Другие. Солдаты вечности - Сергей Зверев

– Неужели на объявление в газете откликнулся последний из них? – пробормотал Ждан. – Это Лоскутов…

Описание совпадало с воспоминаниями Ждана. С Лоскутовым в тот период он общался очень мало, но память хранила образ коренастого парня в группе капитана – тогда еще капитана – Стольникова. Тот мало говорил, все чаще молчал. И хотя был ранен в руку, не жалуясь, делал свою работу.

– Последний герой, – скрипнул зубами Ждан. Воспоминания о тех временах, когда сам он был юн и романтичен, нервировали полковника и принуждали вспоминать, кто он сейчас.

«Если не явиться на встречу, по планете будет гулять человек, который знает о Другой Чечне, – подумал полковник. – Это может нарушить мои планы».

Можно было провести Лоскутова так, как он провел Пловцова и Крикунова. Тем более что Крикунов пропал без вести во время поисков Источника, и штурману подняло бы настроение появление знакомого человека. Но Ждан не хотел рисковать. Если Источник существует – а он верил в это безоговорочно – Лоскутов его найдет. Зачем ему напарник?

Ждан приказал своему человеку в Москве явиться на следующий день в ЦУМ к одиннадцати часам. Если подозрительный молодой мужчина появится и в этот раз и если он захочет уйти ровно в двенадцать, нужно будет подойти к нему и сделать то же, что однажды было сделано в отношении Пловцова и Крикунова. Главное, заманить Лоскутова в НИИ. А дальше…

А дальше все произошло по плану – Лоскутов пришел на встречу и вот уже десять дней находился в темной камере площадью семь квадратных метров в подвале НИИ…

Глава 1

К рассвету бойцы стали приходить в себя. Некоторых еще мучили ломота в висках и потеря координации, но Стольников уже был уверен – это временно. Сознание и здоровье возвращались к каждому из его людей по-разному, в зависимости от индивидуальных особенностей. Айдаров, тот уже ночью проснулся и пил воду так, словно сутки перед этим пьянствовал. А потом уселся и, разговаривая со Стольниковым, чистил «винторез» как ни в чем не бывало. Хуже всех пришлось Акимову. Лейтенант и с лучами солнца выглядел больным и уставшим. Но ближе к обеду к нему вернулась способность действовать…

Группа поднялась на высоту и теперь расположилась где-то на середине пути до ее вершины. С места, которое Стольников выбрал для стоянки, хорошо просматривался Мертвый город. Он больше не волновал своими размерами и величием и уже не казался парящим. В бинокль хорошо были видны точки на равнине. Словно кто-то склонился над зеленым листом бумаги и яростно истыкал ручкой лист. Это лежали тела убитых солдат и офицеров Ибрагимова, тоже погибшего…

– Здравы будем, бояре! – бросил Стольников, видя, что группа отдохнула и готова к перемещению. – Кажется, в ближайшее время нас некому будет преследовать.

– Куда двинем, командир? – поинтересовался Ключников.

Стольников облизал губы и, отвернувшись, посмотрел на стену города. Он должен был дать ответ, но ответа не было. Редкий случай для майора Александра Стольникова, командира разведывательного взвода.

– Нам сейчас ничто не мешает выйти к тоннелю. Разве что своры потерянных. Но это ерунда. Вопрос другой – как мы войдем в тоннель? Ждан усадил перед входом – я видел – около взвода отморозков. А тем только дай команду… В игольное ушко мы не пройдем.

– А если попробовать огнеметами? – Акимов кивнул на шесть подобранных после боя «шмелей».

– А если обвалим вход в ангар?

– Ты забыл еще о боевиках в «Мираже», – напомнил Жулин.

– Я не забыл. Просто считаю, что они не выйдут из «Миража» для уничтожения нашей группы.

– Это почему же? У Ждана никого, кроме них, больше нет!

– В «Мираже» они удерживают полковника Бегашвили и неизвестное нам количество преданных ему людей. Им нужно держать ситуацию под контролем.

– Там около пятисот душ! Одну сотню отправить – что помешает?

Стольников задумался.

– Не знаю…

– А еще – пусковая установка «Искандер», – напомнил Акимов. – Рядом с ними тоже какие-то силы. Расчеты – понятно. Но Ждан не мог их оставить одних, зная о потерянных.

– Ну, пусть взвод охраны, – Стольников ломал ветку и бросал обломки перед собой, глядя куда-то в долину. – Мне важно понять, что сейчас намерен предпринять Ждан. С него спрашивают, я уверен. Спрашивают за проделанную работу… Он не может отвечать вечно – подождите, господа-исламисты… Так что же он сейчас сделает?

– А что бы ты сейчас сделал? – спросил Акимов.

