1941. Война в воздухе. Горькие уроки - Хазанов Дмитрий

Поэтому адмирал Н.Г. Кузнецов, полагая, что одними бомбардировочными ударами противнику не удастся нанести серьезный урон, посчитал необходимым приступить к минным постановкам, в частности, в устье Дуная. Первая имела место в ночь на 30 июня, когда четыре ДБ-3 поставили донные мины AMГ в Тульчинском гирле и районе Сулины. В следующую ночь три мины были выставлены в Георгиевском рукаве. Эти вылеты прошли без потерь, но вызвала сомнение целесообразность подобной работы: в одних случаях минировалось мелководье, в другом серьезная опасность возникла для собственных подводных лодок, которые начали разворачивать у румынских берегов.

Проанализировав действия черноморской авиации в конце июня, адмирал Н.Г. Кузнецов отметил такие недостатки, как проведение бомбардировки без предварительной разведки цели; установление запасных целей без учета бомбовой зарядки, что приводило к частым вынужденным посадкам и неоправданному расходу боекомплекта. Неоднократно задачи ставились недостаточно четко и конкретно, при этом, по мнению Николая Герасимовича, штаб ВВС ЧФ пренебрегал скрытным управлением частями, ставя экипажам задачи открытым текстом. И, наконец, не уделялось должного внимания вводу в строй молодых авиаторов во 2-м мтап и 40-м бап, а также освоению новой материальной части.

Относительно стратегии дальнейших действий нарком ВМФ приказал сконцентрировать с начала июля основные усилия ВВС ЧФ на уничтожении нефтяных объектов в Плоешти, а затем переключить авиацию на действия по мосту через Дунай у Черновод, при этом «поддерживать разрушения» в Констанце Уже в ночь на 2 июля шесть ДБ-3 вылетели в сторону Плоешти, но лишь два экипажа достигли цели, сбросив с большой высоты бомбы на нефтепромышленные предприятия. В тот день 12 СБ дважды бомбили Сулину, а 11 таких же самолетов дважды бомбили Тульчу. Сброшенные на Констанцу с двух ДБ-3 бомбы, вероятно, какого-либо ущерба неприятелю не нанесли.

В ночь на 2 июля после длительного перерыва атаковали румынские объекты экипажи 4-го авиакорпуса ГК. Планировалось задействовать 24 ДБ-3ф для удара по Плоешти, но плохие метеоусловия помешали командованию 50-й авиадивизии поднять в небо хоть один бомбардировщик. Из 14 самолетов 22-й авиадивизии четыре вернулись вскоре после взлета из-за различных неисправностей, а половина оставшихся атаковала запасную цель – Бухарест, при этом один экипаж пропал без вести.

Начальник управления дальней авиации полковник Л.А. Горбацевич получил указание Ставки ГК продолжить бомбардировки на следующее утро и всем составом корпуса атаковать Сулину, Ботошаны, Махмудию, другие районы сосредоточения войск и флота неприятеля. Однако плохая погода на юге Украины помешала этим планам: с мелитопольского аэроузла бомбардировщики вновь не смогли вылететь ввиду размокания полос. А первые самолеты 22-й авиадивизии стартовали только в 15 ч 17 мин; из 49 экипажей задание выполнили 18. Всего в эти сутки дивизия полковника Б.К. Токарева совершила 65 вылетов (с учетом действий разведчиков), потеряв пять машин

Между тем в первый день войны на Черноморское побережье прибыли пять первых пикирующих бомбардировщиков Пе-2, а через день – еще пять таких машин. Их летные характеристики позволяли действовать днем, уклоняться за счет высокой скорости от перехвата неприятельскими, прежде всего румынскими, истребителями. Новые самолеты поступили на вооружение 5-й эскадрильи 40-го бап, и потребовалось несколько дней для их освоения. Первый боевой вылет на театре пара этих машин выполнила вечером 3 июля по Плоешти. На следующий день одна «пешка» сбросила бомбы на нефтегородок Констанцы, а другая – на неприятельские суда в Сулине. Если эти вылеты завершились благополучно, то их коллеги по 63-й авиабригаде вновь не избежали потерь и повреждений. Из девяти вылетевших в сторону Констанцы в сложных метеоусловиях ДБ-3 два не вернулись, хотя, казалось, низкая облачность и дождь не должны были позволить истребителям противника осуществить перехват.

Вероятно, под влиянием этой неудачи командование флота 4 июля запретило использование бомбардировщиков типа ДБ-3 и СБ большими группами днем без прикрытия своими истребителями. Между тем на вооружении ВВС Красной Армии тогда отсутствовали самолеты типа Bf110, способные осуществлять сопровождение на большие расстояния. «Действия бомбардировочной авиации по береговой черте <Румынии> производить на больших вы сотах и небольшими группам и, – отмечаюсь в приказе. – Дальние действия без сопровождения истребителей производить ночью или скоростными бомбардировщиками Пе-2» Документ вновь обращал внимание на необходимость проведения предварительной разведки, без чего разрешалось высылать на задания лишь мелкие подразделения бомбардировщиков, а на аэродромы их базирования требовалось срочно перебросить свою истребительную авиацию для прикрытия взлетов и посадок.

