Стихотворения и поэмы - Аветик Исаакян

Глава третья

И, с пламенем схожий, кинулся Мгер,Полетел и взлетелНа гору Сасуна — Сасун и на Сим:Сасуна гора громоздилась пред нимИ взбиралась до неба, горда, высока, —Точь-в-точь голова быка,Что, фыркая, лютую стужу несетИ вихрей круговорот.По ущельям сасунских рекОгневые кривые клинки —То подножия Цовасар, чьи снегаК звездам возносят свои берега.Без устали Мгер блуждалОт реки Ангех до Сехан-горы,От Маратука до Цицмакакит.Он для крепости места искал,Он утесов искал, отвесных скал,Удобных, пригодных скал.И раз в непролазной чаще одной,В теснине лесной,Тигр огромныйПрянул на Мгера и заревелЯростным ревом.Размахнулся палицей Мгер,Лютому тигру череп рассек,Мясо поел, шкуру набросилСебе на чело, разметал по плечам,Словно гишт и халам.

Устрашающую скалуМгер отыскалВ извилинах Маратука —Словно высокий тронИз железных руд.Тут взирали со всех сторонПровалы бездонные, пропасти темные,И раскинулась тутДля твердыни пригодная россыпь огромных каменных груд.И тогда Мгер Джоджанц палицу взялИ помчался, примчался в Таронский лог.Лог Таронский большую реку имел,Глубокую, многоводную,По прозванию Арацани.Сто сорок ручьев, ручейковДруг с дружкой сливались, и вместе ониСплетали реку Арацани.И увидел Мгер — вода поднялась,Поднялась, понеслась,Размывая поля и жилье.Вот все пашни зальетСелянина!Сжалился Мгер,С сердцем ужаленным на Карке́ он взлетел,Необъятную глыбуС базальтовой сбил скалы,Сдвинул и потащил,Волоча, волоча,Грохоча, грохоча,Протащил — и в реку поверг.На две ветви он глыбою реку разбил,Эта — влево легла, та — направо пошла,И спала вода,И веселыми вновьУвидел жилье и поляСелянин.Как таронцы увидели силу его,Испугались, диву дались.Побежали, вбежалиВ Арэв-Арринч, город торговый, большой,В латунные стены ВишапабердИ ворота латунные ВишапабердНа сорок замкнули замков.Мгер подбежал, палицей онСемь раз по воротам прогромыхал,По латунным воротам прогромыхал,Он топнул о камни стальною ногой —Будто горный взгремел обвал,Загремели скрепы, замкиНа воротах латунных Вишапаберд.«Эй, таронская знать! Князья!Вот воля моя:Собрать, созвать, мне передатьСто мастеров, чтобы камни тесать,Сто мастеров, чтобы стены класть!Десять сотен рабочих, носильщиков дать,Чтобы камни таскать, железо ковать,Десять сотен рабочих, носильщиков дать,Чтобы землю копать, свинец расплавлять!Созвать их, мне передать — иль ваше жильеЯ в прах превращу,На ветер пущу!»

С челобитной ко Мгеру пришли,Хлеб и соль принеслиЗнатные города Арэв-Арринч.Купцы, богачиВ этот же мигСеребра да еды поспешили дать,И сто мастеров, чтобы камни тесать,И сто мастеров, чтобы стены класть,И десять сотен рабочих, носильщиков дать,Чтобы камни таскать, свинец расплавлять.

И забрал мастеров и работников Мгер,К краю повел своему,В высокий Сасун повел,В край огромных, высоких скал.На скале устрашающей с ними он воздвигал,Словно щит непробойный, крепость и вал;Из могучих камней, из базальта, кремнейБойницы, проходы и своды слагал.Не известь лили они — свинецВ основанье стен;Не щебень клали они — свинецМеж камнями стен.А башню они возвели под конецНа вершине, где только орлаКрылоЕе задевать могло.Стальной был затвор,Стальной был запорНа огромных вратах.Построили пышные своды ониВысоких палат.И окнами грозноПалаты глядятНа извилистые пути,На близкий путь и на далекий путь.И сказал он: «Название крепости есть —„Мгерова месть“».И гремит это имя до нашего дня —Вооруженный и строгийСтраж.

