Никакой магии - Андрей Уланов

Что-то странное проскользнуло в тоне… словно бы он заранее знал ответ… и знал: ответ ему совершенно не понравится.

— Обратиться за консультацией к лорду Ричу, — твердо произнес Аллан.

— Нет!

— Сэр, — повысил голос лейтенант, — я превосходно понимаю… и, в значительной мере, разделяю ваши чувства в отношении лорда Рича, но…

— Не понимаете! — судя по градусу возмущения, можно было подумать, что О'Шиннах предложил полковнику спросить совета у Великого Врага. — Этот убл… дилетант руководствуется лишь собственными перепадами настроения и прихотями! А об ответственности за свои шарлатанские «дедуктивные методы» никогда и не пытался задуматься! Даже эль… герцог Молинари куда больше способен к нормальной работе.

— Тем не менее, сэр, — продолжил гнуть свою линию Аллан, — вы неоднократно признавали, что «шарлатанские» методы дают вполне реальные плоды, причем как раз в тех случаях, когда традиционный подход оказывался бессилен.

— Да, случалось и такое! — с явной неохотой признал полковник. — Но сейчас положение не настолько критично…

— Сэр, — лейтенант покачал головой, — вы действительно хотите дождаться, пока все станет очень плохо?

— Катер готов к полету, сэр! — матрос в ангаре вытянулся перед Алланом. — Но лететь нельзя, сэр!

О'Шиннах остановился, водрузил на верстак набитый бумагами саквояж и, сцепив руки за спиной, принялся разглядывать матроса. Тот, в свою очередь, старательно изображал «пожирание начальства преданным взглядом», стараясь при этом не дышать в его сторону. Особого смысла в этих попытках не было — ужасающе-дивной смесью бараньей похлебки, жареного лука и кефира уже пропитался каждый дюйм ангара.

— Во-первых, — начал Аллан, — согласно уставу во время отдания чести нижним чином ладонь должна быть на уровне третьей сверху пуговицы, а не второй, как у вас. И держать ее нужно строго параллельно земле, а не под наклоном. Советую потренироваться перед зеркалом, старший матрос Эдвардс, не все командиры столь снисходительны, как я или полковник.

— Слушаюсь, сэр!

— Во-вторых же… что значит: «лететь нельзя»?

— Погода, сэр! — чуть расслабившись, матрос указал на распахнутые ворота, сквозь которые холодный ветер пинками загонял мелкие брызги дождя. — Облака на уровне крыш, сразу после взлета видимость меньше сотни футов. Согласно приказу Их Лордств нумер 758 дробь 14, в такую погоду полеты могут совершаться только при наличии особого разрешения начальника воздушного порта или приравненного к нему офицера, сэр.

— Ну где ж я тебе сейчас возьму начальника порта? — усмехнулся О'Шиннах. — К тому же он потребует полетный план, а это уже будет нарушением наших инструкций, о соблюдении секретности. Дилемма…

Бюрократия — одно из самых гнусных изобретений гномов, решила я. Теперь наверняка придется спускаться вниз, связываться по телеграфу с добрым десятком чиновников, ни один из которых не посмеет взять на себя хоть унцию ответственности! В общем, как обычно у людей, делать все наиболее сложным и запутанным способом — а в итоге окажется, что проще и быстрее сразу махнуть рукой и отправиться в карете. Только в карете с печкой, бр-р-р!

— Аллан, а вы не можете просто приказать ему лететь? — взмолилась одна замерзающая эльфийка. — Или… ой, — укол булавки в замерзший палец подтвердил, что жетон с нетопырем по-прежнему в кармане, — давайте я прикажу!

— Можно-то можно, — отозвался лейтенант. — Но пускать в ход без нужды осадную артиллерию… нет, — он решительно тряхнул головой и взялся за борт, — сделаем еще проще. Катер я поведу сам, нужен лишь кочегар.

— Но сэр…

— Все в порядке, Эдвардс, — весело крикнул Аллан, устаиваясь в «гнезде» за штурвалом. — Инструкции Адмиралтейства на меня сейчас не распространяются… и я полгода назад закончил курс по «слепым» полетам. Мисс Грин… прошу на борт, не забудьте надеть летные очки. Отдать швартовы!

— Да, сэр! — разом повеселевший матрос схватился за канаты. — Чистого неба, лейтенант!

Напутствие показалось язвительной насмешкой, как только мы покинули ангар. За бортом промелькнули разноцветные полотна крыш, благородно-зеленых медных и крикливо-красных черепичных — а затем грязно-белый кисель, остро пахнущий дымом и кислой сыростью, поглотил наше суденышко и растворил без остатка. Да уж… видимость совершенно точно была меньше сотни футов. Электрический луч фонаря и тот бессильно вяз во мгле, с трудом преодолев половину этого расстояния. Неожиданно катер накренился, задирая нос и взвыл. Именно так — в протяжном звуке поровну смешались пронзительная звериная тоска и холодная бесчувственность механизма. Вой продолжался секунды три, не меньше и, наконец, затих — лишь затем, чтобы вернуться отраженным эхом, искаженным и беспорядочным, словно и звуковые волны ослепли, продираясь через туман.

— Что это?!

— Ревун, — тут же отозвался лейтенант. — Он, да компас, вот два божества, на которые молятся те, кому выпало угодить в «похлебку Отца Кальмаров».

— Г-глупое суеверие! — выдавила я. — Г-головоногие не имеют слуха, с-следовательно, д-даже п-предположив, что в-ваш г-гигантский к-кракен в-вобще с-существовал, н-надо п-признать, что его н-никак нельзя б-было н-напугать п-подобной м-музыкой. Он ведь не сонная эльфийка! — я переждала очередной вой и выпалила: — Зачем это делать в воздухе?!

— Маленький медный краник справа, ниже подлокотника.

— Краник?!

— Если Том опять не перепутал чертежи, то им регулируется обогрев сиденья, — пояснил О'Шиннах. — Уверен, порция тепла под з… снизу вам совершенно не помешает.

— Вы… спасибо.

Краник в самом деле нашелся в указанном районе — и как только я повернула его, в недрах сиденья зашипело, забулькало… и едва заметно потеплело!

— Далее, — невозмутимо продолжил Аллан, — стоит отметить, что кальмары все же слышат звуки… ну или воспринимают их как-то еще.

— Антинаучный бред!

— С точки зрения эльфийской науки? Возможно. Рискну предположить, инспектор Грин, что вы не слышали про эксперименты доктора Хоррина Йенсена? Правда, он простой гном, вдобавок, работает на людей…

Неслыханная наглость, подумала я, просто невероятно — человек, ссылаясь на гнома, учит эльфа биологии! Куда катится мир?!

Мир ответил на мой незаданный вопрос очередным тоскливым завыванием — и отчего-то мне вдруг стало стыдно.

— Лейтенант О'Шиннах… — нет, слишком сухо и чопорно, — Аллан… я признаю, что излишне резка и… — я замялась, пытаясь подобрать нужное слово.