Сталин шутит… - Лаврентий Гурджиев

Итог: буржуазная пропаганда исходит ядовитой слюной, понося Сталина как поработителя, но нежно млеет и ласково блеет, говоря о постсоветских правителях, как об освободителях. Если это анекдот, то он страшноватый и не о Сталине или Ельцине – он о преступнике под названием КАПИТАЛИЗМ.

Я считаю, что отношение к Сталину – это лакмусовая бумажка. Она выявляет в человеке и в обществе многое. Можно любить или не любить президента или премьера России, глав остальных постсоветских новообразований, можно быть членом компартии или шарахаться от нее, однако против истины не попрешь, даже взяв наперевес ядерную бомбу. Если ты за Сталина, то независимо от политических убеждений ты за сильное, процветающее государство, которым его народ гордится, которым никто не смеет помыкать, которого боятся и уважают, на которое равняются. Если ты против Сталина, то сознательно или бессознательно ты за разрушение государства, за упадок, осмеяние, унижение, оскорбление и, наконец, за исчезновение страны.

Вынося на суд читателя собрание историй, смешных и не очень, хочу отметить следующее. Понятие сталинского юмора неотделимо от рассказов самого вождя о различных смешных историях, которые он почерпнул из литературы или из собственного жизненного опыта. Однако подавляющее большинство образцов его юмора содержится в опубликованных и неопубликованных воспоминаниях людей, лично знавших Сталина и встречавшихся с ним. Примеры блистательных шуток вождя украсили собой не одни мемуары, авторы которых выступили в роли первоисточников. Но есть предания, дошедшие до нас, как говорится, через десятые руки, поэтому выглядят они порой довольно экзотично или неправдоподобно.

Это произошло из-за того, что сталинский юмор был отшлифован временем. Потеряв что-то из первозданного вида, обрел вид не худший, а лучший. Так же, как морская волна обкатывает гальку, индивидуальная или общенародная любовь к вождю обкатала реальные события и, сохраняя содержание, придала им новую форму.

Произведение разбито на три основные части с приложением. Первую часть можно было бы условно назвать «Официальный Сталин». Вторую часть – «Неофициальный Сталин». Третья часть представлена анекдотами, афоризмами, изречениями. И, наконец, приложение с частушками разных времен.

Во всех частях каждый отрывок, а их всего, не считая частушек, почти пять сотен, представляет собой неравноценные, но равноинтересные образцы того, что можно назвать сталинским фольклором. Даже его простейшие по форме образцы вошли в кровь и плоть советской и в значительной степени мировой истории. Поэтому интерес к нему будет только расти.

Некоторые типологические единицы даются в сдвоенном, строенном виде, под одним порядковым номером, т. к. объединяются рамками цельного сталинского выступления либо формируют единое пространственно-временное поле того или иного исторического явления или просто литературного сюжета. Несмотря на неодинаковость исторической ценности отрывков, это не значит, что в книге они приводятся с последовательным понижением степени их значимости, хотя я придерживался такой схемы. Старался соблюдать и хронологию. Она, впрочем, кое-где нарушена, особенно там, где дело касается извлечений из опубликованных мемуаров, которые не хотелось расчленять и располагать отдельными кусками по всей книге.

В любом фольклоре важен контекст происходящего и проговариваемого. Поэтому я снабдил большинство отрывков комментариями – лаконичными или подробными, вполне серьезными или тоже ироничными. Однако старался не загромождать ими книгу, чтобы не затенять тексты оригиналов, демонстрирующие богатую палитру сталинианы. Чтобы не отвлекать внимания читателя, решил обойтись без ссылок на источник по каждому отрывку. Ссылки имеются только в некоторых комментариях к ним. Библиография сталинианы необъятна, поэтому список использованной литературы дан в конце книги в сокращенном виде. В процессе работы не раз приходилось прибегать к помощи интернета, где имя Сталина не сходит со страниц огромного числа сайтов. Но список сайтов, откуда почерпнуто многое, слишком велик, чтобы воспроизвести его полностью. То же самое могу сказать о газетах и журналах.

Общим для всех трех частей является и то, что там имеются факты, относительно хорошо знакомые, давно известные, особенно представителям старших поколений. Кроме того, в каждой части представлен ряд свидетельств, очевидно говорящих в пользу Сталина, в пользу его мыслей, слов и поступков, однако напрочь отсутствующих в материалах антисталинистов. Ведь цель последних неизменна на протяжении уже почти целого столетия: порочить, клеветать, плодить чернуху, подгонять историю под собственные, изрядно набившие оскомину догмы.

Едва ли не самое невинное оболгание Сталина – некое свидетельство, которое я вычитал у одного из них: «Коба не понимает шуток. Странный грузин – не понимает шуток». Автор того опуса имел нахальство приписать эти слова старому большевику и сталинскому соратнику Серго Орджоникидзе.

Жизнь человека наполнена заблуждениями – у кого больше, у кого меньше. Но в ней нередки и прозрения. Глубокое заблуждение рассеивается не безболезненно, не бесслезно. Ничего страшного, ведь и смех бывает сквозь слезы. Улыбки сушат их. Я не об эмоциях, вызываемых малопочтенными зубоскалами, которые любят глумиться над всем и всеми, заставляя плакать оскорбляемых, ранимых людей. Я о радости прозрения. Сатира и юмор, знаете ли, тоже помогают рождению этой радости, неплохо борясь с заблуждениями. В данном случае – с антисталинскими.

Этой книгой мне хотелось проинформировать об очень и не очень знаменательных событиях прошлого в стране и в мире через специфическую призму сатиры и юмора. Хотелось через улыбку и смех помочь кому-то подтвердить, кому-то уточнить, кому-то заново определить свою личную духовную позицию и социально-ролевую принадлежность. Другими словами – укрепить жизненный тонус светлой и незамутненной идеологической, политической, культурной самоидентификацией.

Часть первая

Здесь читатель познакомится с фактами и примерами, в основном подтвержденными в каждом случае авторитетным свидетельством. Излишне говорить, что самым авторитетным из них является письменное, особенно если принадлежит лично товарищу Сталину.

Практически все отрывки имеют такое подтверждение, отчего и обобщены как «Официальный Сталин». Разумеется, множество отрывков в остальных двух частях также относятся к выступлениям Сталина в официальной обстановке. Но именно данные типологические единицы зафиксированы непосредственно в произведениях вождя, либо в исторических монографиях и в материалах архивных фондов. То есть принадлежат к информации, имеющей, за очень малым исключением, неоспоримое сталинское авторство, а значит, практически стопроцентную достоверность.