Верный садовник - Джон Ле Карре

Вопрос этот Джастину определенно не понравился. Возможно, именно в тот момент он понял, что болтовня Вудроу чем-то обусловлена. «А может, — подумал Вудроу, — не жаловал он вопросы о Тессе, на которые сам не знал ответа».

— Наверное, возвращается в Найроби. А что?

— С Арнольдом?

— Скорее всего. Он бы не оставил ее там.

— Она связывалась с тобой?

— Со мной? Из Локи? Каким образом? Телефонов там нет.

— Я подумал, что она могла воспользоваться радиопередатчиком какого-нибудь агентства. Другие так делают.

— Тесса — не другие, — Джастин нахмурился. — У нее принципы. Она не будет тратить без надобности деньги доноров. Что происходит, Сэнди?

Джастин соскользнул со стола, вышел на середину комнаты, заложив руки за спину. А Вудроу, глядя на симпатичное лицо и седеющие черные волосы, на которые теперь падал солнечный свет, вспомнил волосы Тессы, тоже черные, но без седины и гораздо более длинные. Вспомнил, как впервые увидел их вдвоем, Тессу и Джастина, только что поженившихся, почетных гостей на вечеринке, устроенной послом по случаю их прибытия в Найроби. Вспомнил, как вообразил, шагнув навстречу, чтобы поздороваться, что они — отец и дочь, а он сам — претендент на ее руку и сердце.

— Когда ты говорил с ней в последний раз? — спросил Вудроу.

— Во вторник, когда отвез их в аэропорт. В чем дело, Сэнди? Если Арнольд с ней, беспокоиться не о чем. Она будет делать все, что ей скажут.

— Как, по-твоему, они могли поехать на озеро Туркана, она и Блюм… Арнольд?

— Если они достали машину и у них возникло такое желание, почему нет? Тесса любит дикую природу, очень уважает Ричарда Лики, и как археолога, и как достойного белого африканца. Лики открыл там клинику. Возможно, Арнольд поехал туда по делам и взял с собой Тессу. Сэнди, с чего такие вопросы? — в голосе Джастина слышалось негодование.

Когда он наносил смертельный удар, Вудроу не оставалось ничего другого, как наблюдать за изменениями выражения лица Джастина, причиной которых были его слова. И он увидел, как исчезли последние остатки юности, а симпатичное лицо скукожилось и затвердело.

— Нам сообщили о том, что белая женщина и шофер-африканец найдены на восточном берегу озера Туркана. Мертвыми, — начал Вудроу, сознательно не употребив слово «убитыми». — Автомобиль принадлежал владельцу отеля «Оазис-лодж». Он же предоставил и водителя. Владелец отеля утверждает, что опознал в женщине Тессу. Он говорит, что она и Блюм провели ночь в «Оазисе», а утром отправились на раскоп Ричарда Лики. Блюм исчез. Они нашли ее ожерелье. Которое она всегда носила.

«Как я мог это знать? Почему я выбрал именно этот момент, чтобы показать, что в курсе таких интимных подробностей ее жизни!» Вудроу продолжал наблюдать за Джастином. Живущий в нем трус хотел отвести взгляд, но для сына военного подобное было немыслимо, все равно что приговорить человека к смерти, а потом не явиться на его казнь. Он наблюдал, как широко раскрылись глаза Джастина, от обиды и разочарования, так, будто верный друг ударил его в спину, потом закрылись, словно тот же друг вышиб из него дух. Он наблюдал, как красиво очерченные губы разошлись в беззвучном крике боли, затем плотно сжались, превратившись в узкую бледную полоску.

— Как хорошо, что ты сказал мне, Сэнди. Премного тебе благодарен. Портер знает? — так звали посла.

— Милдрен пытается его разыскать. Они нашли сапожок «Мефисто». Седьмого размера. Это ее?

В организме Джастина что-то разладилось. Сначала он долго ждал, пока до него дойдет смысл слов Вудроу, потом с трудом формулировал ответ, короткими, отрывочными предложениями.

— Есть магазин около Пиккадилли. Она купила там три пары. Когда мы в последний раз были в Лондоне. Никогда не видел, чтобы она так сорила деньгами. Обычно она тратит мало. Дорогие вещи ее не интересуют. Готова одеваться хоть в магазинах Армии спасения. Ей без разницы.

— И какую-то охотничью куртку. Синюю.

— О, вот эти вещи она терпеть не могла, — дар речи полностью восстановился, слова хлынули потоком. — Говорила, если я увижу на ней одно из этих страшилищ цвета хаки, то должен сжечь или отдать Мустафе.

«Мустафа, ее слуга», — вспомнил Вудроу.

— Полиция говорит, куртка синяя.