Первая декада июля была отмечена достаточно активными вылетами ударной авиации ЧФ, причем наиболее интенсивным налетам подвергались суда и корабли противника. Вероятно, начав интенсивные действия на южном фланге советско-германского фронта, румынское командование широко использовало флот для снабжения войск. Поэтому наряду со ставшими уже привычными целями летчики-черноморцы бомбили мастерские и другие портовые сооружения в Тульче, буксиры и баржи. Для действий в Сулинском гирле командование, кроме 40-го бап, привлекло также 119-й pan. Подразделения на самолетах МБР-2 стремились нанести ущерб каботажному флоту неприятеля.

Экипажи докладывали о прямых попаданиях, однако разведка этого не подтверждала. «Командующий ЧФ вице-адмирал Ф.С. Октябрьский указал командиру 63-й авиабригады полковнику Г.И. Хатиашвили, – говорилось в одном из документов, – что, несмотря на большое количество вылетов для бомбардировки транспортов и мониторов противника, самолеты не потопили ни одного вражеского корабля. Это произошло потому, что летчики бригады не предпринимали решительных атак и производили сбрасывание бомб по двигавшимся судам с высоты 4000-6000 м. Командующий приказал более решительно атаковать корабли противника и в случае необходимости сбрасывать бомбы со снижением до 600 м»

Тем временем советское командование полагало, что до сих пор нефтяные объекты Плоешти пострадали незначительно. Директивой начальника Генерального штаба № 00257 от 9 июля командующему ВВС Красной Армии генерал-лейтенанту П.Ф. Жигареву и командующему ВВС ВМФ генерал-лейтенанту С.Ф. Жаворонкову было приказано организовать совместные регулярные удары по румынским нефтепромыслам Бузеу, Бакэу, Кросно, Ясно и особенно Плоешти, а также в районе Дрогобыч, Борислав (Западная Украина) с целью их уничтожения. «В последующем систематическими налетами воспрещать восстановительные работы на нефтепромыслах» – требовала директива.

Согласно разработанному штабом ЧФ плану, ночные экипажи 40-го бап 9 июля с 21 ч 50 мин до 22 ч 25 мин должны были нанести первый удар по нефтепромыслам севернее Плоешти, а завершающий удар выполняли экипажи 2-го мтап по южной окраине города с 2 ч 15 мин до 3 ч 35 мин 10 июля. Задача же главных сил, участвующих в налете одиночными экипажами, состояла в поджоге нефтеперегонных заводов в течение всей ночи. Планировалось, что прилетевший на рассвете разведчик Пе-2 сфотографирует результаты бомбардировок.

К этому времени советское командование знало о том, что для обороны Плоешти (главного района добычи и переработки нефти в Румынии) неприятель задействовал до 60 истребителей, преимущественно устаревших типов PZL Р-11с (польского производства), а также PZL P-11f и PZL Р-24е, но имелись новые машины IAR.80, выпуск которых румыны наладили на авиазаводе в Брашове. В районе нефтепромыслов размещалось до 30 зенитных батарей, 10-12 аэростатов заграждения и 12-15 зенитных прожекторов. Значительно были усилены службы связи и раннего предупреждения.

Сложность ситуации состояла в том, что в составе 63-й авиабригады осталось 12-16 экипажей, способных действовать ночью. По донесению экипажей ВВС ЧФ, противодействие противника в ту ночь было слабым, патрулирующих истребителей в воздухе не было. Советские авиаторы сбросили свой груз, включая четыре РРАБ-3, но плохая погода ночью и утром мешала наблюдать за результатами удара.

В 4-м авиакорпусе также недоставало хорошо подготовленных экипажей. В лучшем положении находился базировавшийся в Крыму (в Саках) 21-й дбап, в котором, несмотря на потери в первые дни войны, 12 экипажей могли выполнять задание в сложных метеоусловиях и в темное время суток. Однако сложная обстановка на Юго-Западном фронте, в частности опасность прорыва механизированных войск противника к Киеву, вынудила весь 4-й авиакорпус задействовать 9 и 10 июля на этом направлении.

Поздним вечером 13 июля на Плоешти устремились бомбардировщики как из состава авиации ГК, так и ВВС ЧФ; подобные рейды продолжили в течение двух следующих ночей. На пути к цели резко менялась погода, не всегда надежно работала материальная часть, что явилось причиной нескольких вынужденных посадок. Так, из 28 вылетевших ДБ-3 соединения полковника В.А. Судца, с 13 по 15 июля включительно, пять приземлились в поле, не дойдя до своих аэродромов, но все экипажи уцелели. Они доложили о пожаре на атакуемом объекте, но никаких подтверждений эффективности ударов не было.