Снежный гусь - Пол Гэллико
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Задолго до того, как снежный гусь возник в багровом западном небе, чтобы совершить последний прощальный круг над маяком, Фрида каким-то древним чутьем поняла, что Райадер не вернется.
Поэтому, когда однажды вечером она услышала знакомый пронзительный крик с неба, в ее сердце ни на миг не возникла надежда. Казалось, что это мгновение она уже переживала множество раз.
Она побежала к волнолому и посмотрела – не на море, откуда мог появиться парус, – а в небо, с пылающего свода которого стремительно спускался снежный гусь. В эту минуту краски и звуки окружающих безлюдных просторов нахлынули на нее неудержимым потоком и открыли ей сокрушительную правду о ее любви, и она не могла удержаться от слез.
Казалось, ее душа взмыла вверх и вместе с птицей парит в небесах и прислушивается к зову Райадера.
Небо и земля дрожали от этого нестерпимого зова. «Фрида! Фрида! Фрида, любовь моя! Прощай, любимая!» Белые крылья с черными кончиками выстукивали эти слова в ее сердце, и ее сердце отвечало: «Филип, я люблю тебя!»
На мгновение Фриде показалось, что снежный гусь собирается приземлиться в старом загоне, потому что она услышала, как домашние гуси издают приветственные звуки. Но он лишь пролетел низко над землей, затем описал широкий, грациозный круг вокруг старого маяка и стал подниматься в небо.
Фрида смотрела на него и видела не снежного гуся, а душу Райадера, прощающуюся с ней, прежде чем улететь навсегда.
Теперь она уже не летела с ней вместе, она осталась на земле. Она протянула руки к небу и, поднявшись на цыпочки, крикнула: «Да поможет тебе Бог, Филип!»
Ее слезы утихли. Когда гусь исчез из виду, она еще долго стояла и смотрела ему вслед. А потом она пошла в здание маяка и взяла свой портрет, написанный Райадером. Прижав его к груди, она вышла и направилась домой вдоль старого волнолома.
Каждый вечер в течение нескольких недель Фрида приходила к маяку и кормила птиц. А однажды на рассвете немецкий летчик во время утреннего рейда принял старый заброшенный маяк за действующий военный объект, нырнул на него с неба, как кричащий стальной ястреб, и взорвал его.
Когда вечером этого дня Фрида пришла к маяку, она увидела только море, набегающее на разрушенные стены. Теперь уже ничто не нарушало заброшенность и пустынность этого места. Ни одна болотная птица не осмеливалась вернуться сюда. И только бесстрашные чайки парили в небе и исторгали свой плач над местом, где раньше стоял маяк.
