Точка кипения - Фрэнк Лин

– Дейв, нам нужно было сделать это, как только мы встретились.

От таких слов на сердце у меня стало теплее. Лежа на боку, она нежно гладила мое плечо, а я наслаждался приятной картиной. Пусть она врунья, пусть даже убийца, сейчас мне все равно, тем более что в моем положении рассуждения о морали представлялись совершенно неуместными.

– Я не могла забыть тебя. Я хотела тебя еще тогда. Когда я очнулась на твоем диване, я стала придумывать, чем бы привлечь твое внимание. Мне так хотелось, чтоб ты меня утешил и поддержал, но тут появилась эта гарпия. Я слышала, как она орала в соседней комнате.

– Ее зовут Жанин.

– Ты действительно кого-то убил?

– А ты?

Она больно ущипнула меня за плечо.

– Я никого не убивала. Пока. Но начать никогда не поздно. Чарли такой тюфяк! Будь он порешительнее, давно бы уже занял место папаши, а братцев своих отправил бы подальше, на острова какие-нибудь, чтоб они там спились. Не умеет он действовать. Без меня сидел бы сиднем. Ему и самому хочется большего, да он не знает, как подступиться.

Я поудобнее устроился на подушке и закинул руки за голову.

– И какой ты придумала план, чтобы освободиться от Брэндона?

– У-у, какой хитрец, – зашептала она мне на ухо. – Разве ты не можешь найти дела поинтересней, чем выпытывать мои планы? Я могу.

– Послушай, радость моя, кто бы ни был убийца Сэма, он что-то искал. А теперь он переключился на меня – моя квартира и офис были обеспокоены. Чудак, защищавший в суде твоего отца, в спешном порядке покинул город. Мне нужно знать, что происходит. Все это как-то связано с Брэндоном, но как?

– А я что говорила! Корень всех зол, – пальцы Марти шаловливо забегали по моему телу, – деньги. У Брэндона есть тайна. Большая тайна. Из грязи он поднялся в князи. Как? Да пошел он к черту, этот Карлайл!

Она вдруг впилась зубами в мое плечо. Я взвыл от боли.

– Через тернии к звездам. Это твой путь, Дейв. – Она села верхом на меня и изо всех сил пригвоздила мои плечи к подушке. – Но не моего свекра.

– Отпусти! – снова взревел я, впервые в жизни понимая, почему пауки боятся самок.

– Путь Брэндона – в его альбоме с фотографиями… Сперва – у входа в какой-то захудалый трактир… Переворачиваешь страницу – господин Карлайл на Уолл-стрит… среди американских миллиардеров… Откуда, спрашивается, деньги?… Не из Манчестера. Это все… что мне доподлинно… известно. Мой отец… знает больше… Вытащи… его… из тюрьмы – получишь… разгадку.

Той частью мозга, которая еще способна была соображать, я отдавал себе отчет, что мало что понимаю. Мата Хари, говорят, вытаскивала информацию из своих любовников после того, как утоляла их страсть. Марти, в отличие от нее, одновременно убивала двух зайцев: она рассказывала мне о Карлайле, подпрыгивая на мне, как на батуте. Голос ее звучал громче и громче, пока не достиг крещендо. Тут она наконец удовлетворенно выдохнула и растянулась рядом. Надеюсь, ее соседи были туги на ухо.

Мы лежали в кровати, храня молчание. Рассказывать истории во время любовного акта так же утомительно, как их выслушивать. Мы выдохлись. Но я уже начинал придумывать, как буду выпутываться из нынешней ситуации.

– Держу пари, в постели мисс Фригидность гораздо спокойней.

– Очень точное замечание.

– Она действительно фригидна?

– Оставь ее в покое, – потребовал я, с опозданием вспоминая о долге хранить верность.

– Наверно вы спите, как супруги после золотой свадьбы.

– Сравнение неудачно.

– Она же ненавидит мужчин!

– Зато она их не ест!

– Ха-ха-ха! – оглушительно рассмеялась Марти. – Мне нравится, как ты остришь. Ха-ха!

Я беспомощно откинулся на подушку. Мне казалось, что вот-вот заревет сирена мчащейся на ее хохот полицейской машины.

– Чокнутая! – в сердцах воскликнул я.

– Все равно я не отпущу тебя, Дейв, – властно заявила Марти. – Ты остаешься со мной. Чарли убедил Брэндона перечислить мне некоторую сумму. И случилось это отчасти благодаря тебе. Ты сможешь начать новое дело. А лучше всего уехать за границу. Я говорю по-немецки. И вообще мы можем выбрать любую страну ЕС.

– Нет, – отрезал я.

– Да, – наставала она. – Ты остаешься. Я дам тебе все, что захочешь.

– Не дашь.

– Если хочешь детей, я рожу, – уговаривала она хриплым голосом.

Она вплела свои пальцы в мои и прижала мою руку к поверхности кровати. Я снова почувствовал боль. Марти не шутила. Я пошарил глазами по столику рядом с кроватью в поисках лампы или другого тяжелого предмета, чтоб огреть ее по голове, если понадобится, – но ничего, кроме полной окурков пепельницы, не нашел.

