Проблема 28 - Данил Владимирович Харин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это случилось четыре года назад.
Будучи еще майором, Завьялов руководил отделом «6», который занимался контролем перемещений и контактов потенциально опасных для режима сохранения технологической тайны иностранцев на территории страны. В два часа дня понедельника его вызвали к Директору АТБ. Майор прибыл в четырнадцать сорок пять.
– Доброго дня, Константин Федорович, – поприветствовал его хозяин кабинета и указал на кресло.
– Здравствуй, Александр Николаевич, – кивнул Завьялов и сел.
– Знаешь, зачем приехал? – Директор посмотрел на него исподлобья, однозначно давая понять, что разговор им предстоит неприятный
– Вряд ли для вручения благодарственного письма, – хмыкнул Завьялов, намекая, что и не ждал от этого визита ничего хорошего.
Бородин покачал головой, показывая, что не в восторге от того, что приходится переходить прямо к делу. Но вопрос так сильно волновал его, что он решил опустить обычные для таких ситуаций предисловия с наводящими вопросами и полупрозрачными намеками.
– Один из двузначных агентов отказывается выполнять приказы, – раздраженно сообщил генерал.
– Хм… – сморщился Завьялов, взяв паузу на то, чтобы обдумать услышанное и сформировать свое отношение к этому.
– Ты меня вообще услышал? – взорвался генерал.
– Услышал, услышал, – примирительно проговорил майор, – просто…
– Что? Просто что? – продолжал раздражаться директор агентства.
– Ничего, – мотнул головой Завьялов, и поспешил перевести разговор в деловое русло, – Это агент – один из моих бывших подопечных?
– Иначе я бы тебя не вызвал, как думаешь? – вопросом на вопрос едко ответил генерал.
– Двадцать восьмой? – почти обреченно спросил майор, опуская подбородок на грудь.
– Ты часом не ясновидящий? – поддел его генерал, – Он родненький. Твой любимец.
– Твой, к слову, тоже, – беззлобно огрызнулся Завьялов, уже пытаясь мысленно прикинуть, что они могут сделать в такой необычной ситуации.
– Может и так, – чуть спокойнее сказал Бородин, словно только в тот момент осознав, что его собеседник не виноват в возникшей проблеме, и набрасываться на него нет никаких причин.
– Не выполняет приказ, – отреагировал на изменение тона генерала Завьялов и уже почти спокойно спросил, – Но что же он говорит? Что делает?
– Уехал вчера утром с учебной базы, -подцепив пальцами кончик обложки своего ежедневника, ответил Бородин, – А возвращаться и приступать к выполнению очередного задания отказался. Позвонил мне, сказал, что хочет уйти и исчез.
– Подкожные датчики? Радиоактивные датчики в крови? – готовясь сильно удивиться, спросил майор.
Генерал лишь обескуражено помотал головой.
– Но это невозможно… – развел руками Завьялов.
– Наши техники говорят то же самое, – не без сарказма прокомментировал заявление подчиненного Бородин, – но факт, как ты знаешь, есть факт.
– Что ты думаешь делать? – не видя смысла спорить или сомневаться, перешел к следующему вопросу Завьялов.
– Ты, как бывший куратор и наставник, попробуешь вернуть Альберта, – ткнул в него пальцем генерал, – и вернуть на место его чертовы мозги.
– Я постараюсь, – кивнул майор, – но Альберт бывает очень упорным…
– Будет упираться, – раздраженно выпалил генерал, – придется его убрать.
– Убрать Альберта? – Завьялов чуть не поперхнулся.
– Мы не школа для одаренных детей, – загремел директор АТБ, – от нас нельзя взять и уйти, когда тебе надоест. Мы не можем…
Громкий стук в дверь оборвал генерала на полуслове.
– Да, войдите! – едва справляясь с раздражением, рявкнул он.
Дверь приоткрылась. На пороге стояла его личная помощница и держала в левой руке конверт. Совершенно невозмутимо она обратилась к своему начальнику:
– Александр Николаевич, срочно, секретно, очень важно.
– Давай! – кивнул Бородин. Нотки раздражения еще оставались в его низком голосе. Но девушка на это никак не отреагировала. Стуча каблуками, она подошла к столу, положила перед директором конверт и, не говоря больше ни слова, вышла.
Завьялов выжидательно наблюдал, как его шеф читает надпись на конверте и как вытягивается его и без того продолговатое лицо.
– Твою мать, – выплюнул Бородин через секунду и нервным движением вскрыл конверт. Торопливо запустил в него свои пальцы, чтобы вытащить из его недр крохотную флэш-карту и сложенный вчетверо листок бумаги.
Завьялов удивленно наблюдал, как генерал разворачивает листок и внимательно читает написанный от руки текст.
– Вот так, да? – пробурчал генерал после прочтения, обращаясь то ли к сидевшему по другую сторону стола подчиненному, то ли к самому себе. А потом прочитал еще раз, уже вслух:
– Привет, генерал! Сделай одолжение, посмотри видео! Это моя первая работа. Я очень старался. Надеюсь, ты оценишь. И еще, генерал! Не выгоняй гостя из кабинета! Пусть тоже посмотрит. Мне нравятся большие аудитории. Всегда твой, Альберт.
Теперь Константин Федорович был по-настоящему заинтригован.
Бородин воткнул флэшку в специальный разъем, и над центральной частью его большого стола появилось трехмерное изображение.
Видео, действительно, было очень занимательным.
Сначала жена и дети генерала в магазине, на выставке роботов, перед бассейном.
Потом взрослая дочь Завьялова, бегущая трусцой по парку.
Фильм длился не больше минуты.
После этого в кадре появилось лицо творца удивительного видео. Он смотрел прямо в камеру и почти нежно улыбался:
– Привет генерал! – сказала трехмерная голова Альберта, – Привет, Константин Федорович!
Двое переглянулись. Оба выглядели обескураженными. А улыбчивое изображение продолжило свой монолог:
– Вы все видели, и, я надеюсь, все поняли. И что бы вы там не думали обо всем этом, вы дадите мне уйти. Не важно как. Спишите меня в потери и похороните в цинке или дайте орден и отправьте на пенсию! У вас, господа, ровно час на раздумья. Упретесь, я сделаю то, чего вы так испугались, еще до полуночи. Время пошло. Я позвоню через час.
Изображение дрогнуло и исчезло.
Завьялова заметно потряхивало. Мысль о том, что его дочь может пострадать из-за него, из-за его работы, была непосильной для его психики. В висках зародилось предательское шевеление. Тогда он еще не умел справляться с этим самостоятельно, а потому вытащил из кармана пластиковый тюбик с успокоительным. Две таблетки подействовали почти мгновенно. Шевеление затихло, сознание прояснилось. Генерал, знавший о проблеме Завьялова с самоконтролем, спокойно ждал. А как только посчитал, что тот готов слушать, заговорил.
– Не думаешь, что он блефует насчет твоей дочери? – спросил он, – учитывая определенные обстоятельства…
При этих словах взгляд Завьялова предательски вильнул в сторону. Не то, чтобы его это сильно беспокоило. Но, все же, он наделся, что кое-какие подробности частной жизни его семьи остались тайной для АТБ, и особенно
