Стихотворения и поэмы - Аветик Исаакян

Сура 3

И караван Абул Алы, как ручей, что журчит посреди тишины,Спокойно и стройно шел всё вперед при сладостном свете смиренной луны.И луна, словно грудь юной девы — из тех, что мечтают в дженнате, прозрачна, светла,То стыдливо скрывалась во мглу облаков, то зыбко и нежно по небу плыла.В благовонную дрему укрылись цветы, из алмазов надев несравненный убор,Птицы, с крыльями радуг, ласкались, дрожа; доносился их щебет как радостный хор.Ароматом гвоздики нашептывал ветр сказки древних времен, сказки Шехерезад;Кипарисы и пальмы в изнеженном сне у старой дороги качались в ряд.Сказкам ветра внимая, Абул Маари сам с собой говорил, знаменитый поэт:«Вся вселенная — сказка, полная чар, где нет конца и начала где — нет.Кто же сплел эту сказку, роскошный рассказ, сплел с ней вместе созвездья, бессчетность чудес?Говорит беспрестанно с таким волшебством на бессчетность ладов, говорит, но исчез?Возникают народы, уходят во мглу, но никто разгадать смысла сказки не мог.Лишь поэты порой, что-то в ней угадав, бессмертный напев оставляют в залог.Начала ее не слышал никто, не услышит никто ее конца,Но веками живет каждый жизненный звук, без начала живет, живет без конца.Для каждого, кто приходит в сей мир, прекрасная сказка также нова,Начинается с жизнью, до смерти звучит, пока жив человек, эта сказка жива.Вселенная — сказка, жизнь — некий сон, народы — прохожий в пути караван,Идущий вперед с пламенеющим сном к недвижным могилам неведомых стран.Слепцы и безумцы, не чувствуя сна, упорно не внемля той сказке святой,Вырывают с борьбой друг у друга куски, друг друга толкают к могиле с борьбой.Мы создали сами законов ярмо; паук нам расставил губящую сеть;Волшебную сказку мы сами мертвим и снам не даем их огнем пламенеть.Злосчастные люди! всё будет лишь прах: ваши злые сердца и дела ваших рук.Безучастное время сотрет все следы кровавой расправы, и славы, и мук!И ветер беспечный будет свистеть над плитами ваших забытых гробов,Ибо вы не сумели упиться вполне этой сказкой волшебной, целебностью снов!»Меж тем караван бриллиантовых звезд свой путь совершал по небесным путям,И торжественно-ясный, божественный звон звенел неумолчно в просторах и там.Был полон весь мир, очарован во сне беспредельным напевом, перезвоном с высот,И душой ненасытной Абул Маари неумолчным внимал перезвонам с высот.«Иди, караван мой! сплетая свой звон со звоном небесным, нетленным, иди!В материнское лоно природы веди, развей мои стоны, назад не гляди!В тот светлоодеждный, неведомый край, к одинокой, далекой, безвестной стране,Где есть мой оаз, где грез моих ключ звенит, освежая, в святой тишине!Молчаливое небо! со мной говори языком твоих звезд и меня утешай!Ты сердце мое, что мир уязвил, что ужалили братья, в тиши обласкай!Свободен мой дух! над собой не терплю я ни силы, ни власти, всё — воля моя:Нет для меня ни блага, ни зла, ни суда, ни закона, я сам — свой судья!Над моей головою быть не должно ни защиты, ни крова от вечной Судьбы;Пусть вне жизни моей как в темнице темно, пусть там, где не я, цари и рабы!Быть хочу вне пределов, не ведать владык, долга не знать, забыть божество:Быть свободной безмерно, безгранно во всем — душа моя жаждет лишь одного!»Караван всё вперед совершал свой поход, и сияли над ним — так смеется дитя —Очи вечно свободных, сверкающих звезд, в тверди синей над тихой пустыней блестя.Росою волшебной в дремотной ночи весь искрился путь в бирюзовой дали;В бирюзовую даль, в безмятежную даль верблюды, качаясь, размеренно шли.

