Хроники Амбера - Роджер Желязны
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грейсвандир исчез со своего колышка.
Я попятился, закрыл и запер дверь. Несколько вешалок опустело, это факт, и можно сразу понять, в чем тут дело. Вот только что это доказывает? Но ведь это я и хотел узнать? Появилось чувство, что узнать все до конца будет куда проще, чем раньше.
Через дверь, которую я оставил незакрытой, я вернулся в покои Бранда, и рыскал по ним, пока в пепельнице неподалеку не увидел ключ. Заперев дверь, я сунул ключ в карман, это было довольно глупо, потому что теперь через мою комнату где не доставало стены, мог войти кто угодно. И все же…
Прежде, чем перейти обратно в свою гостиную, где находился перепачканный слюной ти'га и отчасти заваленный обломками Тебриз, я помедлил. В комнатах Бранда что-то расслабляло, здесь было спокойно, чего я прежде не замечал. Я немного побродил по ним, открывая ящики, заглядывая в волшебные коробочки, рассматривая папки с его рисунками. Логрусовым зрением я заметил, что в столбике кровати спрятано что-то волшебное, маленькое и мощное, силовые линии так и били от него во все стороны. Отвинтив шишечку, я нашел внутри маленький тайник. В тайнике была бархатная коробочка, в коробочке — кольцо. Ободок был широким, возможно, платиновым. К нему было приделано что-то вроде колесика красноватого металла с бесчисленными крошечными спицами, многие были не толще волоса. От каждой тянулась силовая линия, которая вела — куда? — вполне возможно, в Отражение, к какому-то тайному источнику могущества или заклятий. Вдруг Люку больше придется по душе кольцо, а не меч. Я надел его, и оно как будто пустило корни в самую середку моего естества. Я мог чувствовать, как двигаюсь по линиям к кольцу и дальше, вдоль этих соединений наружу. Кольцу были доступны разнообразнейшие воплощения энергии, которыми оно управляло, от простейших хтонических сил до утонченных построений Высшей Магии, от простейших духов до существ, подобных безмозглым богам, и это произвело на меня впечатление. Непонятно, почему в день битвы и падения Лабиринта Бранд не имел его при себе. Я чувствовал, что надень он его, он стал бы непобедим. Тогда мы все могли бы жить в Брандкастле, в Бранденберге. Еще было непонятно, почему Фиона в комнате по соседству не ощутила присутствия кольца и не пришла поискать его. С другой стороны, я-то не почувствовал? Каково бы ни было это кольцо, несколько футов — и становилось трудно обнаружить его. Сокровища, хранившиеся здесь, изумляли. Отнести это на счет эффекта «личной вселенной», который, поговаривают, проявляется в некоторых из здешних покоев? Сцепленное со столькими источниками кольцо было великолепной альтернативой силам Лабиринта и Логруса. Чтобы эта штука набрала такую силу, требовалось не одно столетие. Во всяком случае, как бы оно ни было нужно Бранду, нужно оно было не сейчас. Я решил, что не могу уступить его Люку — вообще никому, кто хоть немного знаком с Искусствами. Я даже счел, что его нельзя доверить и не-волшебнику. И уж конечно я не собирался прятать кольцо обратно в столбик кровати. Что это дергается у меня на запястье? Ах, да, Фракир. Дергался он уже некоторое время, правда, недолго, но я заметил это с трудом.
— Жалко, старик, что ты потерял голос, — сказал я, поглаживая его, а сам осматривался, нет ли в комнате физической или психической опасности. — Но я не могу тут найти ни одной хреновины, черт ее дери, из-за которой стоило бы тревожиться.
Он мигом соскользнул по спирали с запястья и попытался стащить с пальца кольцо.
— Стоп! — приказал я. — Кольцо может оказаться опасным, я знаю. Но только, когда им неправильно пользуются. Я волшебник, забыл? Для меня это не секрет. Кольца мне бояться нечего, в нем нет ничего особенного.
Но Фракир не подчинился приказу и продолжал атаковать кольцо, и я подумал, уж не ревность ли одного магического артефакта к другому.
Я принялся обыскивать помещение еще усерднее. Если оставить себе и меч, и кольцо, было бы очень достойно найти для Люка еще что-нибудь из вещей его отца…
Откуда-то из моих комнат донесся зычный крик:
— Мерлин! Мерлин!
Я прекратил простукивать низы стен и пол в поисках пустот, поднялся, вернулся к арке и прошел под ней в свою гостиную. Там я остановился, хотя голос — теперь я узнал Рэндома — не переставал звать меня. Выходившая в коридор стена за то время, что я не видел ее, надстроилась больше, чем наполовину, словно с тех пор, как подобранный во сне камень занял свое место в ведущих в царство Бранда воротах, невидимая бригада плотников и штукатуров не торопясь делала свое дело. Поразительно. Мне оставалось только стоять, вытаращив глаза, и надеяться, что хоть что-нибудь в пострадавшей зоне выдаст происходящее. Потом послышалось бормотание Рэндома: «Сдается мне, он ушел», и я крикнул в ответ:
— А? Что такое?
— Быстро убирай свою задницу отсюда и давай ко мне, — сказал он. — Нужен твой совет.
Через оставшийся в стене пролом я шагнул в коридор и посмотрел наверх. И тут же почувствовал, на что способно мое кольцо: оно отзывалось на мои самые насущные нужды, как музыкальный инструмент. Стоило мне согласиться с предложением, как кольцо пустило в работу соответствующую линию. Уносясь по воздуху к дыре в потолке, я вытащил из-за пояса перчатки и натянул их, сообразив, что Рэндом может опознать кольцо как бывшую собственность Бранда и начнется сложная дискуссия, вести которую у меня в тот момент не было ни малейшего желания.
Поднимаясь через дыру в мастерскую, я плотно прижимал плащ к бокам, чтобы меча тоже не было видно.
— Впечатляет, — сказал Рэндом. — Рад, что ты не оставляешь упражнений в магии. Позвал я тебя вот зачем…
Я отвесил поклон. Из-за своего наряда мне смутно казалось, что я при дворе.
— Как я могу служить вам?
— Кончай эту ерунду и слушай, — сказал он, взяв меня за локоть и уводя обратно на уцелевшую половину спальни. У двери, держа ее открытой, стояла Виала.
— Мерлин? — спросила она, когда я прошел вплотную к ней.
— Да? — откликнулся я.
— Я не была уверена, — сказала она.
— В чем?
— Что это ты, — ответила Виала.
— Будьте спокойны, это я, — сообщил я.
— Это и в самом деле мой брат, — объявил Мандор, поднявшись из кресла и подходя к нам. Его рука была в лубке и покоилась на перевязи, а выражение лица стало куда менее напряженным. — Если что-нибудь в нем
