Из старых записных книжек (1924-1947) - Алексей Пантелеев

2. Всем жителям и учреждениям города Феодосии немедленно перевести стрелку на 2 часа 20 минут. Свериться по телеграфу. Старое время объявляю недействительным.

Начальник гарнизона: Шагаев.

Адъютант: Красотка".

Приказ того же, девятнадцатого года:

"К неуклонному руководству и исполнению.

(По учреждениям Феодосийского Наробраза)

1. В часы занятий в школах как учащие, так и учащиеся обязаны находиться в стенах учебного заведения".

Подпись. И больше ничего. Точка. Напечатано в типографии на голубой афишной бумаге.

* * *

На теплоходе авральными темпами идет погрузка. Крановщик Леня, сорокалетний дядька, брюзга, ругатель и лодырь, изнемогает от усталости и от закипающего внутри возмущения. А возмущает его то, что приходится без отдыха работать вторую смену, что некогда распить припасенные пол-литра, что даже сухую тарань, которая лежит, серебрится рядом, на ящике, он пожевать не может.

Стоит в своей негнущейся брезентовой робе и с таким остервенением дергает рычаг лебедки, что страшно делается за груз, который она поднимает.

Наконец Леня не выдерживает, садится на ящик и - к черту все! - лезет в карман за кисетом.

Из трюма кричат:

- Вира!

Он вскакивает и - чуть не в слезы:

- Что ж вы, мать вашу, в самом деле! И покурить человеку нельзя?

И вдруг Леня что-то увидел - внизу, на дебаркадере. Там отъезжает к воротам пустая подвода.

Крановщик оборвал ругань. Заволновался. Перегнулся через поручень.

- Эй! А маленький стропик иде? - закричал он совсем другим, деловым, каким-то хозяйским голосом. - Наш маленький стропик! Возьмите у них наш стропик!..

Почему-то меня это тронуло - его забота о маленьком стропике.

* * *

Древние вавилоняне начинали день с вечера. Вот, говорили они, наступает вечер и начинается новый день.

* * *

У зубного врача. Долго нажимал кнопку звонка. Домработница открыла, извинилась:

- У нас к вечеру звонок хрипатый делается.

* * *

Объявление:

"Машинистка-мужчина ищет место на оклад или сдельно".

* * *

Холостяцкая поговорка:

- Не тронь пыль, и она тебя не тронет.

* * *

Прелестная молитва канадских духоборов. Когда сеют или сажают дерево, говорят:

- Зароди, господи, на всякую живую тварь, на зверя, на птицу, на нищего, если попросит, и на вора, если захочет украсть.

* * *

Провинциальная булочная. Деревянные ставни с отверстиями, похожими на ванильные сухари.

* * *

Петергофское кладбище:

"Мир праху твоему,

Василий Петрович КАРАСИК".

И больше ничего.

Там же:

Младенец

Игорь СОКОЛОВ

род. 3 марта 1920 г.

сконч. 18 ноября 1921 г.

Кого так горячо любили,

Кем жизнь наша была полна,

С кем все мы радости делили

Его! Бог отнял навсегда.

Помчался наш голубчик

С невинною душой.

Небесная голубка

Взяла его с собой.

* * *

А вот редчайший пример таланта, фантазии, причудливости воображения, проявленных городской администрацией. В Новом Петергофе улица, ведущая к местному кладбищу, издавна называлась Троицкой - по имени кладбищенской церкви. Недавно иду и вижу - на угловом доме, рядом со старой порыжелой жестянкой, висит новенькая, эмалированная, синяя с белым, дощечка:

УЛИЦА БЕЗВОЗВРАТА

* * *

Разговоры, подслушанные в петергофских музеях.

В Коттедже:

- Ой, как все-таки в мирное время хорошо цари жили!

В Монплезире, в жилых комнатах Петра:

- Боже ж ти мiй. Яким злиднем жил!

- Он парень был деловой. У него разврата не полагалось.

* * *

Объявление в "Вечорке":

"Молодой инженер с мамой ищет комнату".

* * *

Петергофская гостиница "Интернационал". Старый официант Власыч:

- Извиняюсь, Алексей Иванович, я вам яйца подал, а соль забыл подать. А яйца без соли некрасиво кушать.

* * *

Коринфская ваза.

Экскурсия школьников в Эрмитаже. Мальчик. Смеялся, балагурил, толкал товарищей. И вдруг задел плечом, уронил и разбил античную вазу.

Побледнел, стал заикаться.

- Я склею. Я заплачу...

Ему говорят, что ваза стоит 12000 золотом.

- Золотом я не могу. Вы на наши деньги скажите сколько.

* * *

В трамвае.

Старуха:

- Куда прешь, комиссар? Тебе не в транвае, тебе бы на автомобиле надо ездить!

Военный (вежливо улыбаясь):

- А вам, гражданочка, вы знаете, на помеле бы ездить.

* * *

Марию-Антуанетту обвиняли в авторстве издевательской фразы:

- Если у народа нет хлеба, пусть ест пирожное.