– Этим приемам тебя папа научил? – спросил я сквозь зубы.

Она отпустила меня так же внезапно, как и навалилась. Я с облегчением вздохнул и пошевелил затекшими пальцами. Марти села в кровати и закурила.

– Я знаю, что ты не слабак, Дейв. Мне есть с кем тебя сравнивать.

– Не знаю, что ты желаешь услышать в ответ. Скажу только, что не в моей привычке пользоваться приемами карате в постели с женщиной.

– О, какой мужчина! – произнесла Марти, выпуская кольца дыма прямо мне в лицо.

В эту секунду она была такой смешной, что я не удержался от улыбки. И напрасно. Она восприняла мою улыбку как призыв и снова набросилась на меня, будто тигрица. Но этот раз я оказался ловчее и перехватил ее руки.

– Я думала, ты боец, Дейв, – разочарованно протянула она, возвращаясь к недокуренной сигарете. – Неужели ты не хочешь заняться любовью?

– Любовью, но не борьбой. Я не готовился провести три раунда подряд с командой по армрестлингу.

– Бедный Дейв. – Она поцеловала меня. – Третьего раунда еще не было. Побудь со мной подольше, и я тебе расскажу, как мы пытались прикончить Брэндона.

– А ты сначала расскажи, а потом видно будет.

Желание узнать о Брэндоне перекрывало всякие другие желания, и я не хотел поддаваться на хитрости Марти. Она принялась неистово ласкать и целовать мое тело, приговаривая:

– Сначала любовь, потом разговоры.

– Знаешь, ты сейчас похожа на хрюшку из «Скотного двора» Оруэлла, – не пощадил ее я – «Две ноги – плохо, а четыре – хорошо».

– Четыре хорошо, Дейв, – захихикала Марти.

– Не знаю, как Брэндона, но меня ты почти прикончила, полоумная, – пробормотал я, переворачивая ее на спину.

– Не ври! Тебя еще надолго хватит, – обрадовалась Марти.

Потом состоялся обещанный разговор, но от усталости я едва ворочал языком. А у Марти будто второе дыхание открылось. Вот пусть она и говорит, решил я.

– Я скажу тебе, чего я хотела от Чарли, – разоткровенничалась Марти. – Я хотела, чтоб он подстроил маленькую аварию с одной из электронных штуковин, с которыми обожает возиться Брэндон. Тут никто не подкопается. Беда в том, что он в каждой комнате по нескольку камер наблюдения понавесил. Вот и застукал Чарли, когда этот орангутан пытался переключить таймер на одной из дверей. Это произошло как раз перед тем, как мы поехали в «Тарн».

– Значит, вы ссорились из-за этого?

– Ага, но потом я действительно совершила глупость.

– Ты, глупость?

– Да. Я стала навещать отца, зная, что это разозлит Брэндона. Он всегда удерживал меня от встреч с Винсом.

– Меня тоже.

– Еще в детстве я почувствовала, что Брэндон не любит вспоминать о Винсе. Едва я упоминала имя отца, он как будто замирал. Когда я стала старше, поняла, что Брэндон боится Винса. В общем, я рассуждала так: как только Карлайл узнает, то я навещаю отца и хочу ходатайствовать о его освобождении, старика потянет куда-нибудь подальше из Манчестера, ему захочется уйти на покой, поселившись в теплом климате, скажем в Австралии.

– И чего же ты добилась?

– Старик взорвался от злости. Никогда его в таком гневе не видела. А Чарли меня не поддержал, вот я и решила от него уйти. Может, это и нехорошо, но я-то надеялась, что если Брэндон так боится Винса, то, вытащив отца из тюрьмы, я получу от Карлайлов свой кусок пирога. Поэтому я обратилась к тебе.

– Спасибо за доверие, – снова съязвил я.

– Брэндон время от времени упоминал имя твоего отца. И тут как нельзя кстати появляешься ты. В общем, все сошлось. После того как Брэндон застукал Чарли, он готов был выгнать нас взашей. Но как только узнал, что я ездила к отцу, смягчился и стал сговорчивее.

– В чем же дело?

– Не знаю! Только без денег здесь не обошлось, это уж точно. Его только деньгами проймешь, они – первая и единственная любовь Карлайла. Отец знал Брэндона до того, как попал в тюрьму. Я помню и Брэндона и Сэма с самого детства. Леви я звала дядей Сэмом. Они все шутили: «Станцуй для дяди Сэма, детка» или «Скажи дяде Сэму, сколько заработал твой папочка».

– Теперь мне ясно, кто научил тебя шутить.

– Сэм дневал и ночевал у Брэндона. Они иногда часами просиживали, запершись в кабинете. Оттуда Брэндон выходил обычно в хорошем настроении и напевал себе под нос что-то типа «Сэм все считает сам, мозги спалит в угоду нам»… да, это он чаще всего повторял.