Собственность государства (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович

Я повернул лицо к канцлеру и посмотрел в его выпученные от ужаса глаза.

- Охренеть, - пробормотал Вацлав.

Я уронил канцлера на крышу и прислонился к дымоходу напротив.

- Ну что, дядя Абрахам? Расскажешь? Если признаешься во всем, я обещаю тебя не убивать. В противном случае твоя смерть не будет легкой.

Он прокашлялся и прохрипел:

- Это… самозванец…

- Ну как знаешь, - сказал я и повернулся к принцу: - насчет самозванства. Вы помните, как именно погиб Александер Арклайт, ваше высочество?

- Помню… Утонул, катаясь на лодке.

- Угу, как же. Есть тут одна деталь: у меня в детстве была гидрофобия. Я не катался на лодке ни разу в жизни по этой причине и не мог бы кататься так быстро после смерти своего отца тем более… В общем, ваше высочество, мой дядя упорствует, поэтому у нас есть еще один выход. По праву королевского Дома вы можете свершить правосудие над предавшим вас и страну вассалом собственноручно. Как только вы казните моего дядю за его преступления – мы тот час же отправимся обратно.

- Это шантаж!

Я усмехнулся:

- Это не шантаж. Вассальный договор между моим родом и вашим имеет двустороннюю силу. Четыреста лет, сколько стоит Аркадия, ваши предки только и делали, что просили моих о помощи. Арклайт, разберись там, Арклайт, защити тут, Арклайт, наведи порядок здесь, договорись с теми, избавь меня от этих… Настал мой черед. По праву рождения я требую от вас восстановить справедливость, вернуть мне мои права и покарать перступника.

- У меня нет ни малейших доказательств, что это правда!

Я пожал плечами:

- Тогда у вас два варианта. Поверить слову Арклайта или подождать, пока мой дядя решит заговорить. Я никуда не спешу, а вы? Нет, я знаю, канцлер Арклайт – не только третий человек в государстве, он ваш друг и наставник. Убедите его признаться – это самый легкий для него выход. Во всех остальных случаях ему не избежать мучительной смерти. Например, я могу сломать ему ноги и оставить здесь… Безрадостная судьба его ждет в этом случае, уж поверьте. Что может быть хуже, чем стать добычей эфириала? А они где-то тут, рядом, они везде. Только и ждут, чтобы подвернулась подходящая жертва, ослабленная и сломленная. Ну что, дядя, может, начнешь рассказывать?

Я посмотрел в его глаза и в них увидел затаенную надежду. Кажется, сейчас он заговорит… А еще кажется, что я знаю его замысел.

И тут он действительно заговорил – сбивчиво, скороговоркой, кашляя и сплевывая кровь. Мне даже не пришлось тянуть из него слова: казалось, дядя Абрахам стремился выговориться, словно на исповеди, и потому через три минуты мы все уже знали, что и как.

Когда он умолк, принц Георг тяжело вздохнул:

- Вот оно, значит, как… Полагаю, вы своего добились… граф. И теперь мы можем отсюда убраться, наконец.

- Еще не совсем, ваше высочество. Вы не поверили слову Арклайта – теперь у вас есть признание узурпатора. Мое требование свершить правосудие остается в силе.

- Эй, мы так не догововаривались! Ты… вы сами обещали не убивать его, если…

- Конечно, обещал. И не убью. Но я не обещал, что его не казнит никто другой.

- Теперь это дело следствия и суда!

- Давайте начистоту, ваше высочество. Эта мразь призналась только для того, чтобы выбраться из Зоны. А потом он скажет, что оклеветал себя ради вашего спасения, и что давал показания под принуждением. О каком следствии вы мне сейчас толкуете? О том, которое за пять проклятых лет не сумело привлечь моего дядю к ответу? Нет, не пойдет. Да и вашему отцу я что-то не доверяю: он вполне может счесть, что ради государственных интересов лучше прикрыть преступление такой важной шишки, и в итоге на скамье подсудимых окажусь я. Не пойдет. Признание как таковое ничего не стоит, и единственный надежный способ восстановить справедливость и мои права – если вы сами свершите правосудие. С учетом исключительных обстоятельств, вы можете обойтись и без суда.

- Я – еще не император! У меня нет такого права!

