Мы выбираем звезды - Пол Андерсон

– Не дергайся, – посоветовал Гатри. – Не береди душу. Сейчас все равно, что в космосе, когда сделал то, что от тебя требовалось, а остальное – забота машин. Ведь там ты спокойно сидишь и ждешь, верно?

– Там все иначе! – воскликнула девушка. – Речь идет не об одном-единственном звездолете и даже не обо мне! На карту поставлено будущее.

– Ну-ну, девочка, не стоит изображать из себя Иоанна Богослова.[91]

– Но если «Файербол» будет заодно с авантистами, – проговорила Кира, пристально глядя на Гатри, словно хотела рассмотреть выражение его лица, – они останутся у власти, по крайней мере, в Союзе. В моей стране, шеф. Мне не все равно. На моих глазах началось и закончилось множество кризисов, от войн до выборов главного собаколова. Сколько было шума, одни утверждали, что грядет светлое завтра, а другие – что мы падаем в бездонную пучину. Ничего подобного, естественно, не происходило. Человечество как существовало, так и продолжает существовать.

– Чтобы приручить «Файербол», потребуется время, – отозвался он. – Сайре чересчур оптимистичен. Прежде должно смениться несколько поколении, ибо законченные индивидуалисты, вроде наших с тобой коллег, в одночасье от прежних жизненных принципов не отказываются. Авантисты же, я уверен, столько не продержатся. Государство уже потихоньку гибнет, задавленное всякого рода догмами. Мой двойник способен лишь продлить агонию власти, в результате которой теократия превратится в откровенную диктатуру Последняя тоже не идеальная форма правления, особенно в эпоху гиперкомпьютеров, космических кораблей, сверхсветовых коммуникаций и молекулярных фабрик.

– Но сколько людей еще погибнет? – прошептала Кира.

– Согласен, очень и очень много. Поверь, я вовсе не отказался бы увидеть, как судят членов Священного Синода с их присными. Причем не гражданским судом, а военно-полевым.

Кира закусила губу, подалась вперед и стиснула подлокотники кресла.

– А вы, шеф? Что будет с вами?

– Подумаешь! – Девушка будто увидела воочию, как он пожимает плечами, а его губы кривятся в усмешке. – Я не сдамся без боя, но моя жизнь, по большому счету, прожита, а вот молодых, как ты, действительно жаль.

– Неправда! – возразила девушка. – «Файербол» без вас – ничто!

– Он переживет меня. Новая кровь никогда никому не вредила.

– Нет! – Кира вскочила и смерила модуль испепеляющим взглядом. – Без вас компанией станет управлять ваш двойник. А он верит в авантизм, правильно? Когда система начнет распадаться, как он поступит, что, по-вашему, будет делать?

– Не знаю, – признался Гатри. – Ты права, новый «Файербол» может стать… злом, что ли. Или же просто-напросто окажется ни на что не годен. Что, вероятно, еще хуже.

Его слова потрясли девушку. Северная Америка – страна, где прошло ее детство, не более того. Да, когда-то здесь верили в идеалы – свобода, упования на будущее, упорный труд ради высокой цели; верили в разум, который все подвергал сомнению. Теперь верность этим идеалам хранил только «Файербол», и то лишь потому, что во главе компании стоял Энсон Гатри. «Файербол» стал для нее истинной родиной, отечеством, государством, в котором можно не беспокоиться за судьбы детей…

– Мы будем сражаться! – произнесла девушка.

– Выбора у нас все равно нет, – сухо откликнулся Гатри. – Не горячись, подруга. Я вижу мини-бар. Выпей, отдохни, послушай музыку, посмотри мультивизор. Или давай дядюшка расскажет тебе сказку.

Кира отметила про себя, что удивительно быстро успокоилась. Хрипловатый голос Гатри, неожиданная шутка… Да, он умеет обращаться с людьми. Чувствуются опыт – и Божий дар. Должно быть, в свое время женщины были от шефа без ума. Высокий, крепкий, решительный… Жаль, что она поздно родилась, иначе наверняка затащила бы его в постель. Девушка расхохоталась.

– Правильно, – одобрил Гатри. – Так что тебе рассказать?

– Сказку, дядюшка, – весело ответила Кира.

– Какую?

– Про Уинстона П. Сандерса и пьяную русалку, – проговорила девушка, сделав большие глаза и склонив голову набок.

– Ay de mi! Ну уж нет! Хочешь, я расскажу, как с нами пытались заключить контракт – мы были молоды и страдали от безденежья – на постройку орбитального публичного дома?

– Вы обещали! – жалобно воскликнула Кира, выпячивая подбородок.

