Пляжное чтиво - Шейла Дайан

— Впереди… кто-то влезает на перила! — воскликнула я, охваченная паникой.

— Слишком поздно, миссис Даймонд. Не успеем спасти ее, — небрежно сказал он, и мы смотрели, как женщина бросается с моста и исчезает в тумане. — Вы должны были сказать раньше.

— Я не знала! — возмутилась я, протягивая ему документы.

— Вы понимаете такие вещи, — сказал он, проглядывая их. — Вы должны были понять, миссис Даймонд.

— Но я обещала не говорить! — зарыдала я.

Не обращая внимание на мои мольбы, лейтенант протянул мне квитанцию.

— Увидимся в суде, — сказал он, плотоядно улыбаясь.

И в этот момент завопил радиоприемник в моем автомобиле.

… Будильник, который я поставила на половину десятого, зазвонил, и мой ночной кошмар рассеялся. После быстрого горячего душа, когда я чистила зубы перед затуманенным зеркалом, передо мной снова замаячил мост. Сквозь слезы и мое отражение проступило лицо Эви. И я услышала ее голос: "Не рассказывай! "

Дрожа, я вынула изо рта зубную щетку, села на закрытую крышку унитаза и разрыдалась.

Утро было прекрасным. Солнце ярко светило в бесконечном лазурном небе. Прохладный океанский бриз вздымал серо-зеленую воду грациозными волнами, сверкающими на солнце к восторгу пловцов и зрителей. Я, однако, не разделяла их радости. Хотя я лежала на пляже, часть меня еще находилась в моем сновидении как в ловушке. Я огляделась, ища Робин или хоть кого-нибудь, чтобы поговорить. Не найдя ни ее, ни ее розового зонтика, я вспомнила о приезде Элиота. "Вероятно, они еще в постели", — подумала я с завистью и выдвинула шезлонг из тени зонтика, сняла темные очки, надеясь, что солнечный свет приободрит меня. Но почувствовала лишь жар и резь в глазах. Прищурившись, я заметила неподалеку веселый желтый зонтик Джефри.

Я вспомнила о своих подозрениях, о том, что Джефри может оказаться убийцей, лишь когда подходила к желтому зонтику. Я замедлила шаги и внимательно осмотрела приятное обезьянье тело, растянувшееся на полотенце. В ярком дневном свете он казался блаженно невинным… или, может, мне было необходимо так думать.

— Доброе утро, Джефри, — поздоровалась я, притворяясь веселой.

Должно быть, я напутала его, потому что он резко выпрямился, издав какое-то странное бульканье.

— Алисон! Доброе утро. Я искал вас, но не нашел, — сказал он.

— Я проспала и только что пришла.

— Как можно проспать в отпуске?

— Когда я сплю допоздна, то потом чувствую себя неповоротливой, поэтому я ставлю будильник.

— Вы держите все под контролем…

— Стараюсь. Но сегодня у меня это не очень получается.

— Хотите поговорить? Присаживайтесь, — сказал он, отодвигаясь на конец огромного полотенца в желтую и белую полоску.

— Нет, — солгала я, садясь рядом с ним и снова надевая солнцезащитные очки.

Мы сидели некоторое время, позволяя ветру и океану заполнять пустоту.

— Мороженое!

Я подняла руку и помахала продавцу.

— Хотите мороженого? — спросила я Джефри.

— По-моему, рановато.

— Шоколад помогает.

— В чем помогает?

— В чем угодно, — сказала я, когда мороженщик опустил свой ящик на песок перед нами.

— Что будем есть? — спросил он.

— Две помадки в шоколаде, — сказал Джефри, роясь в пляжной сумке в поисках денег.

— Две помадки в шоколаде, — повторил продавец, открывая ящик и протягивая мороженое сквозь пары сухого льда.

— Спасибо, Джефри, — сказала я, сдирая обертку со своей порции. — Мне это было необходимо.

Я считаю поедание мороженого на пляже искусством. Сначала, чтобы губы и язык не прилипли, лучше откусывать маленькие кусочки шоколада зубами. Через минуту или две шоколадная корка подтает… но то же самое случится и с начинкой, так что придется слизывать капли снизу. Самая лакомая часть процесса — когда плитка становится такой, что ее можно целиком взять в рот и слизывать тающий шоколад понемногу. Но необходимо помнить об опасности: последний тонкий слой может отломиться от палочки, оставив вас с полным ртом слишком холодного шоколада, и вы оказываетесь перед выбором: или быстро запихнуть все в уже заледеневший рот, или позволить упасть на песок. И, конечно, остается последствие — ломота в зубах. Попытки согреть их языком только усиливают боль. Надо втянуть губы, выставив сжатые зубы, и быстро вдыхать прохладный воздух. Именно это я и делала, когда Джефри начал смеяться.

— Что тут забавного? — спросила я.

— Вы. Я никогда не видел, чтобы помадку на палочке ели с таким усердием.

— Подождите минутку. У меня еще болят зубы, — сказала я, снова сжав их и резко втягивая воздух.

Джефри опять засмеялся.

— Я видела сегодня очень странный сон, — сказала я, превозмогая боль.

— Снова Бетховен и светящиеся зонтики?

— Нет. Мосты и падающие тела… Джефри, вы помните, что сказала гадалка? О том, что я узнаю тайну во сне?

— Вообще-то она сказала "в зеркале". Потом вы спросили меня, можно ли считать сны зеркалами.

— Вы правда слушали?

— Это моя работа, мадам, — сказал он, улыбаясь.

— По-моему, в этом сне моя кузина Эви прыгала с моста.

— Это наверняка огорчило вас.

— Но это не все. Я была там. И там был Тони Фиори, лейтенант, расследующий смерть Марджори. Он патрулировал мост и остановил меня за превышение скорости… Нет. Я не превышала скорость. Но он остановил меня и оштрафовал.

— За что?

— Я не помню. Я была больше занята женщиной, которая собиралась прыгнуть с моста. Я пыталась объяснить ему, но он сказал, что слишком поздно.

— Слишком поздно для чего?

— Я не знаю, но он сказал, что я должна была понять и сказать ему раньше. Именно тогда он дал мне квитанцию.

Я чувствовала сверлящий взгляд Джефри.

— И что же вы думаете? — спросила я, не поворачиваясь к нему.

— А вы что думаете?

— Типичный ответ психиатра, — раздраженно сказала я.

Молчание.

— Я думаю, что по какой-то причине чувствую себя виноватой в смерти Эви.

— Почему вы так думаете?

— Не знаю.

— Что он имел в виду, говоря, что вы должны были сказать раньше? То, что вы увидели ее на мосту?

— Нет, — сказала я, только в этот момент понимая, что он имеет в виду.

Мне стало жарко, потом холодно. Я задрожала… и вспомнила наше тайное убежище у живой изгороди за домом моих родителей. Эви и я обычно ускользали туда с запасом шоколадного печенья, которое пекла моя мама, и поверяли друг другу секреты, самые сокровенные, которые клялись никому никогда не открывать. Именно там я рассказала ей, как унесла книгу комиксов из аптеки и забыла заплатить… как я смело отправилась назад на следующий день, хотя с ужасом думала, что полиция уже ждет, чтобы арестовать меня. Но меня никто не ждал.