– Я? – Стольников поморгал. – Сейчас я бы лег в ванну, в горячую воду, откупорил пару бутылочек пива и лежал бы до тех пор, пока вода не остыла. А потом вышел бы на улицу и направился к ближайшему водоему уток булкой кормить.

Кто-то вздохнул…

Стольников посерьезнел.

– На месте Ждана я бы сейчас ударил «искандером» по «Миражу».

– Что?.. – Жулин поперхнулся, и вода из фляжки выплеснулась ему на брюки.

– Под обломками погибло бы не более пятидесяти. Остальные вырвались бы за пределы «Миража». Доложил бы исламистам о взрыве природного газа в системе обеспечения тюрьмы и запросил инструкции. Руководимые им люди в пекло не полезут, начнется паника и сбор совещаний. То есть пойдет отыгрыш так необходимого мне времени. Потом на месте Ждана я бы устроил подрыв входа и подрыв НИИ с жертвами. И ушел из Ведено. В смысле, из Чечни. Капиталов у него хватит. Вход после подрыва института не найти никогда. Информации у оставшихся в живых – ноль. В Другой Чечне боевики рано или поздно выйдут на Село и будет бойня. Потерянные помогут, если крови будет мало. Если и этой не хватит, мы добавим. Своей и чужой. Ждан с другими документами растворился в дымке. Что делать с НИИ без Зубова, Кремль не знает. Что делать теперь без Ждана на развалинах – Аль-Каида не знает. Самое время осесть на островах близ Пасхи или поселиться в Мексике.

Все замолчали. План Стольникова никому не нравился. Если Ждан решит поступить так, старость и смерть придется встретить здесь. Причем не обязательно в этой последовательности.

– Командир, надо что-то делать, – тихо проговорил прапорщик.

– Я знаю, что делать.

Даже из уст Стольникова это звучало сейчас невероятно.

– Может, поделишься?

Стольников опустил винтовку на землю и оперся на локти. Осмотрел группу усталым взглядом и вздохнул.

– Один раз у меня это вышло. Почему не выйдет во второй?

– О чем ты?

– Тогда Ждан ждал меня. Поэтому я прошел через охраняемый вход в лабиринт без помех.

– Ты хочешь?..

– Я хочу оказаться в НИИ. Это единственный способ попробовать взять ситуацию под контроль. Мы не можем скитаться по Другой Чечне вечно. Идет время. Скоро у кого-то из нас заболит живот или случится приступ малярии. Это нам повезло, что до сих пор не случилось никакой болезни, связанной не с ранением. Мы в мышеловке, и единственный способ выбраться отсюда – войти в НИИ. Проникнуть сразу и одновременно мы не сможем. Поэтому я пойду один.

– А мы будем дожидаться, пока тебя убьют? – хмыкнул Ключников.

– Нет, вы пойдете туда, где могут убить вас. Мне нужно отвлечь внимание от входа в лабиринт. Пусть Ждан решит, что группа в полном составе решила захватить «Мираж».

– Захватить «Мираж»? – Мамаев даже подскочил. Следом за ним поднялся и Айдаров.

– Командир, – пробормотал Жулин, – это же нереально…

– Я не приказываю вам захватить тюрьму. Вы должны будете увязнуть в перестрелке. Тот, кто держит в плену Бегашвили и его людей, тут же сообщит о нападении Ждану. Этим он лишит его даже подозрения на то, что кто-то из нас попытается пробиться в тот же момент в НИИ. Это ясно?

– Вполне! – рассмеялся Ермолович. – Когда выступаем?

– Как только стемнеет.

Когда напряжение неизвестности спало, прапорщик подсел к майору.

– Саша, ты уверен, что это хорошая идея?

– Другой нет.

– Но там, ты сам говорил, около взвода цепных псов и оружия выше крыши?

– Да.

– И тем не менее?

– И тем не менее, – Стольников перекусил сухую травинку и отбросил в сторону, – в НИИ сосредоточены все нервные окончания тюрьмы. Оттуда Ждан ведет за нами охоту. Окажись на нашем месте люди с меньшим стажем ведения боевых действий в горах, группа давно прекратила бы свое существование. Я должен добраться до НИИ.

Жулин некоторое время сидел молча.

– Средств нападения у нас маловато, Саша… Я уже не говорю о силах. Трудно представить, как мы сможем завязать бой с пятьюстами боевиками у ворот тюрьмы. Ты сам знаешь – Крепость, до того как на ее месте появилась тюрьма, стояла как на ладони. Ближайшая «зеленка» в трехстах метрах от стен.

– Олег, – раздраженно заговорил Стольников, глядя на прапорщика. – Я должен думать за тебя? Акимов!..

Лейтенант, отделившись от бойцов, с которыми горячо обсуждал перспективы скорого боя, приблизился и сел.

– Акимов, я хочу, чтобы ты помог прапорщику Жулину. В мое отсутствие вы должны управлять ситуацией, а не она вами.