- Тем лучше. Вы сделаете это от имени своего отца, и он должен будет подписаться под этим, чтобы сохранить законность. Хватит слов, ваше высочество, настала пора платить по счетам за четыре столетия. Либо вы лично свершите правосудие, либо…

Его взгляд остался твердым.

- Нет, я не буду этого делать. Единственный способ сделать все правильно – через Верховный Суд.

Тут вмешался Рюиджи.

- Слушай, Саша… кхм, ваша светлость…

- Для тебя я по-прежнему Саша.

- Ты можешь оставить канцлера тут как бремя. Мы же все знаем один секретный параграф, да? Спасение кронпринца из глубины Зоны – достаточная причина оставить старого канцлера тут. Ни один трибунал не придерется, а сам он нипочем не выберется.

- Тогда мы будем вынуждены оставить тут еще и раненого: нельзя его вынести, а канцлера оставить. А на это я не пойду. Он не должен погибать из-за этой мрази. В общем, ваше высочество, на этом вассальный договор между вашим родом и моим денонсирован вами. По сути, это предательство своего вассала, за которое я бы с радостью отправил вас вниз коротким путем, но полагаю, что мои предки были бы против, несмотря ни на что. Как бы там ни было – дальше на меня не рассчитывайте.

Я повернулся к отряду:

- Короче, парни, расклад следующий: я не могу вернуться назад, потому что попаду под трибунал, и спасать принца не буду. У вас есть два варианта: вы можете забирать его и попытаться выбраться самостоятельно. Шансы ваши без меня неважные, но они есть. Или мы можем оставить тут и принца, и канцлера – пусть выбираются сами. А мы пересечем Зону и выйдем к сиберийцам или к Каганату. Получим политическое убежище. Да, без джек-пота, но там мы все хотя бы будем свободными, а с учетом того, что компетентных специалистов нашего уровня у них нет – без хлеба не останемся.

- Всю Зону?! – присвистнул Кай. – Это невозможно…

- Я вас сюда завел – я вас отсюда и выведу. Решайтесь, парни, время поджимает. Недостреленный выродок скоро вернется с подмогой.

На короткий миг повисла тишина, нарушаемая только затравленным дыханием канцлера и тяжелым сопением принца и гвардейцев.

- Думаю, я могу решить эту ситуацию, - внезапно сказал Ян, выходя вперед.

Он снял с шеи личный жетон и якобы попытался согнуть его, но жетон внезапно с хрустом сломался. Изнутри Ян извлек тонкую золотую пластинку с тиснением и продемонстрировал ее нам.

- Агент пятого класса Вукович, служба безопасности, отдел внутренних расследований, - представился он.

- Охренеть! – сказал Бела. – Я думал – агенты пятого уровня это байка!

В общем-то, так думал и я – при том, что такой агент, фактически наделенный полномочиями говорить и действовать от имени императора, находился в моем отряде.

- Да, мы существуем, - подтвердил Вукович, - но сразу же замечу, что это государственная тайна, и никто из вас не вправе ее разгласить.

- Неплохую карьеру ты сделал, Ян, - сказал я. – Восемнадцать лет – и уже агент пятого уровня…

Он поскреб щеку:

- Небольшая пластическая операция, вот и весь секрет. Так-то мне двадцать девять. Карьера неплохая – хотя для выходца СТО это в порядке вещей.

Ян остановился перед стоящим на коленях канцлером и расстегнул кобуру.

- Абрахам Арклайт, - чеканя слова, сказал он. – Моими устами император обвиняет вас в двойном убийстве дворян Аркадии, государственной измене, предательстве своего Дома – и это неполный список ваших преступлений. Император выносит вам смертный приговор, который будет приведен в исполнение немедленно моей рукой.

Когда Вукович потянул пистолет из кобуры, канцлер посмотрел на меня и завопил:

- Гребаный ублюдок! Ты – бесполезный выродок такого же бесполезного самовлюбленного ублюдка, каким был твой…

- Не смей! – крикнул принц. – Это беззаконие!!!

Пистолетный выстрел сухо поставил точку в тираде канцлера. Ян спрятал пистолет и посмотрел на принца.

- Вы это в лицо своему отцу крикнули, - спокойно сказал он. - Все законно: канцлер сам признался во всем.