Планета для робинзонов - Юрий Забелло

В воскресенье все шли в собор. Белые занимали места на скамейках, по сторонам просторного нефа. Ученики стояли в проходе. Служба была очень простая. Сначала все вместе пели гимны. Белые - по молитвеннику, черные на память. Потом кто-либо из старейших мужчин произносил проповедь. Снова гимн - и служба кончалась.

В первое же посещение Селия рассмотрела собор. Внутри он казался значительно меньше, чем снаружи. Может быть потому, что тот неф, в котором происходила служба, был отделен от остальных помещений. Все громадное сооружение покоилось на пяти цилиндрических колоннах. Селии трудно было оценить их размеры, так как в неф выходила только часть их поверхности, остальное было закрыто перегородкой. Кроме того, внутри оказалось гораздо темнее, чем можно было предположить, глядя на собор снаружи. Большая часть остекления оказалась покрашенной изнутри. Так что верхняя часть колонн вообще терялась в полумраке. Во всяком случае, Селия решила, что диаметр колонн - около двадцати ярдов, а высота - около восьмидесяти. В боковых приделах угадывались еще какие-то металлические решетчатые конструкции вдоль всей колонны. Девушка даже удивилась, как нерационально используется вся эта громада, но постеснялась высказывать свое мнение, чтобы не оскорбить хозяев.

Здесь же она встречала своих подруг, с которыми успела сдружиться за время переезда через океан. Многие, так же как и она, жили в семьях членов Ассоциации и занимались воспитанием подрастающего белого поколения. Другие, в том числе и Оттилия, работали в школе для черных.

- Ты не представляешь себе, какая это интересная школа, - рассказывала ей Оттилия. - Никто ничего не пишет. Даже парт нет. Все сидят на полу под стенами, а учитель ходит по проходу.

- Как же ты их учишь? - удивлялась Селия. - Ты же не знаешь их языка?

- О, они уже достаточно хорошо владеют английским! Я же занимаюсь с теми, что здесь уже третий год. С младшими занимаются другие. А у них такая память! У большинства, конечно. Стоит один раз рассказать, а на следующий день он или она тебе слово в слово все перескажут! Их и не надо учить писать, они и так все запомнят! Вот только надоедает рассказывать им разные евангельские истории. А ничего другого рассказывать нельзя!

- Почему?

- Ну, не знаю. Такой здесь порядок. Можно, правда, рассказывать им о сельском хозяйстве... Но тут я не специалист, боюсь напутать. А ты знаешь, - продолжала она, - у них скоро выпуск. Те, что уже третий год здесь, совсем пойдут домой. Каждый получит корову или свинью и семена для посадки, а те, что придут снова после сезона дождей, - только семена. Они все только и говорят о выпуске и о празднике, который будет перед выпуском. Прошлые годы так и было. Правда, окончательный выпуск - первый. Они все радуются, что теперь в деревнях будет много скота.

Селия слушала ее и думала, что дядя сильно ошибался. Безусловно, Ассоциация делает нужное, благородное дело.

С некоторыми из девушек она встречалась и в будние дни. После занятий детям полагалась прогулка. Каждый лень в сопровождении Селии они приходили на одно и то же место. Это была большая поляна за садами, где собирались белые дети со всего поселка. Далеко не во всех семьях были гувернантки. Некоторых детей сопровождали старшие сестры или матери. Взрослые располагались в тени под деревьями, дети весело резвились на поляне.

Однажды кто-то из девушек, приехавших вместе с Селией, предложил пойти с детьми в другое место, ну хотя бы на гору за собором, как-то надоедает, знаете ли, одно и то же.

- Мы там никогда не гуляем, - возразила ей одна из местных женщин. Там могут быть змеи. Так что ходить туда запрещается. Даже черные не бывают на этой горе. Она для них табу.

Так проходили дни. И с каждым из них со все большим нетерпением Селия ожидала вечера. Те мелкие знаки внимания, которые ей уделял Кларенс, были очень приятны. Она гораздо лучше играла и пела, если он находился в гостиной. В то же время видела, что и ему приятно быть с ней. А однажды миссис Мэрчисон завела с ней разговор, из которого Селия заключила, что эта пожилая дама склоняется к мысли увидеть в ней не только воспитательницу своих внуков.

К сожалению, Кларенс далеко не всегда проводил вечера в гостиной. Очень часто с наступлением темноты мужчины - Кларенс и его брат - исчезали из дома. Миссис Мэрчисон говорила в таких случаях, что они дежурят в школе или около собора. "Знаете ли, милочка, за этими чернокожими нужен глаз да глаз". Поскольку эти исчезновения не вызывали удивления или протеста у обеих миссис Мэрчисон, Селия тоже приняла их как печальную необходимость.

Зато на следующий день она еще лучше играла и пела. Однажды, когда все уже покидали гостиную, а Селия собирала ноты, Кларенс вдруг сказал ей:

- Селия, - он впервые не употребил "мисс"! - завтра у меня свободный день, и я собираюсь на прогулку в окрестностях. Не хотите ли составить мне компанию?

Он так поглядел на нее, что Селия нашла в себе силы только кивнуть утвердительно и выбежала из комнаты.

- Прогулка на лошадях, так что оденьтесь соответственно! - крикнул он ей вслед.

3

Рано утрем ее разбудила Джорджина:

- Вставай скорее, Кларенс тебя уже ждет!

- Я быстро! - ответила Селия, скрываясь в умывальной.

- Слушай, - говорила Джорджина из-за двери, - у тебя есть сапоги и бриджи?

- Бриджи есть, а сапог нет.

- Так я сейчас принесу свои... Ну-ка, примерь, - сказала она. - Да, чуть-чуть великоваты. Впрочем, это даже хорошо. Нигде не жмут, не давят? Нет? Вот и замечательно...

- Ой, спасибо тебе большое! А я и не думала, что мне здесь придется заниматься верховой ездой. И не веяла свои сапоги.

- Ничего страшного... Ну, счастливо тебе!

Во дворе чернокожий мальчишка держал под уздцы трех лошадей.

- Мы с вами поедем на лошадях, Селия, - вот уже во второй раз без "мисс", - а мальчик отведет их домой. Мы же вернемся другой дорогой.

Селия была на все согласна. Где-то в глубине души застыло ожидание чего-то важного и большого, что должно совершиться сегодня. Все остальное казалось мелким и незначительным.

Лошади вынесли их на полевую дорогу. Там и сям виднелись белые фигуры учеников. Кое-где над ними возвышались на лошадях белые надзиратели. Скоро и поселок, и поля остались далеко позади. Дорога вильнула влево и привела их в лес. Громадные деревья окружили их со всех сторон. Кларенс не торопил лошадь, дорога постепенно поднималась вверх. Деревья стали реже и ниже. Наконец лес кончился. Перед ними простирался склон горы, поросшей скудной травой. Только кое-где видны были отдельные низкорослые деревья и кустарники. Вид довольно унылый, но Селия не обратила на это внимания, она вся была в ожидании.