Эмфирио - Джек Вэнс

Оптимальная ситуация не возникла. Гаррионы взошли по рампе, открыли входной люк, повернулись и встали лицом к бульвару — будто им было приказано готовиться именно к такому нападению, какое планировали заговорщики. Команда поспешила вверх по рампе и зашла в звездолет. Гаррионы последовали за люшами. Входной люк закрылся.

Пираты молча наблюдали, напряженные и подавленные — у них не было никакой возможности действовать. Гаррионы могли открыть стрельбу, как только молодые люди показались бы около рампы.

«Что ж, — прошипел Найон, — подождем лордов. А потом — не мешкайте!»

Прошел час, еще один. Сообщники нервничали, не находя себе места. Затем по бульвару подъехала небольшая самоходная повозка, груженая чемоданами и тюками веселых расцветок — личным багажом лордов. Подвода остановилась у «Димма». Открылся кормовой люк, спустилась погрузочная платформа, тюки и чемоданы перенесли на платформу и подняли в трюм «Димма». Подвода вернулась восвояси. Воздух наэлектризовался напряжением неизбежности. У Гила что-то подергивалось в желудке; ему казалось, что он уже провел всю жизнь, скорчившись под носовой опорой космической яхты.

«Прибыли лорды, — наконец пробормотал Флориэль. — Не высовывайтесь».

По бульвару приближались три лорда и три леди. Гил сразу узнал Шанну. За исправителями шагали два гарриона. Сидя на корточках, Найон Бохарт поворачивался то направо, то налево, вполголоса отдавая указания Флориэлю и Маэлю.

Группа путешественников повернула с тротуара к яхте и поднялась по рампе «Димма». Входной люк открылся.

«Пора!» — сказал Найон Бохарт. Он выступил из-за носовой опоры соседнего звездолета и быстро подошел к рампе черно-золотой яхты. Другие заговорщики не отставали. Гаррионы тут же схватились за оружие, но Найон и Маэль не зевали: из лучеметов вырвались струи огня — обожженные трупы гаррионов свалились и покатились вниз по рампе.

«Быстро, в корабль! — резко приказал лордам Найон, поднимаясь ко входу. — Если вам дорога жизнь, выполняйте все приказания беспрекословно!»

Растерянные и онемевшие, лорды и леди отступили внутрь звездолета. Найон, Маэль и Флориэль, а за ними Гил и Уолдо, тоже поспешили войти и ворвались в салон. Гаррионы, сопровождавшие команду, набычились и задержались на секунду в нерешительности, после чего бросились на пиратов, громко щелкая жвалами. Найон, Маэль и Флориэль разрядили лучеметы — гаррионы превратились в дымящиеся слитки обугленной плоти. Леди завыли от ужаса, лорды издавали коротки каркающие звуки.

На башне космического вокзала включилась сирена: то хрюкающие, то визжащие звуки, заставлявшие дрожать весь звездолет. Несомненно, кто-то из диспетчеров заметил нападение. Найон Бохарт подбежал к двери в машинное отделение и наставил дуло лучемета на механиков: «Немедленно поднимите корабль в космос! Яхта захвачена. Вы погибнете первыми, если нам будет угрожать опасность!»

«Глупец! — закричал один из лордов. — Из-за тебя мы все погибнем! Диспетчерам приказано сбивать захваченные звездолеты, невзирая на присутствие владельцев на борту. Ты этого не знал?»

«Быстро! — ревел Найон. — В космос! Никаких разговоров, или я всех перестреляю!»

«Но катушки едва прогрелись, — протестовал техник из Люшейна. — Мы еще даже не проверили систему масс-энергетического преобразования!»

«Поднимай корабль в космос, или я отожгу тебе ноги! Сию минуту!»

Корабль взлетел, подрагивая и срываясь из стороны в сторону на несбалансированных силовых полях — что, возможно, спасло его от уничтожения, так как диспетчеры уже наводили башенные орудия. Но они не успели прицелиться — космическая яхта набрала скорость, техники поспешили включить космический привод как можно раньше, и мишень пропала из поля зрения диспетчеров.

Глава 15

Тот факт, что Найон Бохарт взял на себя командование операцией по захвату звездолета, был признан его товарищами без возражений и доведен до сведения лордов. На первый взгляд Найон вел себя развязно и хвастливо, но экстравагантные манеры можно было объяснить нервным возбуждением и опьянением успехом. В целом ему нельзя было отказать во внутренней дисциплине, предусмотрительности и внимании к деталям.

В первую очередь Флориэль обыскал лордов, стоявших под прицелом лучемета. У них не нашлось никакого оружия, но и большую сумму денег, на которую рассчитывали молодые люди, обнаружить тоже не удалось.

«Так-так! — угрожающе произнес Найон, неодобрительно покачивая головой. — Где же деньги? Талоны, валюта — то, чем вы рассчитываетесь на других планетах?»

Владелец звездолета, длиннолицый угрюмый субъект в элегантном сетчатом берете из серебряных нитей и костюме из розового бархата и серебряной фольги, усмехнулся с нескрываемым презрением: «Деньги в багаже — где еще?»

Нисколько не смущенный надменностью лорда, Найон засунул лучемет за пояс: «Ваши имена?»

«Я — Фантон Обертренд. Со мной супруга, леди Сияна, и дочь, леди Шанна».

«Хорошо. Вы?»

«Лорд Ильсет Спэй. Моя супруга, леди Гиацинта».

«Вы?»

«Лорд Зейн Спэй».

«Что ж, можете сесть, если вам так удобнее».

Некоторое время лорды и леди продолжали стоять, но Фантон что-то пробормотал, и все они расселись на диванах, установленных вдоль перегородки.

Найон посмотрел вокруг, заметил обугленные тела гаррионов: «Гил! И ты, Уолдо! Выбросьте это».

Глубоко возмущенный, Гил застыл на месте. Несомненно, в любой группе, делающей общее дело, а тем более на корабле, необходим руководитель. Тем не менее, Найон присвоил привилегии капитана, не заручившись согласием товарищей и не договорившись заранее о распределении обязанностей. Если бы теперь Гил беспрекословно выполнил приказ, тем самым он по умолчанию признал бы неограниченность полномочий Бохарта. Отказ выполнить приказ привел бы к немедленному раздору. Было неразумно навлекать на себя ненависть злопамятного Найона с первой минуты совместного полета.

Гил решил протестовать.

«Найон, чрезвычайное положение кончилось. Мы начали предприятие на равных правах. В дальнейшем следует действовать так же».

«Как это понимать? — рявкнул Найон. — Тебе не нравится выполнять неприятные поручения?»

«Дело не в этом. Я возражаю против того, чтобы ты давал неприятные поручения другим в приказном порядке».

Наступил напряженный момент: два молодых человека стояли лицом к лицу и молчали. Найон улыбался, но его следующие слова напоминали скорее рычание, нежели попытку убеждения: «Мы не можем позволить себе распри по поводу каждой мелочи. Кто-то должен отдавать приказы».