— Она ненавидела синее, — Джастин чуть не кричал. — Как и все армейские тона. — Уже прошлое время, отметил Вудроу. — Когда-то у нее была зеленая куртка. Она купила ее в «Фарбелоуз» на Стэнли-стрит. Я привел ее туда, уж не помню почему. Она надела куртку и залилась смехом. «Посмотри на меня, — сказала она. — Генерал Паттон в юбке». «Нет, дорогая, — ответил я ей, — ты — не генерал Паттон. Ты — очень красивая женщина, надевшая чертовски уродливую зеленую куртку».

Джастин начал разбирать стол. Точными движениями. Готовясь к отъезду. Выдвигая и задвигая ящики. Сложил папки с документами в сейф, запер его. По ходу рассеянно проводя рукой по волосам, эта его привычка всегда раздражала Вудроу. Робко выключил ненавистный компьютер. Ткнул кнопку указательным пальцем, словно боялся, что она укусит его. Ходили слухи, что по утрам компьютер включала ему Гита Пирсон. Вудроу наблюдал, как он последний раз обводит кабинет невидящим взглядом. Конец службы. Конец жизни. Пожалуйста, наведите порядок, чтобы следующий хозяин кабинета мог сразу включиться в работу. У двери Джастин обернулся, посмотрел на растения на подоконнике. Должно быть, раздумывал, то ли взять их с собой, то ли оставить инструкции по уходу за ними. Не сделал ни первого, ни второго.

Шагая рядом с Джастином по коридору, Вудроу хотел коснуться его руки, но внезапно возникшее чувство отвращения в последний момент заставило отдернуть пальцы. Однако он держался рядом, чтобы в любой момент подхватить Джастина, если тот вдруг начнет оседать на пол или споткнется, потому что теперь Джастин напоминал хорошо одетого лунатика, у которого разладился встроенный в него радар. Шли они медленно, тихо, но Гита, должно быть, их услышала, потому что появилась на пороге, когда они проходили мимо ее кабинета, и пристроилась к Вудроу, шепча на ухо, придерживая золотистые волосы, чтобы они не касались щеки собеседника.

— Он исчез. Его все ищут.

Слух у Джастина оказался лучше, чем они ожидали. А может, шок от случившегося привел к обострению всех чувств.

— Как я понимаю, вы тревожитесь из-за Арнольда, — сказал он Гите сочувственным тоном незнакомца.

Посла отличал острый ум и неуемная тяга к знаниям. Его старший сын работал в торговом банке, маленькая дочь, Рози, родилась слабоумной, а жена, когда они жили в Англии, была мировым судьей. Он обожал их всех и проводил уик-энды с Рози, сидящей у него на животе. Но при этом Коулриджу удалось обмануть возраст, задержаться на грани, переступив которую юноша становится мужчиной. Этому способствовал и выбор одежды: молодежные подтяжки и мешковатые оксфордские штаны.[10] На вешалке за дверью, с надписью на ней: «П. Коулридж, Бейллиол»[11] — висел соответствующий пиджак. Посол стоял посреди своего большого кабинета, изредка кивал, слушая Вудроу. В глазах и на щеках блестели слезы.

— Гребаный засранец! — яростно выкрикнул он, словно с нетерпением ждал возможности выругаться.

— Я понимаю, — кивнул Вудроу.

— Эта бедная девочка. Сколько ей лет? Совсем молоденькая!

— Двадцать пять. — «Разве мне положено это знать?» — Плюс-минус, — добавил он на всякий случай.

— Она выглядела на восемнадцать. И этот бедолага Джастин со своими цветами.

— Я понимаю, — повторил Вудроу.

— Гита знает?

— По мелочам.

— Что он теперь будет делать? У него нет даже работы. Его хотели вышвырнуть, как только завершится срок службы в нашем посольстве. Если б Тесса не потеряла ребенка, его тут уже не было бы, — стоять на одном месте Коулриджу надоело, он переместился в другое. — В субботу Рози поймала форель весом в два фунта. Что ты на это скажешь?

Коулридж выигрывал время для раздумий, вдруг переводя разговор на пустяки.

— Великолепно, — пробормотал Вудроу.

— Тесса была бы в восторге. Всегда говорила, что Рози выправится. И Рози ее обожала.

— Безусловно.

— Есть рыбеху, правда, не стали. Весь уик-энд продержали в аквариуме, потом похоронили в саду. — Коул расправил плечи. Показывая тем самым, что готов вновь вернуться к делам. — Есть же подтекст, Сэнди. Чертовски неприятный подтекст.

— Я более чем в курсе.

— Этот говнюк Пеллегрин уже звонил, требуя свести урон к минимуму, — имелся в виду сэр Бернард Пеллегрин, директор департамента Африки в Форин-оффис и заклятый враг Коулриджа. — Как мы можем свести ущерб к минимуму, если не знаем, о каком гребаном ущербе идет речь? Полагаю, сегодня ему будет не до тенниса.

— Последние четыре дня и четыре ночи перед смертью она провела с Блюмом, — Вудроу покосился на дверь, чтобы еще раз убедиться, что та закрыта. — Если это ущерб. Они были в Локи. Потом поехали на озеро Туркана. Ночевали в одном бунгало. Их видели вместе десятки людей.