История города Рима в Средние века - Фердинанд Грегоровиус

Короли Неаполя из норманнского дома, из швабского рода, Анжу устремляли все помыслы своего честолюбия на замок Капитолия; опасность для пап была поэтому велика, и в их светской истории наиболее поражающим представляется, быть может, следующее: что единственных монархов в Италии сумели они с самого начала низвести на степень вассалов церкви. В иных случаях путем договора с папой и с народом жалуемы бывали короли неаполитанские почетным званием сенатора римского, но ни одному из них не удавалось приять скипетр Цезаря. Поэтому, когда Владислав покорил Рим, то был могущественнее всех своих предшественников, и перед ним раскрывалась, казалось, великая будущность. Для великолепного въезда убирался юный монарх у Св. Павла, подобно пращуру своему, Карлу Анжуйскому. В Рим въехал он 25 апреля. Ввиду того что замок Ангела держал еще сторону папы, направил он свой путь по мосту сенаторов через Трастевере, восседая на коне, под несомом восемью баронами балдахином, причем римляне сопутствовали ему с пальмовыми ветками и с факелами в руках. Городские колокола и вечерние веселые огни возвестили о печальнейшем из всех торжеств, о падении Рима под власть короля. На жительство поселился он у С. Хрисогона, где и остался. В день же его въезда отступил Павел Орсини, отныне слуга Владислава, в Кастель Валька; городские ворота и мосты были сданы, и первые, по повелению короля, заделаны. Он произвел тотчас новые выборы консерваторов, капитанов кварталов и прочих магистратов. Также и местечки в городской области, Веллетри, Тиволи, Кори и иные поклонились ему и послушно приняли его кастелланов. Прибыли послы от Флоренции, Сиены и Лукки для принесения ему поздравлений по поводу триумфа над Римом и для заключений с ним союза. Тем временем войска его двинулись на Патримониум и на Умбрию, где Перуджии, Тоди, Амелия, Орте, Риэти, Ассизи без дальнейших разговоров признали его своим синьором. Таким образом присоединил он провинции церковной области к неаполитанскому своему королевству.

Монархия, Италия, даже императорская корона представала перед отважным умом Владислава. На одежде своей приказал он выткать изречение: aut Caesar, aut nihil. Говорят, что он домогался титула короля римского, но что в оном отказали ему римляне, заявив, что имеют уже цезаря. Королем их был Рупрехт Пфальцский, и государя этого должно было устыдить завоевание Рима. Теодорих фон Ним, покинувший Рим до въезда Владислава, обратился к Рупрехту с патриотическим увещательным письмом, в котором входил в роль Данте и Петрарки, и призывал ленивого короля римского припомнить славу германских императоров, опоясать чресла мечом и восстановить империю.

Сенатор от Владислава правил городом с железной строгостью; всякая попытка к возмущению наказывалась секирой палача. Помимо же этого, не сотворимо было никаких насилий. Блестящая личность юного и великодушного короля, на которого начала взирать вся Италия как на человека будущности, приобрела ему симпатии народа, а изобилие жизненных припасов, о чем он заботился, равно как и строгая юстиция, вернувшая спокойствие городу, были лучшей опорой его власти. Занятый предначертаниями к завоеванию Средней Италии, пробыл король в Риме до 24 июня 1408 г. Перед отъездом повелел он влиятельнейшим баронам, в том числе самим даже Колоннам и Савелли, до возвращения его пребывать вдали от Рима. Стражами города определил он сенатора, маршала своего Христофора Гаэтани, графа Фунди, консерваторов и капитанов кварталов, еще на некоторое время оставил графа де Тройа с войском и затем вернулся в Неаполь.

2. Бенедикт XIII и неудавшийся его план завладения Римом. — Григорий XII и отношение его к Владиславу. — Интриги обоих пап в видах подорвать унию. — Бенедикт XIII покинут Францией. — Григорий XII покинут своими кардиналами. — Кардиналы обеих обедиэнций в Пизе. — Они созывают собор. — Бальтазар Косса в Болоньи. — Григорий XII едет в Римини. — Владислав идет через Рим на Тоскану, чтобы помешать собору. — Сопротивление ему флорентинцев. — Пизанский собор, 1409 г. — Низложение пап. — Избрание в папы Александра V. — Трое пап. — Война и экспедиция Людовика Анжуйского и Коссы против Владислава. — Неаполитанцы обороняют Рим. — Революция в Риме. — Город сдается и чествует Александра V