И, быстро ступая, отправился МгерВ престольный город Сасун.Спросонок заря раскрыла глаза,А небо — морем пурпурным текло,Словно туча, вздымался дымИз очагов и труб.Этот день был воскресный день,Обедни служили в церквах.

И вошел он в Арюцаберд,В свой джоджанский дом.Златокованый пояс Давида взял,Семь запоров с ларя сорвал,Доспехи, кольчугу Давида взял,Панцирь нагрудный скрепил он у плеч,В родительский шлем смог чело он облечь,Он к бедру привязал меч Авлуни — Молнию-меч.Он в ворота конюшни ударил ногой,В десять запоров на них, — и вотЖелезные створы воротРаспались, осколками прозвеня.Мгер Давидова вывел коня,Огневого коня, за гриву держа,Положил ему руку на шею, чтоб сесть.Из церкви вышел Чинчхапорик,Нахмурился, закричал,За локоть Мгера схватил:     «Чтоб не стало тебя,     Мгер беспутный и злой!     Твой увидеть бы гроб!     Провалиться б тебе!»Локотком оттолкнулНеугомонного дядю Мгер.Локоток по зубам прошел, —И всех-то зубов лишилНеугомонного дядю Мгер!Вскочил на коня солнцеродный Мгер,Разгорячил, да не дал увлечь,Как домчался до площади, встал.В правой руке — тысячелучный Молния-меч.

Как в Андокских горах громыхает гром,Над городом голос гремит,Мгер горожанам кричит:«Эй вы, сасунские храбрецы,Эй, селяне, работники и рабы!Все, кто может владеть копьем и стрелой,Все, кто может владеть дубьем, булавой,Оружье берите,Идите за мной!Разрушим навеки мир темный и злойИ строй трудовой установим в миру,Строй люда простого, закона и прав,Чтобы труженик стал хозяином самТруду своему и своим хлебам».

И голос Мгера прогромыхалПо ущелью Сално сквозь Ворота Цопац,Чапахджур пробежал, в далях Муша звучал,К скалам Хута взбежал, на вершину Гыргур —И вернулся опять,Чтоб стоголосо звучатьНад Сасуном.

Глава четвертая

Все главы Джоджанц, весь могучий род:И Горлан-Оган, да и Хор-Гусан,Тар-Воробышек, с ним и Хор-Манук,И Вжик-Мхо, да и Брнац-Курик,Да и Джодж-Вирап, да и Чох-Вирап,И придворных рать, и сепухов тьма,И свободных тьма, и подвластных ряд,Под защитой лат, со щитом, с копьем,Со стрелой, с мечом,Пред собой гоняМного множества из окрестных местГолытьбы, рабов, тьму людей простых,Их в броню одев, давши латы им,Камни, лук, пращу, —Рьяно ринулись и сгрудились все, против Мгера встав,И вопят ему:«Эй, дьявол Мгер!С коня ты сойди! В церковь иди!Восплачь, взмолись, отвернисьОт наущения сатаны!А биться хочешь — не сетуй:Рубя,С вековыми костями смешаемТебя!»

Мгер молчит, недвижим,Что гора, недвижим,Все зараз подались назад;Все зараз застыли… стоят.Все зараз о камни ногойГромко ударили — раз!Сомкнули ряды; призывая в бой,В щиты кулаками ударил строй —И ринулся рьяно,Крича и гремя,Словно буря рванулась впередВолна за волной.До небесных высотТучу пыли взнесли,Налегли,Напряглись,Кулаками грозя,Подпирая друг друга, рвались, неслись, добралисьДо Мгера — рвать егоИ топтать.Пришпорил Мгер огневого коня,Ворвался в толпу,На две стороны бросил врагов,Направо — одних, налево — других.К востоку — одних, к закату — других.Отбросил, погнал, и настиг, и сдержал.И встал он лицом к лицуС князьями, со знатьюИ с людом дворцовым, —И меч Авлуни он схватил, обнажил,И меч Авлуни, словно молния, бил.Словно пламень могучий меж темных туч,Всё кромсал он, бросал,Сжигал и топтал,А тех, кого меч острием не пронзал, —Тех пламень, бегущий с меча, поражал,И паводком кровь текла.Кто целым остался — в страхе бежал.Словно хворост сухой, рассеялись все.

