой улыбкой.

Тут до него дошло, почему генерал показался ему знакомым. Это был Эдди Сенг, тоже сильно загримированный, чтобы выглядеть старше.

– Мы с Эдди были поблизости.

Она быстро срезала скальпелем пластиковые наручники Кабрильо и стала осматривать Макда Лоулесса.

– Не будьте самоуверенны, – предупредил Сенг с водительского места. – Мы только что разминулись с автокортежем, направляющимся к тюрьме, и, если не ошибаюсь, на заднем сиденье второй машины был настоящий генерал Цзян. Мы пока что не в джунглях.

– Что? – воскликнул Кабрильо. – Китайцы в самом деле хотят забрать меня? За каким чертом?

Сенг оглянулся через плечо.

– Это было до того, как я вступил в Корпорацию, но не ты ли потопил один из их многоцелевых ракетных эсминцев?

– «Ченго», – вспомнил Хуан. – Тогда мы только начинали работать с нынешним директором спецпроектов НПМА Дирком Питтом.

Он сел на место Джулии в кабине. На центральной консоли стояла маленькая бутылка воды. Он выпил треть, потом снова завернул пробку. Ему хотелось еще, но колики – реальная проблема.

Внешне Янгон был таким же, как другие современные мегаполисы. Воздух насыщен смогом и вонью этилированного бензина, сжигаемого в неотрегулированных двигателях. Эта часть города была беднее большинства. Дорога представляла собой полосу крошащегося асфальта. Обочины были открытой канализацией. Одноэтажные дома, казалось, прислонились друг к другу для поддержки, а полуголые дети наблюдали за уличным движением равнодушными, пустыми глазами. Шелудивые собаки таились в переулках в поисках объедков, которые не подобрали дети. Машины сигналили на всех перекрестках, большей частью без видимой причины. Вдали Кабрильо видел многоэтажные здания советской архитектуры семидесятых годов. Кое-где встречались черты восточной природы города, пагода или буддийский храм, но в остальном Янгон был неотличим от любого большого города «третьего мира».

– Где «Орегон»?

Из множества вертевшихся в сознании Кабрильо вопросов этот был самым важным.

– Километрах в тридцати к юго-востоку от нас, – ответил Эдди.

– Есть у тебя телефон или рация? Нужно сказать Максу, что за ними охотятся авиация и флот.

Сенг достал рацию из кармана мундира. Хуан связался с судном, сказал Хали Касиму, вахтенному офицеру, о ведущихся поисках и приказал объявить боевую тревогу. К тому времени, когда председатель произносил последние слова, ревун уже завывал.

Затем Кабрильо обернулся.

– Хакс, как он?

– Травма головы определенно, – ответила Джулия. – Не могу сказать, насколько серьезная, пока не вернемся в лазарет. Нужна магниторезонансная томография.