– Мы не договаривались…

– Вот именно. Вы спросили меня: «Что тебе рассказать?». А я-то думала, что вы человек слова, сеньор Гатри.

– Ну…

Когда появились Валенсия с Паккером, у Киры, несмотря на то, что она испытала легкий ужас, от смеха болели ребра.

Но всякое веселье начисто исчезло, когда девушка увидела Паккера. Валенсия по дороге, должно быть, вкратце описал ему, что и как. Директор подошел к столу, уставился на Гатри и протянул руки, словно намереваясь прикоснуться к модулю…

– Шеф, – выдохнул он. – О, шеф…

– Со мной все в порядке, Вэш.

– Вижу, – отозвался Паккер, глубоко вздохнув. – Но ваш двойник… Он ведь тоже Гатри. Что они с ним сделали!

– Что касается нас, – произнес модуль, – в нашем распоряжении пара-тройка часов и несколько световых лет, чтобы спрятаться. Не будем терять времени. Валенсия, ты что, не видишь, что директору надо налить? Дэвис, тебе полагалось изучить меню и предложить что-нибудь в качестве закуски.

И снова его голос оказал удивительное влияние. Наверно, подумалось Кире, не только голос, но и память о том, как он выглядел, и репутация… Кроме того, все присутствующие были прагматиками, не склонными терзаться сомнениями. Думать, решать, что хорошо и что плохо, прикидывать последствия и побочные эффекты следует до того, как начнешь действовать. Разумеется, тем горше сознавать, что твои действия – или бездействие – ведут к заранее известному результату, тем тяжелее груз ответственности. Вскоре люди уселись вокруг стола, и началось обсуждение.

Космопорт охраняли подразделения национальной милиции и тайной полиции. На поле стоял один-единственный корабль, тот самый, на котором прилетела на Землю Кира. Это объяснялось, во-первых, тем, что Камехамеха не была, в отличие от аналогичных сооружений в Эквадоре и Австралии, основным транспортным узлом компании; вдобавок, «Файербол», судя по всему, решил до полного прояснения ситуации не посылать на Землю своих звездолетов.

– Черт побери! – вырвалось у Киры. – Я надеялась, что мы раздобудем корабль с ионным двигателем. Что ж, хочется думать, что за нами не будет погони.

– Тсс! – прошептал ей на ухо Валенсия. – Паккеру не нужно знать все.

Кира нахмурилась. Если они не могут доверять директору, значит, все потеряно. Одновременно девушка наслаждалась близостью Валенсии, чувствовала щекой его дыхание…

– Сепо обязательно поинтересуется, куда я ездил и зачем, – сказал Паккер.

– Поводи их за нос, – посоветовал Гатри. – Мол, коммерческая тайна. А вскоре они установят, что ты получил соответствующее распоряжение сверху…

– Каким образом?

– Неужели ты думаешь, что за эти годы мои агенты не позаботились внедрить в государственную компьютерную сеть свои программы? И что я проник в Северную Америку, не потрудившись их модернизировать? Если мой двойник притворяется мной, почему бы мне не притвориться им, а?

– Рискованно.

– Разумеется. Потому-то я до поры до времени не раскрывал карт, держал козырь про запас, на крайний случай. И правильно делал.

– У меня семья, – напомнил Паккер, глядя прямо в линзы.

– Помню. Как только выберемся, сразу же переправим всех вас в безопасное местечко. А вот как нам выбраться, это мы сейчас решим.

Обсуждение продолжалось. Они забрасывали друг друга вопросами и ненадолго прервались лишь тогда, когда потребовалось спрятать Гатри: официант доставил заказ. Модуль изложил свой план, встреченный резкими возражениями, которые он с ходу отмел, заявив, что все обдумал по дороге сюда, причем учитывал и ту возможность, которая стала реальностью. Да, успех зависит от многих «если», однако иного выхода он, Гатри, не видит. Наконец люди нехотя согласились. Оставалось лишь уточнить детали.

Команде Паккера требовалось не более двух часов, чтобы подготовить корабль к старту. Под защитой магического заклинания «Совершенно секретно» погрузить на борт можно что угодно, в том числе – маленький бот, на использовании которого и строился план. Несколько таких ботов, подобно прочему оборудованию, хранилось на технической базе космопорта.

Учитывая, сколько хлопот выпадало на долю персонала Камехамехи, единственной кандидатурой на место пилота была Кира. В приказе, который получит Паккер, будет указано ее имя. Кстати, это, возможно, умерит подозрительность агентов Сепо, и они не станут особенно доискиваться, зачем она звонила директору и назначила ему встречу.

– Но способ, каким вы собираетесь проникнуть в космопорт, – чистейшей воды безумие! – воскликнул Паккер.