Стратег - Александр Смирнов

Скрытность. Хранители не таились. На всех трех созданных ими объектах стояло их клеймо.

Знание о существовании Стратега. Бесспорно. На первый объект он получил своеобразное приглашение (правда, тогда он не был Стратегом), а после прохождения Лабиринта Любви к нему уже обратились по имени – Стратег.

Отношение к Стратегу. Явно дружеское.

Возможность контакта. Стратег не исключал такую возможность в будущем.

Враг идентифицирован

Снежный Барс, зная, что после броска в подпространство двое суток пробудет в бессознательном состоянии, послал Стратегу знак об успешном выполнении своей миссии. Счет шел уже на дни, и на случай, если Стратег решит встретить корабль, он спрятал информацию в хорошо защищенном, доступном только Стратегу месте. Они заранее договорились, что Батя передаст все сведения лично ему и больше ни с кем не станет говорить об этом полете. На корабле имелось лишь одно надежное место – капитанский сейф. К нему и направился Стратег. У него с Батей уже много лет существовал общий шифр, который они использовали, передавая друг другу свои секреты. Они не стали ничего придумывать, просто взяли код, используемый военными для уничтожения Пакета: сто один символ по памяти и с первой попытки. Любой дежурный офицер, даже если его разбудили среди ночи или если он смертельно ранен, обязан справиться с этой процедурой. Но кому придет в голову, что для того, чтобы открыть сейф, надо набрать именно этот код?

Стратег уверенно ввел код доступа, правда, у него было три попытки, сейф – это все-таки не Пакет. Он справился с первого раза и обнаружил внутри странный прозрачный кристалл. Не было сомнений, что он принадлежал зеерянам и на нем записана какая-то информация. Сверхмощные компьютеры на корабле Стратега, «ласточке», куда он перешел, почти сутки занимались расшифровкой. Это время Стратег провел с адмиралом Ямомото, командующим Вторым Звездным флотом.

– Мы сможем рассчитывать на помощь зеерян? – поинтересовался командующий. – Ведь информацией они, похоже, поделились.

– Я бы на это не очень рассчитывал, во всяком случае на первом этапе. Скорее всего, они предпочтут соблюдать нейтралитет.

– Нейтралитет нейтралитету рознь.

– Вы правы, адмирал. Относитесь к ним скорее как к сочувствующим, чем как к недоброжелателям, но не очень доверяйте им.

– Очень четкая рекомендация.

– Сам знаю, что сказано слишком туманно, но мы почти ничего не знаем о зеерянах и еще долго будем оставаться в неведении.

Неспешный ход беседы был прерван легким покалыванием у Стратега в затылке – кто-то пытался ему передать мыслеобраз. Ямомото понимающе кивнул и удалился. Стратег закрыл глаза и представил белоснежную простыню. Пульсация перешла в легкое покалывание, и перед его взором возникла не очень четкая картинка.

Латинская буква «Z» мигала разноцветными огоньками, а нижняя и верхняя перекладинки вращались с определенной скоростью. Это было сообщение от агента из Конфедерации зеерян.

Появилась голубка мира Пикассо. В ее сторону летела стрела с вопросительным знаком над ней. Агент предупреждал, что Земле угрожает опасность, но точными данными он не располагает.

Дождь сменился снегом, выглянуло солнце. Та же стрела поражала маленькую букву «z». Опасность для Земли исходила от противника, с которым в прошлом у зеерян был конфликт.

Большая буква «Z» покинула свое расположение среди множества маленьких букв «z» и устремилась за стрелой. Агент покинул Конфедерацию зеерян и отправился в расположение неизвестного противника.

Стратег потер руками виски. В голове ощущалась легкая тяжесть – плата за использование мыслеобразов. Теперь стало понятно, почему агент так долго не выходил на связь. Получив важную информацию, он был вынужден срочно покинуть Конфедерацию, чтобы отправиться в стан предполагаемого противника. Не имея в этот момент доступа к ментальному усилителю, он послал отложенный мыслеобраз. Мыслеобраз может быть записан на носитель и вставлен в прибор, который заменяет ментальный усилитель. Сообщение передается через некоторое время, когда прибор аккумулирует достаточно энергии.

Очередное покалывание заставило Стратега сосредоточиться. На белой простыне появилось теперь уже четкое изображение.

Полупрозрачное существо, парящее среди облаков, вдруг ожило. Облака стали меняться местами в определенной последовательности. Сообщение пришло от агента, внедренного к призракам.

Голубка мира Пикассо падает, внезапно сраженная неизвестно кем. Силуэт призрака направляется в сторону нападавших. У не-гуманоидов были с ними контакты.

Силуэты призрака и неизвестных то начинают драться, то расходятся. Нет, они не союзники. У них у самих состояние на грани конфликта.

Дождь сменился снегом, выглянуло солнце. Силуэт неизвестного нападает на маленькие буквы «z». Ага, это стародавнему врагу зеерян неймется, и он снова рвется в бой. Значит, Стратег угадал, отправив Батю к зеерянам. Тем ценнее должны быть добытые им сведения.

Адмирал Ямомото не возвращался, решив, что Стратегу захочется подольше побыть наедине со своими мыслями.

Студенческие годы Стратега. Ленинград

Вот и закончилась школьная пора. Пришло время вступать во взрослую жизнь. Выбор Александра озадачил всех его приятелей, и они стали его дружно отговаривать.

– Ну ладно, огромный конкурс тебя не смущает, но по полгода без девчонок ты точно не выдержишь.

– Не надо только меня убеждать, что коллекционирование юбок – это цель жизни.

– Не скажи, совсем без женщин тоже не сладко. Правда, на время учебы ты этим добром будешь обеспечен сполна. Девчонки просто с ума сходят по курсантам «Макаровки».

Уговоры не помогли, и Александр поступил на судоводительский факультет, решив стать штурманом дальнего плавания. Нет, не военным. Армию он на дух не переносил. Он подался в торговый флот – подальше от людей, да и мир хотелось повидать.

Увы, уже очень скоро он понял, что флот не для него. Их отправили возить песок из Финского залива. Небольшие буксирчики времен царя Гороха цепляли по паре шаланд и отправлялись в залив на поиски землесоса. Загрузившись песком наполовину с водой – назад в город. Александр попал на буксир немецкой постройки – «Художник Саврасов». Понятно, что все называли его «Савраской». Работа нехитрая, вот только все команды почему-то отдавались матом. Моряки не просыхали от пьянки и разговаривали только о бабах. Уровень интеллекта был угрожающим, точнее сказать отсутствовал. Александр понял, что полгода в таком обществе – прямой путь в психушку или, как и все, – пьянка, мат и только о бабах, что ничем не лучше.