Князья, священники, старшиныСо звонницы церкви подняли звон,И дряхлые старцы со всех сторон,И мать и дитя, и бедняк и богачК церкви стекались, — и толпы росли,Словно волны морские шли.Запрудили церковь со всех сторонКнязья, священники, старшины,Стекался весь город шумливый —Сасун!

И прокляли страшного Мгера они:     «Проклятье тебе,     Злохитростный Мгер!     Ты с антихристом схож!     Ты бушующий дэв!     Ты, восставший на мир,—     Чтоб ты жаждал всегда, чтоб голодным блуждал!     Чтоб ты был без детей, без наследников был!     Чтоб ты смерти взыскал, да ее не сыскал     До поры, как придет Иисус     Суд вершить над тобой!»

И проклятье дошло, поймалоМгера.И земля не могла — не держалаМгера.По колена ноги коняПогружались в прах.С великим трудомДо могилы родителей Мгер добрался,Обнял могилу, молвил в слезах:     «Отец, поднимись!     Мать, поднимись!     Укажите исход     Вашему Мгеру».И вот из могилы голос идет,На плач ответ подает:     «Отправься, сынок, на взгорье Тоспан,     В Воронову пещеру,     Порыдай, пострадай,     Покайся в слезах,     Чтоб Христос тебя пожалел,     Даровал избавленье».И родная земля не держалаМгера.И солнце, что взор умирающих,МерклоИ тускло взирало, не согревалоМгера.По колена ноги коняПогружались в прах.И с великим трудом Мгер поплелсяИ добрался до озера Ван.Отомкнулась Воронова пещера,В объятья свои принялаМгера с конем.И замкнулась Воронова пещера,Как пустила Мгера с конем.

И Мгер-исполинВ пещере живет.Тусклый мреет огоньДни и ночи над ним.На день — кружка воды.Хлеба в день — три ломтя.Пред конем — сноп трилистникаВечнозеленой травы.И, бессмертный, думает МгерО жизни людей,Мирские дела змеейОбвивают сердце его,И не плачет, не кается он,Чтоб Христос его пощадилЗа его злые дела.И плывутТучи, полные пламенем, влагой,С величавой вершины Масиса,С увалов Синапа, с моря Ципан,Пламенем бьютВ нагую Воронову пещеру,В закрытый за Мгером вход,Громыхают, сверкают,Убывают, себя истощив.А в недрах пещеры, в глуби скалы,Гневом исполненный, МгерГрозно кричит.Топочет и ржетВзнузданный конь, огненный конь.Потрясают и Мгер и коньМир до его основ.

И в день Вознесения каждый год,Когда небо к земле с лобзаньем идетИ воду целует огонь,В день Вознесения каждый год,Когда все раздвигают створы ворот,Опасаются в селах и в городах:Распахнется Воронова пещера,Появится Мгер.И горожане, селянеВ слезахМолят Христа:Злого Мгера связать, не выпускать,Чтоб не вырвался он, землю не разорил.И в одно Вознесенье, когда Мгера вратаВновь разомкнулись, в пещеру проникСтарый пастух, и пред старцем возникКто-то могучий, подобный скале.На его голове был шлем,Он сидел на коне огневом,Молнию он держал —Так он старцу предстал.«Кто ты?» — молвил старик.«Я — Мгер, сын Давида.Ты откуда пришел, старик?»— «С белого света», — молвил пастух.«А мир изменился иль нет?» —Спросил его Мгер.«Мир всё такой же, как был», —Молвил старый пастух.«И по-прежнему люд простой изнывает в трудеИ добычу свою отдает другим,Сам голодным живет?» —Спросил его Мгер.«Да, всё по-старому, Мгер Джоджанц».— «Ну, возвращайся в свой злобный мир», —Сказал возмущенный Мгер.«Когда же ты выйдешь на белый свет?» —Мгера спросил старый пастух.«Когда нож до костиДойдетИ Мгера народПозовет», —Грозный ответил Мгер.Из пещеры вышел пастух,И замкнулась Воронова пещера.

И до этого дняМгера пещера таит.Он сидит на могучем конеВ броне,Молния в правой руке,Щит на левой руке,На голове его — шлем.Слушает… мир окружающий — нем.     Слушает… глухо, темно.     Вся душа его в слухе,     Ухо     К народу обращено.

Эпилог