Сура 4

Как гигантская птица, черная ночь широко простерла крылья свои;Огромные крылья нависли, покрыв караван, всю пустыню, оазы, ручьи…И от дали до дали сумраки туч разостлали по небу, чернея, кайму;Луна и созвездья утратили свет, и казалось, что тьма окутала тьму.Налетали сурово ветры, стеня, словно кони, сорвавшись с узды иль с цепей;В урагане кружились, крутились в борьбе облака и песок сожженных степей.Смертоносную дрожь вызывали, свистя, и на сто голосов завывали вокруг,Словно звери на воле, от боли рыча, из железных затворов ринулись вдруг.Вились по ущельям, с весельем вопя, листья пальм по оазам крутили, шурша,И скорбный псалом запевали потом, словно чья-то в пустыне рыдала душа.«Иди, караван мой! стойко иди! против ветра вперед! остановок нам нет!»Так в душе сам с собой говорил с тоской Абул Маари, великий поэт.«Войте, лютые ветры! ревите кругом! обвевайте вы, вихри, главу мою!Вот, робости чужд, с непокрытым челом, я, буйные ветры, пред вами стою.Нет, я не вернусь назад в города, где ликует, бушует мутная страсть,Не вернусь никогда я в те города, где людская царит кровожадная власть.Нет, я не вернусь, бездомный, домой! я сам погасил свой отчий очаг.Горе тому, кто живет в дому, кто не смеет, как пес, отойти ни на шаг!Налетите, о ветры, на отчий мой дом! Расшатайте устои, разрушьте в нем всё!Развейте по свету безбрежному пыль! Дорога без края — мое жилье!Уединенье — отчизна моя! отчий кров мне теперь — в звездах небеса!И караван — теперь мне семья, и мой покой — пустынь голоса!О чудесный мой путь, неизвестный всегда, вечно полная жизни отчизна моя!Уводи меня вдаль! сердце, полное слез, уводи в те края, где один буду я!И куда б ни привел — и оттуда спеши: на пути остановка — новая боль!Добрый путь, уводи, дай исчезнуть, пропасть, дай скрыться от всех, затеряться позволь!Что осталось за нами, о мой караван, чтоб вернуться назад, в край близких моих?Покинули мы друзей и жену? богатство и славу, семью и родных?Людей и народ покинули мы? закон, справедливость, отчизну, права?Иди всё вперед! покинули мы лишь оковы и цепи, обман и слова!Что слава? Сегодня возносят тебя, именуя, ликуя, к последней черте,А завтра с презреньем каменьями бьют и топчут, повергнув в своей слепоте.Что честь или что уваженье людей? чтут золото только, из страха нас чтут,Но чуть поскользнешься — стал честен другой, над тобой же свершают безжалостный суд.И что же богатство? им каждый глупец покупает и власть, и талант, и любовь.Богатство — то трупы убитых людей, и слезы сирот, и пролитая кровь.Да что и отчизна? глухая тюрьма! поле брани и злобы, где правит толпа,Где тиран беспощадный во славу свою в пирамиду слагает жертв черепа!Ненавижу отчизну! она богачам тучным пастбищем служит для всяких потреб,А пахарь бесправый кровавой земли голый камень грызет, взирая на хлеб!Ненавижу я чернь! раболепна, тупа, она повторяет любой глупый толк.Но, духа гонитель, насилья упор, она, власть почуяв, свирепа, как волк!И общество что? только лагерь врагов, где всё неизменно в презренном плену.Оно не выносит паренья души, стремленья свободной мечты в вышину.Общество — обруч, сжимающий дух! ужасающий бич, свистящий под смех,Ножницы жизни, что режут людей, чтобы равными сделать, похожими всех.Ах! что и законы? самими людьми в руки сильных дается отточенный меч,Чтобы сильных хранить, чтобы слабых губить, чтобы головы бедным безжалостно сечь.Я ненавижу, во гневе святом, людские законы, права и суды.Где властен закон, там бедняк угнетен; где не дремлют суды, там свобода вражды.Путь неведомый мой! бесследно укрой меня вдалеке от кровавых прав!Пусть лучше меня растерзает тигр, чем в силу закона буду я прав.Меня уведи, о мой караван! ехиднам доверь, под песком схорони!Шаг в пустыню направь, от закона избавь! да в великой свободе пройдут мои дни!»А в ярости буйной огнистым мечом руки молний рубили по мглистости туч,Дробились в упор о выступы гор, и гром грохотал, непокорно-могуч.Ветры вопили в оазах вдали, кипарисы и пальмы шумели, треща,И караван под звон бубенцов безудержно, быстро бежал, трепеща,Бежал он, летел он под звон-перезвон, песчаным плащом покрывая свой путь,Как будто гонимый незримой рукой, от грозной погони спеша ускользнуть.

