Одиночество Калли и Кайдена - Джессика Соренсен

Веки Калли закрыты, ее теплое дыхание проникает сквозь мою рубашку.

– Тебе придется привести его.

Я сдвигаю плечи и прижимаю Калли к груди, сворачиваю по коридору направо. Выйдя на улицу, я шагаю по траве к корпусу «Дауни» и поднимаюсь на лифте к своей комнате.

– Калли, мне придется поставить тебя на ноги, чтобы открыть дверь, – шепчу я ей на ухо.

Она кивает, и я осторожно опускаю ее. Не открывая глаз, Калли прислоняется к стене. Набираю код и толкаю дверь. Включив свет, возвращаюсь в коридор, поднимаю Калли на руки и вношу в комнату. Опускаюсь на колени и кладу ее на кровать. Она поворачивается на бок, а я выпрямляюсь и соображаю, что теперь делать мне самому. Я могу лечь на кровать Люка, но он сожрет меня с потрохами, когда появится.

– Где ты будешь спать? – спрашивает Калли, пока я скидываю ботинки и отшвыриваю их в угол.

– Это я и сам хотел бы понять. – В нерешительности я смотрю на нее. – Ты не против, если я лягу рядом с тобой?

Глаза Калли слегка расширяются, она колеблется, но начинает двигаться к стене. Я ложусь на своей стороне, сохраняя между нами промежуток, и она закрывает глаза.

– Я никогда не спала в одной постели ни с кем, кроме Сета, – бормочет Калли. – Не могу спать ни с кем другим рядом.

– Ну ладно. – Я пытаюсь скатиться с кровати. – Пойду найду какое-нибудь другое место.

– Не нужно тебе никуда уходить. – Она обвивает пальцами мою руку. – Мне с тобой очень спокойно… Да, когда ты рядом, то всего, что он сделал, как будто и не было.

– Калли, о чем ты говоришь?

– Неважно. – Она зевает, двигается немного ближе ко мне, кладет ладони под щеку и поджимает колени. – Я устала.

– Хорошо. – Моя рука слегка дрожит, когда я убираю волосы со лба Калли. – Спи.

Она кивает, и через секунду до меня уже доносится звук ее тихого дыхания. Не думая ни о чем, я нежно целую ее в лоб и размышляю про себя, что же я буду делать, когда настанет утро.

Глава 12

Пункт № 12: Проверь, насколько далеко ты сможешь зайти с тем, чего боишься.

Калли

Открываю глаза. Череп у меня просто раскалывается, а мозг пульсирует. Сразу понимаю, что я не в своей комнате. На полу валяется мужская одежда, на полке рядом с плоским телеэкраном – игровая приставка, а одеяло, которым я укрыта, пахнет одеколоном Кайдена.

Сажусь на кровати и таращу глаза, роюсь в памяти, пытаясь сообразить, что же происходило вчера вечером. Помню, Сет спрашивал, чем я хочу заняться, а я ответила, мол, хочу повеселиться. Он повел меня гулять, и кончилось тем, что мы напились. После этого все как в тумане, одно помню: смотрю на звезды и кто-то меня несет.

Скрипит дверь, входит Кайден с двумя чашками кофе.

Он в черной теплой рубашке с капюшоном, которая подчеркивает его тонкие руки; джинсы сидят на бедрах низко.

– Я думал, ты проспишь весь день, – несколько смущенно говорит он, обнаружив, что я не сплю.

За окном сверкает солнце. Смотрю на часы, висящие на стене:

– Черт возьми, уже почти время обеда?

При мысли о еде сосет под ложечкой.

Кайден протягивает мне кофе, я с радостью беру стаканчик.

– Боже, голова раскалывается.

– Обычно так бывает, когда выпьешь слишком много. – Кайден ставит второй стаканчик на тумбочку.

– Кайден… – Я отодвигаю стаканчик от лица. – Я не могу… Я не знаю, что случилось.

Он садится на кровать рядом со мной, матрас прогибается под его весом.

– Ну, мне выпало счастье стать свидетелем только завершения вечера, но, насколько я понял, Сет сказал, ты выпила ведро водки. В тот момент, когда я тебя увидел на вечеринке у Бена, ты была пьяна в стельку.

– Я начудила?

– Да нет. Тебе пришлось спать здесь, потому что я не нашел Сета, а на твоей двери висел красный шарф.

– А где спал ты?

– Рядом с тобой. – Кайден напрягается, вид у него виноватый.

– Если я ничего не путаю, тебе пришлось нести меня? – Я слизываю пенку с губ и смотрю в окно на чистое голубое небо.

– Ты почти не могла идти… – Он кивает. – Хотя я ничего не имел против.

Я сбрасываю одеяло и спускаю ноги с кровати:

– Пожалуй, мне нужно принять душ и попытаться съесть что-нибудь. Хотя у меня такое чувство, что кишки вывернуты наружу.

– Вообще-то, я хотел, чтобы ты пошла со мной куда-нибудь. – Кайден кладет руку мне на колено. – Мне нужно сказать тебе что-то очень важное… о том, что случилось тогда рядом с домиком у бассейна. – Взгляд у Кайдена тяжелый, голос напряженный.

– Ладно, – говорю я. – Мы должны пойти прямо сейчас? Или мне можно сперва принять душ? Я чувствую себя очень грязной.

– Можешь сначала принять душ. – Кайден смеется. – Подожду тебя на улице, на скамейке.

Я встаю с внезапным желанием обнять его.

– Хорошо. Я быстро. – Иду к двери, но останавливаюсь, повернув ручку. – Кайден, спасибо тебе, что позаботился обо мне вчера вечером.

– Не за что. – Он колеблется. – Я должен тебе еще много таких вечеров, прежде чем мы расквитаемся.

Кайден

Ночью я почти не спал. Лежал и прислушивался к дыханию Калли, пытался подстроить под его ритм свои вдохи и выдохи. Мне хотелось, чтобы она спала как можно дольше, а я бы продолжал лежать рядом с ней.

Когда солнце встало над горами, я решил: пора рассказать ей правду, чтобы она знала, во что ввязывается. Тогда она сможет оценить, действительно ли хочет быть со мной, потому как сам я, кажется, уже не могу без нее.

Нервничаю до ужаса. Мы едем к холмам, где впервые гуляли вместе. Паркую машину под деревьями. Мы вылезаем наружу и идем под голубым небом к холмам.

– Мы что, собираемся снова лезть наверх? – спрашивает Калли, глядя на вершину скалы, когда мы оказываемся у подножия.

Ее волосы рассыпались по спине, а руки сложены на груди.

Я забираюсь на валун сбоку от тропинки и обозреваю окрестности.

– Сегодня тихо. – Я сажусь на камень и похлопываю ладонью рядом с собой. – Посиди со мной.

Калли бредет ко мне. Я подаю ей руку и помогаю подняться. Она устраивается рядом, опирается на ладони и смотрит на расстилающиеся перед нами холмы. На мгновение я закрываю глаза и чувствую: сейчас я скажу ей и все решится.

– Тот вечер, когда отец лупил меня, а ты вмешалась, – начинаю я, не давая себе шанса пойти на попятный, – это был не первый раз, когда он меня бил.

– Сколько раз он тебя бил? – Кажется, Калли это не удивило.