Но автор этой фразы - сам народ. В Новгородской деревне говорит:

- Хлеба не станет - будем пряники есть.

И еще:

- Что нам хлеб - были бы пироги.

* * *

"Человек, стоящий на цыпочках, не может долго стоять".

Лао-Тсе

* * *

Старый еврей:

- Ты знаешь, как сказано в Талмуде?{285} В Талмуде сказано так: если слово стоит полтинник, то молчание стоит минимум два пятьдесят.

* * *

Хорошая, достойная поговорка:

- Вино ремеслу не товарищ.

* * *

Неискушенный рабочий паренек пришел на занятия литературного кружка. Там читали стихи:

Он загорячился.

Кто?

Заер или Нугер?

Ан нет.

Кто?

Кто! То-то.

Хар!

Хар или Ха?

Че...

Вы хотите сказать: пу

и прибавить хес?

Чехес!

Чепухес!

Стихам аплодировали. Паренек покраснел и захлопал тоже.

* * *

"Падает камень на кувшин - горе кувшину, падает кувшин на камень - горе кувшину, - так или иначе - все горе кувшину".

Талмуд

* * *

"Когда пастух сердится на свое стадо, он дает ему в предводители слепого барана".

Там же

* * *

Женщина говорит в нос:

- Набрасно. Совершенно набрасно.

* * *

Кладбище.

Красная пирамидка. Дощечка:

"Последний приют дорогому сыну!

Е.С.Кузьмичев".

А внизу, маленький, приколотый канцелярскими кнопками крестик, сделанный из лучины. Мать сделала? Бабушка?

* * *

Режиссер X. снимал под Белоостровом очень ответственную "натуру". После съемок, отпустив актеров, возвращался вместе с оператором на станцию. На мосту их задержал часовой, пограничник. Отвел на заставу. Дежурному показались подозрительными молодые люди в заграничных костюмах, да еще с аппаратом за спиной. Он их задержал. Они клялись и божились, что не снимали никаких "объектов", что очень спешат в Ленинград, чтобы проявить отснятые кадры. Им объявили, что "нужно выяснить". Аппарат отобрали, задержанных посадили в Красный уголок.

Через двадцать минут является дежурный.

- Извиняюсь. Можете идти. Все в порядке.

- А как вы, простите, узнали, что все в порядке?

- А мы - как полагается - досмотр сделали.

- Какой досмотр?

- А пленку вашу проверили. Действительно - чистенькая, не придерешься. Мы даже на свет смотрели.

* * *

"Привычка находить во всем только смешную сторону есть самый верный признак мелкой души, ибо смешное лежит всегда на поверхности".

Аристотель

* * *

Т.Г.Габбе предстояла очень сложная операция. Ее положили на операционный стол. Приготовились хлороформировать. В эту минуту она, по ее словам, прощалась с жизнью.

Хлороформировал ее молодой врач, красивый блондин с усиками. В последнюю минуту он нагибается и томным, светским голосом спрашивает:

- Вы танцуете?

Словно приглашает на вальс или румбу.

Потом выяснилось, что вопрос не был праздным. У танцующих лучше развиты брюшные мышцы.

* * *

- Сказал бы словечко, да волк недалечко.

- Какой волк?

- Это понимать надо.

* * *

Домработница Лиза, когда приехала из деревни, к телефону и подступиться не умела. А недели через две-три слышу, ведет такой разговор:

- Алё! Нюрка, это вы? Здравствуй.

* * *

"...Носилки (кардинала Ришелье) были так велики, что пришлось не раз расширять для них дорогу, ломать стены в городах и деревнях, где они не могли пройти. Вот таким образом, по словам тогдашних летописцев, приведенных в неподдельный восторг всей этой роскошью, передвигался кардинал, проходя точно завоеватель сквозь пробитую брешь крепости.

Мы весьма старательно, но, увы, тщетно, искали выражений того же восторга в манускриптах, оставленных владельцами и жильцами пострадавших домов".

Альфред де Виньи{287}. "Сен-Мар".

* * *

- Я сегодня в городе была, кино смотрела.

- Какую картину?

- "Под крышами в Париже".

- Ничего?

- Мне не пондравилось. Чересчур вульгарно.

* * *

Играли в карты.

- Не смеши, - говорит. - Мне больно смеяться.

А через два часа - операция. Гнойный аппендицит.

* * *

Пасторальный роман Оноре Дюрфе (1568-1625) "Астрея", посвященный истории любви пастушки Астреи и пастуха Селадона, занимал свыше 6000 страниц.

Умели товарищи писать! И читатель был не тот - терпеливый, выдержанный.

* * *

В поезде. Средних лет человек, одессит, забравшись с ногами на лавку, читает. Это страшно увлекательное и вместе с тем чертовски трудное занятие для него. Он сопит, двигает неестественно густыми бровями. Шевелюра у него тоже густая. Волосы будто мочала из матраса. Читает, засунув в рот палец. Выворачивает нижнюю губу. По всему видно, что человек выучился читать недавно. Читая, шевелит губами. Некоторые слова произносит вслух.