Сура 5

Благоухали в полдневном жару нарцисс и затор, дыша, все в цвету,И караван, затерян в пыли, подвигался вперед, утомлен и в поту.«Иди, караван мой! сквозь бурю и зной, в пустыню войди, остановок нам нет!»Так в гневе, с тоской говорил сам с собой Абул Маари, великий поэт.«Пусть встретит меня обжигающий ветр, след в горючих песках пусть сотрет он навек,Чтоб меня человек не нашел никогда, чтоб рядом со мной не дышал человек.От людей я в пустыне буду спасен, так кого же еще мне бояться теперь?С громким рыканьем в песках на меня пусть нападает яростный зверь!Уже вижу я львов рыжешерстных вдали, что глядят на меня, тая свой порыв,И ветер свевает тысячу искр на желтый песок с их желтеющих грив.О придите, взываю, я не бегу! придите пожрать уязвленную грудь!Я назад в города не вернусь никогда, в людское жилье не войду отдохнуть.Быть должно с людьми на страже все дни, с оружьем в руках озираться вокруг,Чтоб тебя не обидел, не растерзал, накинувшись вдруг, и недруг и друг.Что люди? под маской — дьявольский лик! у каждого коготь и жало найдешь,Копыто и клык; их лживый язык всегда ядовит и колет, как нож.Что люди? Им любы крохи твои! Взирает их взгляд, где от денег ключи.Готовы отречься, готовы предать, что стая лисиц, палачи, палачи!Все низкопоклонны, продажны все, малодушны и льстивы во дни нищеты,Все немилосердны, мстительны все, во дни богатства кичливы, пусты.Обозревши пески, если счесть все шаги, что мой караван по дороге прошел,Несчетность шагов не сравнится с числом в единые сутки свершаемых зол.И вот говорю я: услышьте меня, ты, Север и Запад, ты, Юг и Восток!Чьи враждебные ветры внемлют теперь правдивым словам, что путник изрек!Услышьте, развейте жгучую речь, пусть от моря до моря узнает весь свет,Что хуже, постыдней, чем человек, что жесточе его — создания нет.Люблю я шакала и с жалом змею, и лишь к человеку во мне нет любви.Кто столь же нещадно мучил меня? чьи алчные руки столь же в крови?Доколь над пустыней в синей выси огневеет созвездий за взглядами взгляд,Доколь, воздымаясь, волны песка под ветром шумят и как змеи шипят,—Я не захочу человека узреть, не вернусь к прежней жизни в отчизне, как в плен,Пусть вихрь огневой встает предо мной, пусть мне угрожают зубы гиен!Беги, караван мой! от шумных пиров, безумных, развратных, бесстыдных всегда,От гнусных базаров торговли и лжи, от мерзостных скопищ без капли стыда!От женщин беги и беги от любви, от дружбы и мести беги целый день.Мне ненавистно всё, что с людьми, мне ненавистна людей даже тень.Иди, караван мой, иди, попирай копытами землю, права и законИ пылью пути своего покрывай как добро, так и зло, — беги дальше под звон!»Выпрямив выи крутые свои, верблюды бежали, как ветер легки,Бежали под звон, и по их следам, как другой караван, клубились пески.Бежали под звон — по сожженным степям в даль неведомых стран, к золотистой дали,Оазы, деревни, деревья, поля исчезали за ними в песчаной пыли.Словно испуган, Абул Маари бежал неустанно всё к новым местам,Как будто бы люди, женщина долго гнались беспрестанно за ним по пятам.Под звон-перезвон проходил караван безвозвратно, не глядя, чрез множество стран,Мимо сумрачных башен больших городов, где наживой и страстью люд алчущий пьян;Мимо скорбных строений глухих деревень, столетья объятых довольством тупым;Бежал неустанно к пустыне нагой, с постоянной тоской, по степям золотым.Караван всё бежал и ночи и дни свой путь совершал, виясь как змея,И в душе размышлял Абул Маари, нахмурив чело и гнев затая,Он плакал без слез, и в сердце впилась немая тоска без конца, без границ,А путь его рос, дорога вилась по равнинам песка без конца, без границ.Не хотел он взглянуть на пройденный путь, и прошлого было не жалко ему,Без ответа приветы других оставлял и приветствий не слал по пути никому.

Сура 6