Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя - Эндрю Соркин

Но Goldman не мог взять и купить первого попавшегося страховщика, компания должна быть достаточно серьезной, чтобы оставить более внушительный след в балансе Goldman, чем царапина. В начале списка О’Нила находилась AIG – American International Group, которая по некоторым параметрам была крупнейшей страховой компанией в мире. Акции AIG недавно упали, так что можно было еще и сэкономить. Причем заключение сделки с AIG не было новой идеей. На Брод-стрит, 85 о возможном слиянии шептались в течение многих лет. Предыдущие лидеры Goldman Джон Уайтхед и Джон Вейнберг, друзья Хэнка Гринберга, говорили ему, что, возможно, следует когда-нибудь заключить эту сделку.

Каждый из присутствующих имел мнение об AIG. Раджат К. Гупта, старший почетный партнер McKinsey & Company, был заинтригован, так же как Джон Х. Брайан, бывший гендиректор Sara Lee и один из ближайших друзей Полсона.

Билл Джордж, бывший глава Medtronic, гиганта медицинских технологий, колебался, а Гэри Кон прямо заявил, что идея заставляет его нервничать. И все они ждали мнения одного человека – Эдварда Лидди.

Руководитель Allstate, основного страховщика автомобилей и недвижимости, Лидди был единственным человеком в комнате с практическим опытом в страховом бизнесе. Около пяти лет назад Лидди даже пытался продать свою фирму AIG, но Гринберг презрительно отверг его предложение. «Думаю, вы должны оставить это себе», – сказал Гринберг.

Всякий раз, когда на предыдущих заседаниях совета предметом дискуссии становилось страхование, Лидди не проявлял энтузиазма: «Это чужая игра». Его точка зрения не изменилась независимо от того, насколько выгодной казалась сделка. «Не стоит путаться с AIG», – настаивал он.

Утренняя сессия закончилась без ясности относительно AIG, но страховщик вновь возник после обеда по совершенно иной причине. AIG, как и другие фирмы Уолл-стрит, торговала через Goldman и, как многие, предлагала в залог ценные бумаги. Существовала только одна проблема: AIG утверждала, что ее ценные бумаги стоят дороже, чем считали в Goldman. Хотя аудитор Goldman изучил вопрос, была еще одна загвоздка: аудитор PricewaterhouseCoopers также работал в AIG.

На видеопрезентации из Нью-Йорка руководитель PWC рассказал совету новости о споре с AIG по оценке ее портфеля, или, на языке Уолл-стрит, «оценке по рынку». Руководители Goldman считали, что AIG «выдает желаемое за действительное», как сказал Бланкфейн совету.

Но странно, что никто в зале не понял, что тема залогового спора означает потенциально фатальный недостаток в рассмотрении Goldman вопроса о слиянии с AIG: у самой компании были серьезные неприятности, заставившие ее прибегнуть к переоценке своих ценных бумаг, чтобы заткнуть брешь. Вместо этого во второй половине дня продолжились нападки на PricewaterhouseCoopers. «Как это работает внутри PWC, если вы как фирма представляете два учреждения, где рассматриваете один и тот же залог и его оценку?» – многозначительно спросил Джон Винкельрид, со-президент Goldman.

Уже второй раз PWC подвергался критике во время заседаний совета директоров Goldman. Впервые совет Goldman узнал о залоговом споре с AIG[378] в ноябре 2007 года. В то время сумма составляла более 1,5 млрд долларов. В Goldman заволновались и начали скупать страховку в виде кредитных дефолтных свопов – страхования против возможности того, что AIG обанкротится. Учитывая, что в то время никто всерьез не думал, что такое когда-нибудь случится, страхование было относительно дешевым: за 150 млн долларов Goldman смог застраховать около 2,5 млрд долга.

Совет Goldman завершил день в более неторопливой манере. Северное небо было еще светлым, и после десяти вечера тринадцать директоров и их супруги поехали на корабликах по городским рекам и каналам.

В воскресенье члены совета вылетели в Москву для второй части встречи в Ritz-Carlton около Красной площади. На ужине в этот вечер докладчиком был Михаил Горбачев. Власть в России по-прежнему была в руках Владимира Путина, несмотря на то что его преемником недавно был объявлен Дмитрий Медведев[379]. Многие иностранные инвесторы опасались, что приверженность России открытому и свободному рынку быстро сходит на нет, особенно из-за влияния власти в энергетическом секторе.

