Девять снов Шахразады - Шахразада

«Равенна, – поняла Шахразада. – Ее зовут Равенна… Нет, так зовут меня. Меня?»

В тот же миг царица ощутила, как ломит тело после долгой скачки, – ибо оказалось, что она не признавала карет и повозок, предпочитая путешествовать верхом. Почувствовала она и настороженность, которая ни на миг не отпускает, заставляя даже спать вполглаза.

«Лаймон… Его зовут Лаймон… И он любуется Равенной… Любуется мной…»

Уже взошло солнце, а он так и не добрался до собственной постели. Глаза резало от усталости, но желание увидеть ее нахлынуло так неожиданно, что он едва не задохнулся. Ему хотелось лечь рядом, прижаться к ней. Никогда стремление к женщине не охватывало его настолько сильно.

Он протянул было руку, чтобы коснуться ее, но тут же отдернул – время еще не пришло.

Она пошевелилась и медленно открыла глаза. В их затуманенной сном голубой глубине отразилось удовлетворение, а губы слегка изогнулись в столь знакомой ему довольной улыбке.

– Ро… – Он провел ладонью по ее волосам.

– Ты! – Она отпрянула в сторону, испуганно распахнув глаза.

– Все хорошо, Ро, – ласково произнес Лаймон.

– Что ты здесь делаешь?

– Ждал, когда ты проснешься. – Лаймон улыбнулся и сел на край постели. – Я послал Сима принести тебе завтрак. Давай съедим его вместе, а, Ро?

Ее глаза стали почти черными от ярости.

– Я скорее стану есть с гадюкой! Убирайся отсюда!

– Но это не твоя комната и не твоя кровать.

Лаймон знал, что если сейчас дотронется до нее, то не устоит перед искушением. Поэтому он ограничился улыбкой. Годы сотворили с ней чудо: в пятнадцать она обещала стать красавицей. Теперь она была в самом расцвете своей красоты, восхитительная, как спелый персик.

«Как странно, неужели этот светлоглазый гигант знает меня столь давно? Похоже, он и посейчас влюблен в меня… Или мне то лишь кажется… И почему я так громко кричу на него?… Как он назвал меня? Ро?»

– Я подумал, что нам лучше поговорить наедине, – спокойно сказал он.

– Я не стану с тобой разговаривать! Как ты сюда попал?

– Через окно. Ты ведь по-прежнему любишь спать с раскрытыми ставнями.

– Мои привычки тебя не касаются!

– Я знаю, что обидел тебя.

Она гордо подняла голову.

– О да, я была так сильно обижена, что вышла замуж через две недели.

Слова ранили, словно меч, разрывающий плоть и кости, как это произошло шесть лет назад, когда он едва избежал смерти.

– Я знаю. – Он машинально провел рукой по выпуклому шраму на боку. – Мне было очень больно, но я простил тебя, потому что понял, отчего ты вышла за Падди.

– Вот как? – Она побледнела.

– Ты хотела отплатить мне за то, что я оставил тебя, не сказав ни слова. Если ты дашь мне возможность все объяснить…

– Теперь это уже неважно, – холодно оборвала она его.

– Возможно, ты права, прошлого не вернуть, но остается настоящее. – Он взглянул на нее. – Что ты делаешь в Камелоте?

– У меня свои дела, а у тебя – свои.

– Что у тебя за дела?

– Мне была обещана аудиенция у графа, – нерешительно произнесла она. – Мой… мой муж недавно умер.

– Я слыхал об этом. Ты любила его?

– Я вышла за него замуж, – произнесла Равенна, но в ее взгляде Лаймон не увидел боли потери.

«Так мой муж умер? Аллах всесильный, какое горе!.. Как же я теперь? Как же великая Кордова? Хотя… при чем тут Кордова? Я же… Ро? Ро – это я… Юная вдова и озабоченная делами поместья красавица альбионка?»

Он облегченно вздохнул.

– Мне очень жаль тебя.

– Спасибо. Падди хорошо ко мне относился, и я не собираюсь снова выходить замуж.

– Ты отказываешь всем мужчинам или только мне?

– Тебе в первую очередь. – Она сердито посмотрела на него. – И почему ты только не умер?

«Неужели ей неизвестно, в какую передрягу я попал шесть лет назад?»

– Похоже, слухи доходили и до вашего медвежьего угла…

– Я молилась об этом с того самого дня, как ты бросил меня!

– Если это утешит тебя, то я с трудом выжил.

Страх промелькнул в ее глазах, но она быстро овладела собой. Лаймон улыбнулся, ободренный столь заметным беспокойством.

– Ты всегда отличалась кровожадностью, – поддразнил он. – Наверное, поэтому ты и в Камелоте… Готовишься присоединиться к Ворону, когда он станет покорять кланы?

– Нет, конечно! – Она нахмурилась. – А ты здесь из-за этого?

Он пожал плечами.

– И да и нет. У меня благородная задача – унять беззаконие, заставить кланы сесть за стол переговоров.

– Думаю, у тебя на это не хватит ни сил, ни времени, – заметила она. – А теперь уходи!

– Не уйду, пока не узнаю, почему ты здесь.

– О господи, – устало вздохнула она. – Чтобы присягнуть на верность престолу ради сохранения прав наследования моего сына.

Сын! Случись все по-другому, это был бы его сын.

– Ворон будет тебе весьма признателен, – стараясь подавить боль от услышанного, сказал Лаймон.

Но его заинтересовало, почему шотландская девушка хочет следовать древней традиции. Он чувствовал, что она чего-то боится. Его? Он обязан это выяснить. Тут что-то не так.

– Ты чего-то опасаешься? – спросил он.

Она покачала головой и отвернулась.

– Нет.

– Я не уйду, пока всего не узнаю. Ты боишься деверя? Фэрлиза?

– Присягу придумал он. А я сопровождаю его, чтобы быть уверенной… – Она замолкла, боясь проговориться.

– В чем уверенной?

Равенна вздохнула.

– Фэрлиз злобный и мстительный хитрец. Мы поссорились с ним из-за того, кто будет воспитывать Пэдди.

– Твой сын назван в честь отца? – заставил себя спросить Лаймон.

Равенна кивнула.

– Дэнны меня поддерживают.

– Тогда зачем нужно королевское подтверждение права наследования?

Видно, Лаймон твердо решил докопаться до сути.

– Я… мы считаем, что, поскольку Пэдди еще так мал, какой-нибудь сосед попытается напасть на нас. Но если граф объявит Пэдди наследником, а кузена мужа и меня опекунами, то нас это защитит.

– Это было бы защитой, верно. Но время ты выбрала неподходящее: Гильдернстерн слишком занят армией.

– Эта церемония не займет много времени. Надо всего лишь написать указ…

– Все верно, однако граф не желает думать ни о чем, озабоченный только тем, что ему предстоит совершить по указанию короля Якова. Позволь мне дать тебе защиту до дома, а также людей, чтобы охранять земли от набегов.

– Мне не нужна твоя помощь, да и Дэнны не захотят, чтобы их защищали чужие. Нет. Я сегодня же увижу графа и сама попрошу его.

– Я не могу тебе этого позволить.

– Это не твое дело.

– Равенна! – Он взял ее руки в свои большие, мозолистые ладони. – Почему ты такая упрямая? Вспомни, я спас тебе жизнь вчера, и до сих пор ты под моим покровительством. Неужели не понимаешь, что ты мне небезразлична?