При других обстоятельствах завоевание Рима Владиславом составило бы весьма важное событие. Даже Бенедикт XIII возымел смелый план завладеть Римом и воссесть там римским папой на очищенный соперником его престол; в этих видах отправил он к устьям Тибра одиннадцать генуэзских галер; но флот этот вышел из Генуи лишь в тот самый день, в который совершил въезд свой в Рим Владислав. Наоборот, Григорий XII не был испуган узурпацией короля. Коль скоро он знал о замыслах своего соперника, то должен был желать завладения королем Рима скорее, чем чтобы содеяно это было Петром де Луна. Когда, бежав при падении города, предстал перед ним в Лукке легат, то принят был им без упреков, наоборот, с такими знаками благоволения, что приходилось думать, что кардинал действовал согласно повелению папы. Говорили, что Павел Орсини с его воли передал Рим, равно так же занял город и даже церковную область король, и в самом деле, настолько мало гневался Григорий XII на Владислава, что не возбудил никакого протеста, но продолжал по-прежнему держать при нем своих нунциев. Завоевание Рима и Патримонии давало ему и племянникам его повод ставить препятствия делу унии. Ухищрения, пускаемые в ход обоими папами для заклеймления одним другого как единственного виновника продолжения раскола — тогда как оба они единодушно не желали унии, — представляют отвратительнейший спектакль злокозненного своекорыстия. Обманувшийся мир утомился ими и порвал наконец искусную паутину, сотканную вокруг церкви этими кощунниками. После несостоявшегося савонского конгресса оба они друг с другом сблизились. Бенедикт XIII приехал в Porto Venere, Григорий же XII отправился из Сиены в Лукку, где отдался под покровительство синьора этого города, Павла Гвиниджи. Оба обменивались посольствами, предложениями и жалобами. Сотканное одним разделывал другой; предлагаемое одним отвергал другой. Никогда не было ведено более гнусной игры с глубочайшими потребностями мира. Григорий XII совершенно без средств, без наемных войск, кроме набранных Коррерами, поднял вопль против галер, состоявших еще в распоряжении его противника, ибо умный Бенедикт XIII опирался на могущество Буссино, наместника французского короля в Генуе, и Григорий, не без оснований, объявил, что не может отправиться в предложенные для конгресса приморские города ввиду небезопасности для него последних. Поэтому когда Бенедикт предпринял с генуэзскими галерами неудавшуюся экспедицию на Рим, то это явилось для противника его желанным предлогом к прерванию переговоров. Ежедневно осаждали его неотступно кардиналы, посланцы Франции, Венеции и флорентинцев. Один монах-проповедник выступил в Лукке и публично обозвал его безбожным клятво-нарушителем; он приказал заключить смелого оратора в тюрьму; не хотел ничего более слышать про унию. Тем временем Бенедикт XIII выведен был из прежней своей сдержанности. В январе 1408 г. король французский повелел эдиктом не повиноваться ни одному из двух пап, если ко дню Вознесения не улажен будет раскол; против этого выступил Бенедикт с грозившей экскоммуникацией буллой, последствием чего явилось, что французский парламент и парижский университет объявили его низложенным. На одну минуту остался соперник его триумфатором; забыл о своей присяге, которой обязался не назначать кардиналов более, назначил четырех новых. Это привело в ярость кардинальскую коллегию, которую и без того уже по подозрительности своей окружал он вооруженными людьми и держал, как в плену. Прежде всех секретно покинул 11 мая Лукку кардинал люттихский и, безуспешно преследуемый Павлом Коррером с рейтарством, отправился в Castell Libra Practa в пизанской области. За ним последовали, среди сильного смятения и памятуя о судьбе кардиналов Урбана VI, шесть других князей церкви. Они все собрались в Пизе, где избрали единственный практический путь, могущий спасти церковь, — апелляции к собору. Клич «Собор!» моментально потряс мир, ибо обстоятельства для оного уже назрели, и моментально же очутились оба противника обезоруженными. Бенедикт XIII, беззащитный в Генуе, как и в Авиньоне, сел 17 июня в Porto Venere га корабль и бежал в отечество свое, в Перпиниан, куда созвал на 1 ноября собор. Непреклонный этот испанец боролся с этого времени с судьбой с мужеством, доставившим бы ему в благородном другом деле название великого. Поистине Петр де Луна являлся как по твердости воли, так и по разуму несчастливым последователем Гильдебранта и Александра III, попавшим во всемирную историю на ненадлежащее место и в ненадлежащее время, через что редкая его энергия пропала без пользы.