Новый год по распродаже - Евгения Ивановна Хамуляк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через некоторое время вернулся полицейский, который сообщил, что сейчас состоится очная ставка. Оба: и потерпевшая и обвиняемый должны будут пошагово рассказать свою версию происшествия.
В зал вошла подтянутая загорелая женщина со спокойным сосредоточенным лицом. С первого взгляда было видно, что Лоли занимается своим физическим и духовным развитием. По местным меркам её можно было бы назвать красавицей.
– Лошадиной красавицей, – про себя отметила Анна.
Слово дали первому обвиняемому. Он в точности повторил своё повествование, но стал мрачным, глядя на Лоли, которая старалась не смотреть на злодея.
Наконец заговорила йогиня, её слова Анна переводила синхронно, хотя Алексей предупредил, что за полгода жизни в Испании сносно понимает аборигенов. Но закон обязывал донести дословно весь ход расследования, чтобы потом не было претензий или заблуждений.
– Я прогуливалась вдоль скал, когда увидела этого мужчину, – начала спокойно Лоли. Потом она сделала глубокий вдох и выдох. – Он шёл мне навстречу и… и смотрел так, что я поняла, мне не уйти отсюда… – полицейские замерли. Алексей и Анна перестали дышать. – Не уйти целой.
– Как он посмотрел на вас? – спросил следователь. – Опишите его взгляд.
– Да так же, как он смотрит сейчас, –проговорила изнасилованная.
Все обернулись на Алексея, который вжал голову в плечи и побледнел. Анна тоже пристально посмотрела на насильника, но не совсем поняла смысл слов жертвы. Не допоняли и полицейские, которые вынуждены были уточнить про ощущения.
– Он смотрел так, что я поняла, что он хочет овладеть мною. И так как я взрослая девочка, – Лоли опять сделала свои дыхательные упражнения, – мне не хотелось, чтоб на теле остались синяки или ссадины, чтобы моё дорогое белье пострадало, – женщина назвала марку белья – как раз производителя того "волосатого чудовища", то есть мохерового купальника, что подарил Антонио Анне на Рождество. Переводчице тоже захотелось сделать дыхательные упражнения, а ещё выругаться матом.
– Это дорогое белье, – заметила жертва, – поэтому я решила: зачем играть комедию или биться в истерике, когда можно разойтись, как взрослые всё понимающие люди. Поэтому я сама сняла белье, платье, легла на песок, чтобы причинить как можно меньше вреда себе в этой крайне неприятной ситуации.
Выругался матом ведущий следователь. Все переглянулись.
– Сколько продолжался половой акт? – задал последний вопрос полицейский.
– Около сорока пяти минут. Я засекала, – деловито ответила Лоли. Все опять переглянулись, а потом с нескрываемым восхищением уставились на бледного Алексея, особенно два секретаря бальзаковского возраста, стенографирующих расследование.
Анна почесала нос, чтоб не расхохотаться и не присвистнуть.
Вся группа как по команде поднялась со своих мест. Сапоги и полицейские подошвы так заскрежетали об пол, что в этом скрежете потонули смешки и хохот.
Подозреваемого и жертву развели по разным залам, собрав адвокатов с обеих сторон для серьёзного разговора.
– Вы давно в суде работаете? – спросил Алексей Анну, чтоб как-то разбавить молчаливую паузу. – как думаете, мне много дадут?
Анна улыбнулась.
– А вы откуда? – вопросом на вопрос ответила переводчица.
– Из Тулы, – ответил он.
– Да вы что! А я из Орла, – почему-то обрадовалась Анна.
– Уехал за новой жизнью. Думал, может, здесь найду себя… Да вот не судьба, видать, – он посмотрел на свои трудовые руки.
– Почему не везёт? Вон женщины на вас как кидаются, – Анна всё-таки захохотала. – Сами штабелями укладываются.
Алексею было не смешно, он так и не поднял головы.
– Ладно, не обижайтесь. Судя по всему, не ждёт вас испанская каторга. Думаю, что дела не будет. Никакой судья не возьмётся судить, когда сама жертва сняла с себя трусы и легла в ожидании сорокапятиминутного секса. Может быть, лучшего в её жизни, – сказала Анна, пытаясь вспомнить свой лучший секс за последние годы.
Через два часа Алексея под подпиской о невыезде выпустили на божий свет. Правда, день уже клонился к ночи. К новогодней ночи. Анна вызвалась подвести несостоявшегося насильника до дома.
– Где будете справлять? – спросила переводчица.
– Я живу в подвале большого дома, где работаю. Там всё оборудовано. Есть и телевизор, и холодильник. Только вот ёлки нет, – зачем-то рассказал Алексей.
Анна вдруг вспомнила, что и в её доме нет ёлки. Ведь подарки дети получили ещё на Рождество, такова была традиция в Испании. В Новый год только ели виноградинки и загадывали желания. Поэтому дети ещё пару часов назад поздравили мать по телефону и отправились по подругам.
– У меня тоже нет елки. Хотите заедем в супермаркет, я уверена, они её открыты, и купим лки? – предложила Анна.
– Было б здорово, – благодарно отозвался счастливый Алексей. – Как-то это странно без ёлки и снега. Правда?
– Странно, – согласилась Анна, пристально глядя на этого необычного садовника, который 40 минут доставлял удовольствие какой-то "лошади", возможно впервые получившей на Новый год такой шикарный подарок, как сорокаминутный секс с нормальным русским мужиком, который подумал, что ей понравился.
Удивительно, но Анне самой захотелось забыть про свой зарок не скрещиваться тычинками и пестиками с сородичами и кинуться благородному сексуальному садовнику в объятия.
Они доехали до супермаркета, который пестрил новогодними ёлками, на которых висели ценники «70% распродажа». Кому нужна новогодняя красавица в последний день уходящего года?
– Анна! С Новым годом! – радостно закричал мужчина в дублёнке, которых не носили в Испании. – Вы за ёлкой? И мы тоже! В последний момент решили приехать сюда справлять Новый год. А ёлки-то и нет.
– Здравствуйте, Алибек! С Новым годом! – радостно ответила Анна, подставляясь для поцелуев и объятий.
Полгода назад она познакомилась с четой из Казахстана и сорвала им сделку на покупку одного дома. Дело было так.
Её порекомендовали как профессионального переводчика. Цена за час её услуг кусалась, но семья из Казахстана собиралась приобрести дом с такими нулями в окончании, способными оплатить услуги сотни, если не тысячи переводчиков.
В нужный час Анна прибыла в агентство недвижимости, где уже сидели её казахские клиенты, которым во всю впихивали все самые элитные объекты в округе. Каково было удивление переводчицы, узнавшей всех шестерых сотрудников, проходивших по разным судебным тяжбам, естественно, с её переводом.
– Этот продавал дома по несколько раз. Этот воровал паркет в