Горбачев, положивший начало изменениям, которые привели к падению коммунистического режима, показался нескольким директорам Goldman странно почтительным к Кремлю: «Россия сейчас реализует свой потенциал в качестве демократического государства, открываясь новым идеям и внешним инвестициям».

Некоторые директора шутили, что если предыдущий отель не прослушивался, то этот – наверняка.

* * *

По странному совпадению, в тот же день в Москву прибыла еще одна ключевая фигура американской финансовой жизни. Секретарь казначейства Генри Полсон остановился в Москве в ходе пятидневного турне по Европе, позже намереваясь посетить Берлин, Франкфурт и Лондон.

В тот месяц он много времени провел в дороге, посетив страны Персидского залива[380], присутствовал на совещании «финансовой восьмерки» в Осаке, Япония, а теперь, возвращался через Европу и Россию. Он надеялся, что кульминацией поездки будет Лондон, где он готовился выступить с важной речью перед группой анализа международной политики в Chatham House на площади Сент-Джеймс. Составленный с помощью его заместителя Дэвида Насона доклад содержал предлагаемые меры по фундаментальным изменениям финансового регулирования. Поскольку Полсон продолжал испытывать беспокойство по поводу фирм типа Lehman, он знал, что необходимо призвать использовать новые инструменты для решения таких проблем. Он хотел предотвратить возникновение проблем, пока ситуация казалось стабильной.

В полете он перечитал и отредактировал речь, понимая, что в Москве у него не будет на это времени. «Для изменения ощущения того, что некоторые организации слишком велики, чтобы рухнуть, мы должны усовершенствовать находящиеся в нашем распоряжении инструменты для облегчения процедуры упорядоченного банкротства больших сложных финансовых учреждений, – собирался сказать он. – Как часто отмечал бывший председатель Федерезерва Гринспен, реальная проблема не в том, что учреждение является слишком большим или слишком крепко связанным с другими, чтобы обанкротиться, а в том, что это слишком большое или связанное с другими учреждение, чтобы его можно было быстро ликвидировать. Наши возможности сегодня ограниченны».

Объявить миру, что правительство не имеет полномочий для предотвращения серьезного кризиса, было рискованным шагом – такие настроения могли подорвать доверие на рынках еще сильнее. Но он также осознавал, что это нужно сказать и, более того, что ситуация должна быть исправлена.

Субботним вечером Полсон ужинал с министром финансов РФ Алексеем Кудриным в овальной столовой в Спасо-хаусе[381], резиденции американского посла в Москве[382]. Среди прочего на воскресенье были запланированы полдюжины встреч, интервью на радио и закрытые встречи с Медведевым и Путиным[383]. Ранее Полсон сообщил журналистам, что хотел бы обсудить с россиянами «наработки» для огромных государственных инвестиционных фондов или суверенных инвестиционных фондов, связаных с богатыми странами Ближнего Востока.

Но в субботу вечером, после ужина, у него была еще одна, последняя встреча. Всего за несколько дней до того, как Полсон узнал, что совет Goldman будет в Москве в это же время, он поручил Джиму Уилкинсону организовать встречу: «Ничего такого, просто пообщаться по старой памяти».

«Какого хера!» – воскликнул про себя Уилкинсон. У него и казначейства и так было достаточно неприятностей при попытках парировать теории заговора с участием Goldman Sachs, постоянно передающиеся из уст в уста в Вашингтоне и на Уолл-стрит. Личная встреча с советом? В Москве?

Почти два года, пока Полсон был секретарем казначейства, он частным образом не встречался с советами фирм, за исключением краткого присутствия на июньском коктейле, который BlackRock Ларри Финка устроил для своих директоров в Emirates Palace Hotel в Абу-Даби.

Обеспокоеный перспективой такого совещания, Уилкинсон позвонил, чтобы получить одобрение главного юрисконсульта казначейства. Боб Хойт, который был не в восторге, сказал, что, пока это остается «социальным событием», встреча не пойдет вразрез с этикой.

Тем не менее во время совещания Уилкинсон попросил Роджерса «не афишировать это». Они согласились с тем, что директора Goldman присоединятся к Полсону в его гостиничном номере после обеда с Горбачевым. Полсон не будет отмечать «социальное событие» в своем официальном календаре.