Зона Пси (СИ) - Рунин Артур

На пути перед выходом к белому свету нарисовался невысокий зал, где полом была гладкая массивная каменная плита. Вряд ли такое могли вырезать в наше время, это что-то от древних. Каменная дверь толщиною полуметра срослась со стеной скалы, вся покрыта плесенью и красно-оранжевыми пятнами, напоминающими ржавчину. Хотя ни грамма железа на ней Солдат не увидел.

Раздался тончайшее пиканье. Как только Виктор ступил на каменный пласт, пиканье начало учащаться, а тон повышаться.

– Ща как рванёт, – невесело усмехнулся Солдат решая: рвануть когтями на выход или не стоит?

Скрежет из «сломанного радио» чуть ли не контузил.

«Стоп. Внимание, – подобно роботу начал вещать женский голос. – Вы входите в зону ПСИ. Ознакомление. Осторожно, предподготовка. Стоп. Новое ознакомление. Ваш долг – миллион злоков. Не сопоставимо с жизнью. Нам выгодно, если вы вернёте. Нам выгодно, если вы умрёте. За неуплату будет отобрано всё. Жизнь тоже будет отобрана. У вас есть шанс. Удачи…»

Женский металлический голос резко замолк.

– Словно отрубили башку, – проворчал Солдат. – Шанс есть у всех, даже у мёртвых. Я уже знаю, вы тут и мысли читаете, и всё, на хрен, видите. Или не всё? А?! – Он осмотрелся. – И откуда же проверещал непонятно чего этот железный женский голос? – Одно он понял, что долг за кредит – целый миллион. – И что за валюта такая – злоки? От слова – зло?

Виктор пересёк плиту и вышел наружу.

– Папа-а-а, – в спину услышал Солдат жалобный шёпот сына – давно мёртвого сына.

Глава 21

1

Солнце ударило по глазам, но это было приятно. Тепло обняло, пригрело. Небо синее, чистое – чище не бывает. Глаза привыкли к свету, перед взором на чёрном скалистом плато размером десять на десять метров чернело кострище. Два полуметровых бревна, у которых срезан верх, являли собой скамьи. Повсюду сквозь трещины выбивалась трава. Рядом лежал велосипед и квадратный ранец из толстенной кожи.

– Вот это находка! – восторженно воскликнул Виктор. Правда, через минуту пришлось огорчиться: велосипед оказался без шин и камер – лишь одни ободья. К передней вилке прикреплены ножны для большого ножа или мачете, которых, конечно же, не оказалось. Виктор открыл ранец, заглянул и вытряхнул содержимое на мелкие коричневые камушки, присел на корточки. Самое ценное он сразу подхватил и осмотрел. Это был монокль: неосмотрительно получилось с вытряхиванием, мог бы разбиться. Вторыми по ценности были пластиковые наколенники и армейская фляжка в зелёном чехле. Виктор поднёс фляжку к уху и потряс.

– Что-то бултыхается… немного. – Отвинтил крышку и поднёс горлышко к носу. – Ёлки, там же спирт. Лучше бы воды. Ладно, если сейчас будет всё нормально… затеем небольшую пьянку. Даже пара-тройка сигарет найдётся для такого повода.

Далее по ценности оказались значки, прикреплённые к синей бархатной материи. Виктор улыбнулся и качнул головой.

– Да-а, надо же. Интересно. Кому-то ведь нужны были.

Ещё было несколько тряпочек, разные пуговицы, скрепки и что-то ещё мелкое – рассматривать Виктор не стал. Он вытянулся в полный рост и подошёл к краю плато.

Далеко внизу между скалистых гор, покрытых густой растительностью, в основном елями и соснами, извивалась грунтовая дорога, на которой разбросалось с десяток автомобилей. Повсюду кружили вороны.

Виктор обрадовался:

– Неужели. Здесь есть живность. Если голод припечёт, то можно и поохотиться.

Дальше, почти на самом горизонте, раскинулось большое поселение, возможно, небольшой город, за которым блестела водная гладь. Из центра поселения поднимался чёрный дым, скорее всего, от двух костров. Похоже, жгли резину.

– Неужели люди?

Солдат поднёс монокль к глазам.

– Не различить, далеко.

Да, это было далеко. И он даже не представлял, насколько далеко: преломление света показывало ему в долине мираж.

– Люди, – задумчиво произнёс Солдат. – Хорошо это или плохо? Враги или… хотя бы не перережут горло во сне.

И всё-таки надежда на встречу, с такими же, как он – «разумными и добрыми», заставила сердце сильно биться о грудную клетку, а радость приплясывать и хлопать в ладоши.

Виктор подбежал к кострищу, покидал нужные вещи в ранец, туда же переложил все свои вещи из карманов, крепче сжал в кулаке сапёрную лопатку, и поспешил на спуск к дороге. Быть может, успеет в город до захода солнца.

На краю, перед началом узкой тропинки, петляющей между чёрных острых камней, Солдат достал из заднего кармана брюк золотой кулон. Не давало покоя любопытство: чем же так дорожила Мертвячка – укрывала ладонями, не давала прикоснуться? Он внимательно рассмотрел шестиконечную звезду – или снежинку – на золотом овале, потёр большим пальцем, не решался нажать на миниатюрную кнопку, медлил в предвкушении. Вытянул верёвочку из ушка и пустил по ветру: а то болтается как… рваная, короче.

Солдат улыбнулся, указательным пальцем надавил на крошечный золотой кружок.

– Допредвкушался, к вашей маме, – протяжно произнёс он, словно мучительно пропел. – Барбара, и это снова ты. Я вроде бы удивлён, но не удивлён ни чёрта долбаного.

Внутри кулона на светло-коричневом фоне в обнимку разместились два лица – Мертвячка, когда была живой и ещё более красивой, и Барбара, когда была живой и женой.

– Здрасте, девчонки. – Солдат чуть ли не воткнул к ним нос и поиграл пальцами в приветствии. – И кто же вы такие? Кем друг дружке являетесь? И какого чёрта драного вы меня достаёте?! – гневно выкрикнул он последние слова. – Не хотите ли вы молчаливо сообщить, что у нас с вами всё ещё впереди? Вашу маму, вы же сдохли! – шмыгнул носом Виктор и хлопнул верхней крышкой кулона, опустил золотое изделие в задний карман брюк. – И папу тоже…

Конечно, Мертвячка живее всех живых и даже не воняет всяким там разложением. Но кем она приходится его жене? Ведь при жизни Солдат её не видел. А на фотографии в кулоне – им лет по девятнадцать. Самый разгар их отношений с Барбарой. Или скрывала очень красивую подружку, чтобы не увела жениха – или даже мужа? Одно лишь понятно – всё это доказывает, что бедолага Солдат находится в этой «преисподней» по вине жены.

– А в чём моя вина?

Виктор посмотрел вдаль, обернулся на велосипед: «Очень жаль, что нет возможности на нём прокатиться. Ладно, если зависну неподалёку, то вернусь и заберу, отремонтирую». И шагнул на тропинку.

2

Голова Солдата скрылась за краем плато, из пещеры вышли пять псов-мутантов. Новый предводитель, на горбу которого расплывался чёрный крест, подошёл к краю и долго смотрел в спину человека. Когда Виктор в самом низу ступил на широкую дорогу, пёс-мутант обернулся, каждому из своих заглянул в глаза, и они медленно пошли спускаться с обратной стороны каменного пятака.